Курс русской истории (Лекции LXII—LXXXVI)

Ключевский Василий Осипович

Но самое важное значение имели губернские учреждения в истории дворянства: они закрепили его решительное преобладание в местном управлении. Мы видели, что это преобладание выражалось в двух формах: в выборном составе сословных дворянских учреждений и в дворянском происхождении личного состава бессословных коронных учреждений. С тех пор дворянство приняло господствующее участие в местном управлении, которое вполне от него зависело; самоуправление городское, поставленное под надзор губернатора-дворянина, развивалось медленно и действовало вяло; зато самоуправление дворянское пошло бойко. Причиной этого более успешного развития дворянского самоуправления была историческая подготовка сословия к самодеятельности. В этом отношении губернские учреждения 1775 г. с завершившей их жалованной грамотой дворянству лишь вполне осуществили давнее стремление сословия. Мы знаем, что уже в древней Руси дворянство (служилые люди) по уездам сомкнулось в плотные сословные корпорации. Основанием этих уездных союзов была служба и служилое землевладение. Дворяне уезда защищали свой уездный город, составляя его гарнизон, ходили в походы территориальными уездными полками, выбирали из своей среды окладчиков для ведения служебно-поземельных дел, наконец, связаны были друг с другом порукой. Создание регулярной армии при Петре если не разрушило, то сильно расстроило эти уездные корпорации; на место территориальных уездных ополчений заведены были полки регулярные, которые не имели территориального состава. Таким образом, вместо уездных корпораций явились корпорации полковые. Офицеры полков и дивизий составляли товарищество, корпорацию, по законам Петра обер-офицеры полка назначались по выбору и поручительству всех офицеров

полка; штаб-офицеры — по выбору и ручательству всех офицеров и генералов дивизии. Но Петр, устрояя эти полковые дворянские корпорации, старался поддерживать и прежние местные провинциальные союзы дворянства. При нем в конце его царствования дворянство получает важное значение в народном хозяйстве. Правительство стало смотреть на сословие, как на своих штатных и полицейских агентов в деревне. Поэтому и Петр старался поддержать землевладельческие связи дворянства с полицией, предоставляя сословию участие в местном управлении. Это участие выразилось, как мы знаем, в выборе дворянами губернии ландратов, советников при губернаторе, также в выборе уездных земских комиссаров. По смерти Петра, по мере того как ослаблялись служебные обязанности дворянства, закреплялись его связи с провинцией, и, таким образом, усиливалась его корпоративная солидарность. Со времени декабрьского закона 1730 г., признавшего поместья вместе с вотчинами полной наследственной собственностью дворянства, сословие стало более оседлым, получило более устойчивое землевладельческое значение в провинции. Закон 18 февраля 1762 г. снял с дворянства обязательную службу, помог его отливу из центров в провинцию. С тех пор за дворянством оставалось лишь одно землевладельческое значение, а это значение прикрепляло его к провинции. Согласно с этими переменами изменялись и политические вкусы дворянства. Обязательная служба привязывала его к столице, к центральному управлению; вот почему все интересы дворянства до 1762 г. были прикреплены к центру. Мы видели, как дворянство в первой половине XVIII в. делало правительство, как оно даже при Анне в просьбе о восстановлении самодержавия ходатайствовало о том, чтобы ему предоставлено было право выбирать членов Сената, коллегий и губернаторов, т.е. оказывать прямое влияние на состав центрального и областного правительства. С отменой обязательной службы дворянства и центр тяжести дворянских интересов переместился из столицы в провинцию. В Комиссии 1767 г. дворянство высказало широкие притязания на участие в местном управлении, но ни один дворянский депутат словом не обмолвился об участии дворянства в центральном управлении. Губернские учреждения 1775 г. и закрепили это давнее стремление сословия стать правительственным классом в провинции, где почти половина населения — крепостные крестьяне и без того были в руках дворянства. Значит, губернские учреждения, несмотря на внесенное в них участие идеи французских публицистов, закрепляют собою давний социально-политический факт нашей истории. Таким образом, и в устройстве местного управления обнаружилась особенность, какою отличалась вся государственная деятельность Екатерины: в каждом предприятии шли идеи, незнакомые русскому обществу; но под покровом этих идей развивались и закреплялись старые факты нашей истории. Чтобы лучше запомнить значение губернских учреждений в истории дворянского сословия, можно так обозначить момент в развитии местного правительственного значения дворянства. В Московском государстве дворянство не правило, а было лишь орудием управления — обязательно служило, и притом служило как в центре, так и в провинции. В первой половине XVIII в., делая центральное правительство, оно продолжало обязательно служить в центре и едва начинало править в провинции; во второй половине века, в последний раз сделавши правительство в 1762 г., это сословие перестало обязательно служить в центре и с 1775 г., окончательно взяв в свои руки местное управление, начало править в провинции.

