Курс эпохи Водолея. Апокалипсис или возрождение

Ефимов Виктор Алексеевич

И сказанное выше — не досужий утопизм. Эксперимент с беспроцентным денежным обращением проводился в австрийском городе Вергль в годы великой депрессии и дал потрясающие результаты повышения эффективности местной экономики. Его суть подробно описана в упоминавшейся книге Маргарит Кеннеди, а закрыт он был только из-за реальной конкуренции банковскому ростовщичеству. Аналогичные схемы, когда за хранение денег нужно было платить, использовались в Европе в период с 1000 по 1300 годы и принесли колоссальный общественный результат. Этот европейский опыт подробно описан в литературе (см.: Лиетар Б. «Душа денег» —и др.).

А теперь, после уяснения общих схем, перейдем к рассмотрению положения дел в России. Краеугольным

камнем работающей против нас концепции, на уровне экономического приоритета управления, как раз и является ссудный процент, на котором базируются все схемы получения доходов вне сферы созидания, когда деньги делают новые деньги без связи с общественно полезным результатом (МММ, ГКО, доллар и т. п.). Хозяева этой концепции процветают за счет того, что не позволяют под разными благовидными предлогами печатать средства платежа в подконтрольных странах, предоставляют им собственную не более чем бумагу либо цифры в компьютере, а в качестве процентных выплат и возврата долгов забирают реальные материальные ценности (лес, нефть, газ, золото).

Ссудный процент — это параметр надгосударственного бесструктурного управления, устанавливаемый по произволу. Манипулируя его размером, пропорциями между собственным и заемным капиталом страны и схемами возврата (а для избранных — заведомого невозврата) долгов, можно формировать любые тенденции развития подконтрольных стран — от экономического краха (Россия) до условий процветания (Швейцарская Конфедерация) или искусственной витрины буржуазно-либеральных ценностей (США), базирующейся на возможностях неконтролируемой эмиссии.

Сокрытию этого истинного механизма управления служат разработки академической науки, марксизма-ленинизма, демократов-перестроечников, оппозиционных сил. Можно прочитать сотни страниц из работ Маркса, Зюганова, Ша-фаревича, Гайдара, но вы гарантированно не отыщете там элементарных, понятных на уровне арифметики заключений о том, что нормальное функционирование производства, погрязшего в кредитах, в условиях, когда размер ссудного процента превосходит рентабельность оборота производственного капитала, невозможно даже теоретически. И тем более все системные «позиционеры» и «оппозиционеры» уходят от выработки и проведения в жизнь альтернативы этому ростовщическому беспределу.

Некоторые наивно полагают, что поскольку они не берут денег под процент, то по отношению к ним эта грабительская схема не работает. Это глубокое заблуждение. Берет кредиты правительство, метрополитен, водоканал, энергетики, жилищники, торговля и т. д., а потому в любых расчетах всегда присутствует составляющая, связанная с оплатой соответствующих этой сфере деятельности процентов. Этот оброк зачастую превышает любые налоговые сборы. Кстати, даже в такой «умеренной» в этих вопросах стране, как Германия, удельный вес суммарных процентных составляющих в коммунальных платежах доходит до 70 %.

Отношение к ссудному проценту — лакмусовая бумажка, по которой безошибочно определяется, действительно ли данный политик содействует движению России от разорения к достатку или словами о благе народа за хорошую плату скрывает этот путь. Вслушайтесь с этих позиций в широко рекламируемую на телевидении словесную чепуху «оппозиций», и вам станет ясно, на какие средства безбедно «борются» за народное счастье эти «оппозиционеры» и с кем.

«Гениальная» заслуга марксизма перед хозяевами библейской доктрины состоит в том, что он более чем на сотню лет вывел возмущенных своей нищетой представителей производительного труда на ложный след абстракций типа «прибавочной стоимости», «необходимого» и «прибавочного» продукта, которые невозможно измерить в практике хозяйственной деятельности, чем и сокрыл истинный механизм разорения как собственников промышленного производства, так и наемных рабочих через ссудный банковский

процент. Вместо ликвидации этого механизма разорения в 1917 году было искусственно спровоцировано столкновение взаимно дополняющих друг друга в хозяйственной деятельности представителей управленческого и непосредственно производительного труда. Так подводная лодка уходит от преследующей ее торпеды, выпуская в сторону ложный имитатор, по следу которого и устремляется торпеда.

Сценарий целенаправленного воздействия на сферу производительного труда режиссируется и управляется через кредитно-финансовую систему и Центральный банк. Причем ЦБ де-юре и де-факто выведен из подчинения властных структур России. Ведь для правительства нет разницы, где заимствовать деньги: в ЦБ или на стороне «у Ротшильдов», — причем, как показывает практика последних лет, в последнем варианте заем будет существенно дешевле. Очевидна замкнутость финансово-экономического блока нашей страны на межрегиональный надгосударственный уровень управления. Деньги из страны в виде вложений в глобальные финансовые структуры уходят под мизерный процент, но практически все они возвращаются в виде банковских и корпоративных заимствований, хотя уже и многократно дороже. В этом нет ничего необычного, к небескорыстной работе на глобальные финансовые кланы сводятся функции «независимого» центрального банка в любой стране, где его удается внедрить в государственную систему управления, лишив права эмиссии государственность (казначейство, Минфин и т. п.).

Наиболее точно схему этого реального надгосударствен-ного управления охарактеризовал М. Ротшильд: «Дайте мне управлять деньгами страны, и мне не будет дела до того, кто создает ее законы». В нормальной схеме управления все функции ЦБ должно выполнять Правительство через собственное Казначейство, что пресекло бы баснословные корпоративные доходы ЦБ на эмиссиях, ростовщичестве и спекуляциях. Механизм подчинения государств «международным банкирам» через систему внедренных центральных банков подробно описан в книге «Невидимая Рука» (Ральф Эпперсон, Санкт-Петербург, 1999, пер. с англ.). Там, в частности, дается подробное описание борьбы за подчинение Соединенных Штатов, которая завершилась в 1913 году созданием надгосударственного органа управления в виде частной корпорации. Для маскировки его назвали даже не центральным банком, а Федеральной резервной системой, что не поменяло сути. Эта система, как отмечает автор, «имеет баснословные процентные выгоды от всех денег, которые она создает из ничего», в этом же состоит суть и предназначение и нашего отечественного ЦБ.

Как только государство пытается посягнуть на эту вотчину международной ростовщической мафии и ее персональную прибыль, — будто по мановению волшебной палочки меняются любые руководители. В июле 1963 года президент США Джон Кеннеди издал Указ № 11-110, который предоставил возможность эмиссии доллара Правительству США. Были напечатаны первые 5 миллионов таких долларов, но тут же произошло «случайное» покушение, в ноябре 1963 года президент был убит, а этим не отмененным и не утратившим силу Указом пока не пожелал воспользоваться ни один из последующих президентов США.

Руководство Центрального банка лживо объясняет рост ссудного процента высокими темпами инфляции и ростом объемов невозвращенных кредитов, подменяя первопричину следствиями из нее. Стало понятно, что и та, и другая «первопричины» в полной мере обусловлены по произволу устанавливаемым неподъемным ссудным процентом. В действительности, первопричиной, задающим генератором инфляции и в наших российских условиях выступает ссудный процент, который напрямую влияет на себестоимость продукции и с неизбежностью многократно взвинчивает цены, даже при проведении элементарных «купи-продай» операций, не говоря уже о высокотехнологичных длительных циклах оборота капитала.