Курганские
Шрифт:
Борис Петрович сказал Коле:
– Давай!
Тот подошел к окну и, достав небольшой экран для проектора, повесил его на стену, рядом поставил стул. Потом достал из свертка форму, китель старшего лейтенанта милиции.
– Вот, – сказал он, – поочередно сфотографируетесь.
– Зачем? – спросил я.
– На ксиву, – пояснил Борис Петрович и вышел в другую комнату звонить по телефону.
Первым оделся в форму Севка.
– Ну прямо мент стопроцентный! – пошутил я.
– Причешись хорошенько! Все менты хорошо причесаны, – объяснил Коля.
Севка быстро причесался. Коля тем временем подвинул специальный аппарат со вспышкой и сделал снимок.
– Теперь твоя очередь! – обратился он ко мне.
Я быстро переоделся в форму старшего лейтенанта, сел на стул. Коля сфотографировал меня.
– Ну все, фотографии ваши готовы. Через четыре дня получите ксивы.
Вскоре наступил день физического устранения Удава. В тот день мы очень волновались. Заранее приехали с Севкой в подмосковное хозяйство, присмотрели старый грузовичок, стоящий у ворот брошенным, с открытой дверью, соединили провода. Грузовичок завелся не сразу. Наконец мы сдвинулись с места. Никто нас даже не преследовал.
– Ну вот, – сказал Севка, доставая пакет. – У одного кочегара купил недорого. Тебе форма шоферская.
В пакете была нехитрая спецодежда – замасленная куртка с такими же замасленными брюками. Я быстро переоделся. Севка грязной тряпкой измазал мне лицо.
– А это еще зачем?
– Для натуральности, – ответил Севка. – Вот тебе ствол, – и он протянул мне небольшой автомат, который до этого мы пристреливали несколько дней в лесу. – Я буду стоять на углу, на повороте с Куркинского шоссе на малую дорожку, с рацией. Тебе тоже нужно настроить рацию. Как только он проедет мимо меня, я даю сигнал. Залезешь под капот, ремонтируешь. Машина остановится, они выйдут. Ты начнешь стрелять. Тут подъеду я. Как все закончится – сядем в мою машину и спокойно уедем. Все, в добрый путь!
Через некоторое время я стоял со своим грузовиком на запланированном месте, недалеко от ворот коттеджа Удава. Никого из ребят брать с собой мы не стали. Более того, никого в эту операцию и не посвящали. Это было одним из условий Бориса Петровича.
Я стоял и смотрел на часы. Уже было почти шесть вечера, но Удав еще не возвращался, хотя должен был появиться. Наконец рация зашипела. Говорил Севка:
– Объект приближается. Будь осторожен, Олежек! Я тебя подстрахую!
Я выключил рацию. Вдалеке появился «Мерседес» Удава. Он ездил на «пятисотом» «Мерседесе» черного цвета. И тут в последний момент у меня мелькнула мысль: «А вдруг он бронированный? Вдруг не удастся пробить пулями?» Но я вспомнил – Коля дал мне специальные пули, видимо, рассчитанные на броню.
Я, открыв капот машины, полез в мотор и стал ковыряться там. Вскоре заметил, что рядом резко тормознул «Мерседес». Из машины выскочил здоровенный парень и заорал:
– Ну ты, водила хренов, чего встал на дороге?
Я, не обращая внимания на него, вытер грязной тряпкой пот со лба. С левой стороны от мотора лежал маленький израильский автомат «узи» с взведенным курком, прикрытый тряпкой. Я ждал, пока ко мне подойдет побольше людей.
Громила подошел ближе.
– Че ты тут делаешь?
– Да вот, заблудился, – сказал я, – а машина заглохла...
– А что ты делал в наших краях?
– Да подсобное хозяйство искал...
– Да вон там оно, в другой стороне! – сказал громила.
– Сейчас я заведусь и отъеду.
– Слышь, – обратился громила ко второму телохранителю, – братан, иди сюда, подтолкнем эту каракатицу!
Из машины медленно выполз еще один телохранитель. Передняя дверь открылась, и появился сам Удав. Он был почти двухметрового роста.
Круглая голова, совершенно лысая, острый нос, большие оттопыренные уши, которые говорили о том, что в прошлом он был спортсменом, скорее всего боксером. Удав был одет модно – темный костюм, китель типа битловки, выполненный в стиле «стрейч». Он медленно вышел, сплюнул и тоже направился в сторону моего грузовика.
Тут я заметил, что вдалеке появилась машина Севки. Удав автоматически повернулся на шум подъезжающей машины. И вдруг я увидел, как глаза его расширились от ужаса. Он закричал:
– Братва! Шухер! Облава!
Моментально телохранители вырвали из-за пазухи пистолеты. Но я уже держал автомат в руках и начал стрелять первым.
Первые пули достались телохранителям. Севка, остановив машину, стрелял по Удаву. Тот лежал на земле с пробитой головой, так как у Севки был оптический прицел с лазерным наведением.
Севка подбежал и сделал два контрольных выстрела в голову Удава, а затем – в каждого телохранителя.
– Все, Олежек, уходим! – сказал он. – Автомат не забудь!
Я схватил автомат и побежал в сторону Севкиной машины. Мы тут же развернулись и поехали в сторону Москвы.
Проехав немного, Севка свернул в лес, остановил машину на поляне, бросил туда оружие, достал из багажника канистру с бензином и поджег ее. Мы отбежали в сторону.
– Все, мы теперь свободны! – сказал Севка. Я к тому времени уже переоделся. – Теперь ловим тачку и добираемся до Москвы.
Через несколько часов мы были в Москве.
На следующий день встретились с Борисом Петровичем. Он был доволен.
– Ну что, видели себя по телику? Вас показывали. Ну, не вас, конечно, – поправился он, – а погибшего. Все сделано по высшему классу! – сказал он. – Вот вам то, что я обещал. Мы свое слово держим. – И Борис Петрович протянул нам небольшой сверток. Там лежали деньги – около двухсот тысяч долларов – и две новенькие «корочки». Мы открыли их и увидели – «старший лейтенант одной из дивизий внутренних войск, находящейся в подмосковном городе...». Фамилии там, что интересно, были наши, настоящие. Мы удивленно взглянули на Бориса Петровича.
– А фамилии зачем не изменили?
– Как зачем? А права, а документы? Мало ли, забудетесь... Да вы не волнуйтесь, документы настоящие. Даже если проверять будут, все подлинное.
– Как вам это только удается? – спросил Севка.
– Фирма такая, – улыбнулся Борис Петрович. – Молодцы, ребята, все было проведено отлично! Вы оправдали доверие, которое мы вам оказали. Теперь отдыхайте, занимайтесь своими делами. В ближайшее время мы вас беспокоить не будем. Да, еще о ваших делах, – добавил он. – Пожалуйста, поаккуратнее. Такого беспредела не допускайте.