ЛЕКЦИЯ LXXX

Развитие крепостного права после Петра I. Изменение положения крепостного крестьянства при Петре I. Усиление крепостного права после Петра I. Пределы помещичьей власти. Законодательство о крестьянах при преемниках Петра I. Взгляд на крепостного крестьянина, как на полную собственность владельца. Екатерина II и крестьянский вопрос. Крепостное право на Украине. Крепостное законодательство Екатерины II. Крепостные, как частная собственность помещиков. Последствия крепостного права. Рост оброка. Барщинная система. Дворовые люди. Помещичье управление. Торговля крепостными. Влияние крепостного права на помещичье хозяйство. Влияние крепостного права на народное хозяйство. Влияние крепостного права на государственное хозяйство.

Развитие крепостного права после Петра I

Широкое участие, открытое дворянству в местном управлении в царствование Екатерины, было следствием землевладельческого значения этого сословия. Дворянство руководило местным управлением, потому что почти половина местного населения — крепостное крестьянство, помимо правительственного значения дворянства, находилось в его руках, жило на его земле. Это землевладельческое значение сословия держалось на крепостном праве. Такая связь крепостного права с устройством местного управления заставляет нас остановиться на судьбе этого института.

Есть предание, что Екатерина, издав жалованные грамоты на права двух сословий, задумывала и третью, в которой думала определить права вольных сельских обывателей — государственных крестьян, но это намерение не было исполнено. Свободное сельское население при Екатерине составляло меньшинство всего сельского населения; решительное большинство сельского населения в Великороссии при Екатерине II состояло из крепостных крестьян.

Изменение положения крепостного крестьянства при Петре I

Мы знаем, какая перемена совершилась в положении крепостного населения в царствование Петра I: указы о первой ревизии юридически смешали два крепостных состояния, прежде различавшиеся по закону, крепостное холопство и крепостное крестьянство. Крепостной крестьянин был крепок лицу землевладельца, но при этом он был еще прикреплен и к своему состоянию, из которого не мог вывести его даже землевладелец: он был вечно обязанный государственный тяглец. Холоп, как и крепостной крестьянин, был лично крепок своему господину, но не нес государственного тягла, лежавшего на крепостном крестьянине. Законодательство Петра распространило государственное тягло крепостных крестьян и на холопов. Таким образом, изменился источник крепости: как вы знаете, прежде этим источником был личный договор холопа или крестьянина с господином; теперь таким источником стал государственный акт — ревизия. Крепостным считался не тот, кто вступил в крепостное обязательство по договору, а тот, кто записан за известным лицом в ревизской сказке. Этот новый источник, которым заменился прежний договор, сообщил крепостному состоянию чрезвычайную растяжимость. С тех пор как не стало ни холопов, ни крепостных крестьян, а оба эти состояния заменились одним состоянием — крепостных людей, или душ, стало возможным по усмотрению сокращать или расширять и количество крепостного населения и границы крепостной зависимости. Прежде крестьянское состояние создавалось договором лица с лицом; теперь оно поставлено было на основании правительственного акта.

Со смерти Петра крепостное состояние расширялось и в количественном и в качественном отношении, т.е. одновременно все большее количество лиц становилось в крепостную зависимость и все более расширялись границы власти владельца над крепостными душами. Оба эти процесса мы и должны проследить.

