Курорт
Шрифт:
Рана наверняка была болезненная, но жизни механика ничто не угрожало. Ласло нисколько не встревожился, только разозлился пуще прежнего. Он выхватил у Хосе копье, и группа двинулась дальше в сторону стоянки.
— И теперь будете твердить, что не стоит бить первыми, а после задавать вопросы? — спросил Скотт.
Лоуэлл представлял, до чего у них глупый вид. Три десятка взрослых мужчин толпятся посреди пустой стоянки. Он и сам понимал, что им следует что-нибудь предпринять. Однако понятия не имел, что и каким образом.
— Я так понял, на турнире нам придется метать копья, — заметил кто-то сухим
Смех, с которым все восприняли это замечание, хоть немного разрядил обстановку.
Рэнд Блэк, стоявший рядом с Ласло, смотрел на копье, как и Турман. Оно было старым, словно его вынесли из музея.
— Откуда?.. — начал Лоуэлл.
— Их продают в сувенирной лавке, — объяснил Хосе.
Турман вспомнил, что видел витрину с какими-то дорогущими горшками и индейскими артефактами.
— По крайней мере, теперь известно, где они, — сказал Рэнд и задумался на мгновение. — Ладно. Оставим тут часового, чтобы не спускать с них глаз. Лучше двух, — поправился он, видимо вспомнив о копье. — На всякий случай. Если заметим какое-то движение или что-нибудь необычное, сообщим остальным. И сегодня нам, по примеру противника, лучше держаться всем вместе. Ради общей безопасности.
— У нас есть рации, — сказал Хосе. — Работают от батареек. Охват не очень большой, но в пределах Реаты его хватит. Можно дать одну часовым, а остальные раздать в лагере.
— А раньше сказать нельзя было?! — возмутился пожарный.
— Вот, теперь говорю, — холодно ответил Хосе.
Лоуэлл понял, что работники по-прежнему не доверяли гостям. Глядя на Скотта, он предположил, что чувство это взаимное.
Хосе и уборщик вызвались добровольцами на первую стражу. Остальные вернулись за семьями и собрались на лужайке перед уцелевшим комплексом номеров, как можно дальше от приемной. Турман не мог сказать точно, так ли оно на самом деле или это разыгралось его собственное воображение, но в воздухе над курортом витал гнилостный запах, как от протухшего мяса. Трудно было отделаться от мыслей о трупах, разлагающихся под палящим солнцем.
День они провели в тревогах и за разговорами, а вечером тренировались и изготавливали оружие из подручных средств. Лоуэлл выточил копье из черенка от метлы, а мальчишки вырезали колышки из сломанных сучьев. Ласло и еще один механик сходили в мастерскую и принесли гаечные ключи, отвертки и монтировки.
Общее напряжение и тесное соседство действовали на нервы. Между работником и кем-то из гостей, бывшим Койотом, завязалась драка. До того как все началось, этот постоялец пожаловался на переполненную мусорную корзину, и за жалобой последовал выговор. Люди тут же начали вставать на ту или иную сторону, и дело дошло бы до потасовки между персоналом и постояльцами. Но Турман вмешался и напомнил всем, что им следует действовать сообща против общего врага. Люди неохотно успокоились и разошлись по своим делам.
— Как думаете, что за турнир они хотят устроить? — спросил Лоуэлл у Блэка.
Пожарный покачал головой:
— Да уж точно не бейсбол!
— А если предположить?
Рэнд взглянул на него с тоской.
— Рукопашная. Насмерть.
Турман посмотрел, как неуклюжие гости и более-менее проворные работники бегут с оружием в руках по импровизированной полосе препятствий.
— Думаете, мы сможем подготовиться? —
— Нет.
Ночью Кукушки зашевелились.
Хрип шести раций, разнесшийся над толпой, и сообщение от двух последних часовых наполнили всех боевым задором.
— Они выходят, — шептал Скотт. — Одеты во все черное и спускаются по ступеням. Направляются к бассейну.
От главного здания до бассейна было ближе, чем от места, где собрались Турман и его товарищи по несчастью.
— Вперед! — закричал Блэк. — Марш!
Лоуэлл стиснул руку Рейчел, вручил ей дополнительное копье и велел им и мальчишками защищать тех, кто остался:
— Держите ухо востро. Следите за всеми тропами и дорогами. Не сводите глаз вот с той пальмы, за ней легко укрыться. Мы вернемся.
На самом деле он сильно в этом сомневался. И пока они мчались вверх по склону, Турман осознал, до чего неподготовленный и разношерстный отряд они собой представляли. Кукушки просто сомнут их.
По крайней мере, на их стороне преимущество внезапной атаки. Кукушки не знали об их местонахождении, а собственные шпионы сообщали обо всех передвижениях противника. Еще оставался шанс устроить им засаду.
Лоуэлл вдруг понял, что сможет убить.
Сможет и убьет.
Сразу стало ясно, что до бассейна они раньше противника не доберутся. Поэтому Блэк выбрал участок вблизи жилищ персонала, который легче всего было оборонять. Пройти сюда можно было лишь через ворота. Пожарный закрыл их и расставил людей по всему периметру. Кто-то встал за деревьями, кто-то спрятался в зданиях, а небольшая группа добровольцев встала посреди дороги в качестве приманки. Рэнд сообщил Скотту и другим наблюдателям о своем местоположении, чтобы те вовремя предупредили о приближении Кукушек.
Лоуэлл стоял вместе с Блэком в кладовой и выглядывал из приоткрытой двери, охваченный страхом и непонятным возбуждением.
Рация вдруг зашипела:
— Они идут к вам. Почти подошли.
Первые из Кукушек ввалились в ворота, Блоджетта среди них не было. Уборщики, стоявшие по обе стороны от прохода, сбили их монтировками. Но потом один из уборщиков упал, и воюющие стороны сшиблись на узком участке, словно армии на поле боя. Турман и Рэнд выскочили из кладовой, атакуя с фланга. Лоуэлл вонзил копье в ягодицу разъяренной женщине в окровавленных лохмотьях. Та завопила и убежала, и он переключился на пожилого мужчину в грязном жакете, врезав по лицу. Мужчина упал, ударившись головой, и закричал от боли. Турман двинулся дальше. Или следовало задержаться, докончить работу, пронзить противнику сердце? Может, и так, но он не мог. Его целью было не убить, а ранить и обезвредить.
И этой цели Лоуэлл добивался весьма успешно.
Какое-то время казалось, что мужчины и женщины напирали на него со всех сторон. Турман ощущал себя героем боевика, отбиваясь копьем, уворачиваясь, пинаясь. Он и сам получил несколько ударов, причем один из них пришелся ему по левому плечу, практически обездвижив руку, но в целом противники от его действий пострадали несравнимо больше. В самый разгар схватки Лоуэлл понял, что враги бегут прочь, перелезают через ограду и скрываются за строениями, растворяясь в ночи. Удирали они или преследовали кого-то, сказать было трудно.