Куриный бульон для души. Сила «Да». 101 история о смелости пробовать новое
Шрифт:
Когда умерла мама, я поняла, что нарушила сразу два обещания, которые когда-то давала ей.
Что она не умрет в одиночестве. (К сожалению, так и произошло.)
И что я всегда буду жить полной жизнью. (Если честно, я изначально сомневалась, что у меня это когда-нибудь получится).
После ее смерти я словно окаменела. Пожалуй, если бы не двое маленьких детей, я бы вовсе впала в затяжную депрессию, но ради них вставала, готовила завтрак, собирала их и отводила в сад, а дальше шла в тюрьму, где работала секретаршей.
Жили мы в очень маленькой квартире, больше просто не могли себе позволить. И хотя нас окружали звуки и запахи городской жизни, дом наш напоминал хижину на уединенном пляже. На стенах мы развесили морские пейзажи, на полках разложили ракушки. У нас даже была деревянная вывеска с надписью «Пляжная жизнь».
Мое рабочее место располагалось в том же крыле тюрьмы, что и больница. Заключенные постоянно приходили сюда с самыми разными жалобами – от укусов пауков до абстинентного синдрома [1] . Помню одного заключенного, красивого, брутального мужчину. Он всегда был очень печален, даже когда шутил. Рассказывал мне о совершенных ошибках и о том, как ему хочется начать жить с чистого листа. Снова увидеть рассвет, есть манго на пляже и целоваться с девушкой на заднем сиденье своей машины. Конечно, все заключенные строили планы, но верила я только этому парню. В отличие от других, он точно знал, в чем ошибся, и готов был все исправить.
1
Абстинентный синдром – патологическое состояние, проявляющееся при резком отказе человека от потребления алкогольных или наркотических веществ.
У меня разрывалось сердце. Он снова оказался в тюрьме.
И вот настал день его освобождения. Накануне он пришел попрощаться со мной и сказал, что больше никогда сюда не вернется. Я была рада за него, но одновременно с этим испытывала странное чувство. Печаль? Зависть?
Казалось бы, я могла встать и уйти из тюрьмы в любое время, но все равно была привязана к этому мрачному месту. Тюрьма оставалась со мной, даже когда заканчивалась рабочая неделя. Поэтому я завидовала заключенным, которые уходили и больше не возвращались.
Однажды я пригласила друзей на ужин. Мы пили вино и много смеялись, а потом начали обсуждать планы на лето.
– К чему строить планы? Эта квартира так же близка к пляжу, как и сама Эрин.
Все рассмеялись, и я тоже улыбнулась, хотя внутри у меня все сжалось – даже друзья понимали, что я давно сдалась и даже не пытаюсь как-либо изменить свою жизнь.
А потом я снова увидела его рядом с другими заключенными. Они переговаривались и смеялись, ожидая, что их выпустят на прогулку. У меня разрывалось сердце. Он снова оказался в тюрьме – это было чудовищно.
Заметив меня, он улыбнулся и помахал, а потом подошел поздороваться, улыбаясь от уха до уха.
– Когда ты вернулся? – спросила я.
– Несколько дней назад, – ответил он. – Скучала по мне?
– Думала, что никогда больше тебя не увижу.
Он пожал плечами и наклонился ко мне.
– Моя жизнь – дерьмо.
И ведь он был прав! Именно поэтому большинство из нас жалуются на жизнь, но ничего не предпринимают, чтобы ее изменить. Мы избегаем рисков и не хотим выходить за границы привычного, пусть и унылого мирка.
Этот небольшой разговор оказал на меня большое влияние. А смерть матери показала, насколько драгоценна жизнь. Мы не должны тратить даром ни секунды.
Я написала заявление на увольнение в тот же день. Сняла все накопленные деньги, собрала детей и наши пожитки. Мы бежали, как от чумы, как в фильмах-катастрофах, где у героев есть лишь сутки, чтобы покинуть город. И мы переехали к океану.
Что бы ни ждало меня впереди, я сделала большой и смелый шаг навстречу мечте.
Австралийская сказка
Новое можно изучать в любое время, если готов стать новичком. Научитесь любить это состояние – и весь мир откроется перед вами.
В мое окно энергично стучал мужчина, стараясь привлечь мое внимание.
– С вами все в порядке? С вами все в порядке?
Голова у меня кружилась, я была слегка не в себе, но все же протянула руку и опустила стекло.
– Да, все нормально, – пробормотала я. – А что случилось?
– Вы только что врезались в мою машину, вот что случилось! – сердито ответил он. – Вы резко свернули с левой полосы, вашу машину закрутило, и вы врезались мне в зад. Слава Богу, с вами все в порядке!
– Наверное, я заснула, – извиняющимся тоном произнесла я, плохо понимая, что вообще происходит.
– Оставайтесь в машине, – сказал он. – Я вызову полицию.
Моя машина стояла на обочине трассы I-95 South, чуть севернее Бока-Ратон, штат Флорида. Я жила в этом городе. Было три утра, и я возвращалась домой из больницы после сложной операции. У человека случился инфаркт на операционном столе во время катетеризации сердца из-за стенокардии. Мы, анестезиологи, называем такие случаи «лабораторной катастрофой». Три часа мы боролись за жизнь пациента, и нам удалось перевести его в отделение реанимации. Моя работа была закончена.
Я была совершенно обессилена. Последнее, что я помнила: я еду домой, обгоняю какую-то машину по крайней левой полосе, а потом… Больше я ничего не помнила. И теперь я сидела в своей разбитой «БМВ 325i» на обочине дороги и размышляла о том, как близка была к смерти.
Не о такой жизни я мечтала. Не прошло еще двух лет с начала работы анестезиологом в кардиологическом отделении, а я уже готова была выбросить полотенце на ринг. Более семидесяти часов в неделю я работала под руководством высокомерного, но заурядного хирурга, страдающего манией величия. Свободное время я проводила с приятелем-алкоголиком и двумя кошками.