Усиление крепостного права после Петра I

Крепостное состояние размножалось двумя способами — припиской и пожалованием. Приписка состояла в том, что люди, которые не успели примкнуть к основным классам общества, избрав себе постоянный род жизни, по указу Петра I обязаны были найти себе господина и положение, записаться в подушный оклад за каким-либо лицом либо обществом. В противном случае, когда они не находили такого лица или общества,

их записывали простым полицейским распоряжением. Таким образом, по II и III ревизии (1742 и 1762 гг.) постепенно попали в крепостную зависимость разные мелкие разряды лиц, прежде свободных, — незаконнорожденные, вольноотпущенники, не помнящие родства и другие бродяги, дети солдат, заштатные церковнослужители, приемыши, пленные инородцы и т.п. В этом отношении обе ревизии продолжали ту очистку и упрощение общественного состава, какая началась еще в XVII столетии. Так как приписка иногда совершалась помимо воли приписываемых лиц, то здесь допускалось множество злоупотреблений. Впоследствии закон признал все эти злоупотребления, лишив насильно приписанных права жаловаться на незаконность их приписки. Дворянский Сенат, действуя в интересах господствующего сословия, смотрел сквозь пальцы на эти насилия, так что приписка, предпринятая с полицейской целью — с целью уничтожения бродяжничества, тогда получала характер расхищения общества высшим классом. Еще более умножалось количество крепостного населения путем пожалования, о котором сейчас скажу.

Пожалование развивалось из прежних поместных дач; но пожалование отличалось от поместной дачи и предметом владения и объемом владельческих прав. До Уложения поместная дача предоставляла служилому человеку лишь пользование казенной землей; с тех пор как утвердилась крепостная неволя на крестьян, следовательно, с половины XVII столетия, поместная дача предоставила помещикам пользование обязательным трудом поселенных в поместье крепостных крестьян. Помещик был временным владельцем поместья, порядившись за помещика, или записанный за ним в писцовой книге крепостной крестьянин укреплялся и за всеми его преемниками, потому что прикреплялся к тяглому крестьянскому союзу, или обществу, на помещичьей земле. Как прикрепленный к тяглому крестьянскому обществу, крепостной крестьянин обязан был работать на всякого помещика, которому земля отдавалась во владение. Так, повторяю, помещик приобретал по земле право на часть обязательной поземельной работы крепостного крестьянина. По мере того как поместья смешивались с вотчинами, во владение помещику поступал и этот обязательный труд крепостного крестьянина на одинаковом праве с землей — на праве полной наследственной собственности. Это смешение и повело к замене поместных дач пожалованиями — с Петра I. Совокупность повинностей, падавших по закону на крепостного человека, как по отношению к господину, так и по отношению к государству под ответственностью господина и составляла то, что с первой ревизии называлось крепостной душой. Поместная дача предоставляла землевладельцу лишь временное пользование казенной землей и крестьянским трудом, а пожалование отдавало во владение казенную землю вместе со значившимися на ней крестьянскими душами. Точно так же отличается поместная дача от пожалования и по объему права. В XVII столетии поместная дача отдавала казенную землю помещику во владение условное и временное, именно во владение, обусловливавшееся службой и продолжавшееся по смерть владельца с ограниченным правом распоряжения — ни отпускать, ни завещать, ни отказывать по душе. Но после закона 17 марта 1731 г., окончательно смешавшего поместья с вотчинами, пожалование предоставляло казенные земли с крепостными крестьянами в полную и наследственную собственность без таких ограничений. Пожалование и было в XVIII в. самым употребительным и деятельным средством размножения крепостного населения. Со времени Петра населенные казенные и дворцовые земли отдавались в частное владение по разным случаям. Сохраняя характер прежней поместной дачи, пожалование иногда имело значение награды либо пенсии за службу. Так, в 1737 г. офицерам-дворянам, служившим при казенных горных заводах, пожаловано было в прибавку к денежному жалованию по десяти дворов в дворцовых и казенных деревнях; офицерам из разночинцев — вдвое меньше. Тогда во дворе считалось средним числом четыре ревизские души; эти сорок или двадцать душ отдавались офицерам в наследственное владение, но с условием, чтобы не только они, но и их дети обязательно служили при казенных заводах. К половине XVIII в. прекратились и такие условные пожалования с поместным характером и продолжались только простые раздачи населенных земель в полную собственность по разным случаям: крестьяне с землей жаловались за победу, за удачное окончание кампании генералам или просто «для увеселения», на крест или зубок новорожденному. Каждое важное событие при дворе, дворцовый переворот, каждый подвиг русского оружия сопровождался превращением сотен и тысяч крестьян в частную собственность. Самые крупные землевладельческие состояния XVIII в. созданы были путем пожалования. Князь Меншиков, сын придворного дворцового конюха, по смерти Петра имел состояние, простиравшееся, по рассказам, до 100 тыс. душ. Точно так же сделались крупными землевладельцами и Разумовские в царствование Елизаветы; граф Кирилл Разумовский приобрел путем пожалования также до 100 тыс. душ.

