Курорт
Шрифт:
Они разошлись. Работники пообещали, что разыщут их, если Кукушки снова объявятся. Пожарный, в свою очередь, заверил их, что они дадут знать, если сами разыщут Кукушек.
— Странно все это, — проговорил Майк.
Все разом взглянули на него. Этот человек впервые заговорил за все время, что они бродили по курорту.
— Что странно? — спросил Рэнд.
— Наше поведение. Нам бы держаться вместе. А мы вместо этого… — Майк развел руками. — Мы по-прежнему как гости, а они как персонал.
Он был прав. В кино или книгах люди объединялись против общего врага, отбрасывая все различия.
Блэк, видимо, мыслил в том же русле.
— Вы правы. Нам следует держаться вместе, — объявил он.
— Кроме того, — добавил Элайджа, — они знают об этом месте больше, чем нам когда-либо удастся выяснить. Мы сумеем как-то воспользоваться этой информацией, если вместе пораскинем мозгами.
Они направились по тропе к следующему комплексу номеров. Впереди, сбоку от тропы Турман заметил что-то крупное.
— А это что еще? — спросил он, показывая в ту сторону.
Это был мужчина. Он спал под колючим кустом, свернувшись точно зародыш. Завидев их, он заморгал, а когда они попытались поднять его на ноги, оказалось, что на нем надеты лишь шорты и кроссовки. Тело этого человека было покрыто грязью, а боевой раскрас на лице растекся и придавал ему сходство с ополоумевшим клоуном.
Один из Кукушек.
Мужчины насторожились. Лоуэлл и сам почувствовал, как напряглись его мускулы. Он ожидал, что мужчина в любую секунду станет взывать о помощи, позовет подкрепление и на них со всех сторон бросятся обезумевшие Кукушки. Захотелось опередить этого врага, чтобы увериться, что с его уст никогда не сорвется крик о помощи. Если бы у Турмана было при себе какое-нибудь оружие, он бы не замедлил пустить его в ход.
Но вместо того, чтобы оповестить подельников, мужчина залился слезами.
— Простите! — сетовал он. — Мне так жаль!
Лоуэлл проникся к нему жалостью. Он уже видел в нем не врага, а беднягу, который приехал на роскошный курорт по заниженной цене и оказался втянут в игры, рассчитывая развлечься. Но все закончилось смертью и разрушениями.
Мужчина взглянул на них. По щекам его катились слезы, из носа текли сопли.
— Я не собирался… — воскликнул он. — Не хотел…
Он потянулся к ближайшему из людей — это оказался Турман, — обвил его руками, крепко обнял и уткнулся лицом ему в плечо. В голосе его слышалось раскаяние, и чувствовалось, как ему хочется, чтобы на его крепкие объятия ответили тем же.
«Может, не все еще потеряно», — подумал Лоуэлл.
35
Выжившие собирали воду и еду. Рейчел залила для мальчиков холодной водой суп быстрого приготовления. Они давились хрустящей лапшой и высушенными овощами только потому, что помирали с голоду. Супруги Турман съели по батончику. Обед вышел, может, и не самый питательный, но в желудке было хоть что-то. У горничных и прочих работников были кухни с плитами и холодильниками, поэтому еды могло
Рэнд Блэк изначально предлагал устроиться всем вместе в отдельном комплексе из совмещенных номеров и устроить там круговую оборону. Но, когда они с Лоуэллом в сопровождении еще нескольких мужчин отправились в фойе за ключами, главное здание оказалось забаррикадированным. Двери и окна были заколочены изнутри.
Рейчел заподозрила, что там заперлись убийцы.
Не исключено, что они и камерой пыток воспользовались.
Выжившие вынуждены были провести ночь в своих номерах. Правда, работники согласились переместить свой лагерь на открытое пространство поближе к заселенным зданиям ради безопасности. Многие из постояльцев предлагали персоналу переночевать у них в номере, на полу, однако взаимное недоверие еще давало о себе знать. Служащим не пришлась по душе идея спать в номере Реаты, а постояльцам не нравилась мысль ночевать в одном номере с кем-то из персонала. Поэтому они решили оставаться рядом, но не вместе.
Миссис Турман стояла у окна и смотрела на три белые палатки, разбитые на лужайке. Их вид успокаивал. Ей вспомнилась первая ночь, когда она увидела на том месте садовника, вспомнилось, как он держал грабли, словно оружие, и плясал перед ней.
Им следовало уехать на следующее утро.
Пока была возможность.
Неужели она всерьез думала, что они застряли здесь навсегда? Что они тут умрут? Наверняка ведь хоть кого-нибудь из гостей, которые не позвонят или не вернутся вовремя домой, хватятся родные. Наверняка чей-нибудь босс, приятель, супруг, родитель или ребенок забеспокоится и позвонит в полицию. И они приедут, чтобы все разузнать. Но сколько их придется ждать? И будут ли туристы к этому времени живы?
Или они погибнут, а их призраки окажутся навечно запертыми здесь, станут частью Реаты?
Рейчел поежилась. Как бы глупо это все ни звучало, но ей стало не по себе.
Она посмотрела вдаль поверх палаток. Со второго этажа ей удалось разглядеть оранжевое сияние за строениями, расположенными ниже по склону. Слабый отсвет придавал южной части Реаты привлекательный облик, и она вновь казалась оплотом цивилизации посреди дикой пустыни.
Лоуэлл тоже это заметил.
— Это над амфитеатром, — сказал он. — Должно быть, это они что-то там затевают.
Они.
Как они дошли до такого? «Мы против Них». Разве не следовало им держаться вместе? Разве не следовало им всем объединиться против курорта?
Турман подошел к окну, встал рядом и положил руку жене на плечо. Из соседней комнаты доносились тихие, встревоженные голоса детей.
— Надо сходить туда, — сказала Рейчел, кивая в сторону оранжевого сияния.
От нее не укрылось его нежелание, его страх. Она испытывала те же чувства, но еще крепче в ней становилась уверенность в том, что если выжившие туристы и служащие не объединятся, у них ничего не получится. Они не доживут до прибытия помощи. Еще один день, такой же жаркий, как сегодня, и они начнут слабеть, наступит обезвоживание. А на следующий день…