Не только сами Разумовские, по происхождению простые казаки, но и мужья их сестер возводились в дворянское звание и получали богатые пожалования душами. Таковы были, например, закройщик Закревский, ткач Будлянский, казак Дараган. Сын Будлянского в 1783 г. имел более 3 тыс. душ крестьян Благодаря приписке и пожалованию значительное количество прежних вольных людей из сельского населения, как и дворцовых и казенных крестьян, попали в крепостное состояние, и к половине XVIII в. Россия, несомненно, стала гораздо более крепостной, чем какой была в начале этого столетия.

Расширение помещичьей власти

Одновременно с этим расширялись и пределы крепостной зависимости. Юридическим содержанием крепостного права была власть землевладельца над личностью и трудом крепостной души в указанных законом границах. Но какие были эти границы власти? Что такое было крепостное право около половины XVIII столетия? Это составляет один из наиболее трудных вопросов в истории нашего права. До сих пор исследователи-юристы не пытались точно формулировать состав и объем крепостной зависимости. Существенной чертой крепостного права, как его понимали люди XVIII в., был взгляд на крепостного крестьянина, как на личную полную собственность владельца. Трудно проследить, как развивался этот взгляд, но несомненно, что он не вполне согласен с законодательством, установившим крепостную неволю крестьян. В XVII в., когда установилась эта неволя, крестьянин вступал по ссуде в подобную зависимость от владельца, в какую становились кабальные холопы. Но кабальный холоп был временной, зато полной собственностью владельца, такой же собственностью представлял владелец и крепостного крестьянина.

Этот взгляд находил себе границу лишь в государственном тягле, падавшем на крепостного крестьянина. Такой взгляд мог держаться, пока закон допускал безграничное распоряжение вольного человека своею личностью, свободой; по договору вольный человек мог отдаваться в холопство другому, но Уложение уничтожило такое право вольного человека распоряжаться своей личной свободой. По Уложению вольный человек обязан служить государству личной службой или тяглом и не мог отдаваться в частную собственность по личному договору. Это законодательство превратило крепостную неволю крестьянина из зависимости по договору в зависимость по закону. Крепостная неволя не освобождала крестьянина от государственных повинностей, как освобождала холопа. Первая ревизия окончательно сгладила это различие, наложив и на холопов одинаковые с крестьянскими государственные повинности. Те и другие по закону образовали одинаковые состояния крепостных людей, или крепостных душ. По закону власть владельца над крепостной душой слагалась из двух элементов, соответствовавших двоякому значению, какое имел для крепостного крестьянина владелец. Землевладелец был, во-первых, ближайший управитель крепостного, которому государство поручало надзор за хозяйством и поведением крепостного с ответственностью за исправное отбывание им государственных повинностей, во-вторых, землевладелец имел право на труд крестьянина как собственник земли, которой пользовался крестьянин, и как его кредитор, давший ему ссуду, с помощью которой работал крестьянин. Как правительственный агент помещик собирал казенные подати с своих крепостных крестьян и надзирал за их поведением и хозяйством, судил и наказывал их за проступки — это полицейская власть помещика над личностью крестьянина по поручению государства. Как землевладелец и кредитор помещик облагал крестьянина работой или оброком в свою пользу — это хозяйственная власть над трудом крестьянина по гражданским поземельным обязательствам. Так можно определить границы власти помещика по закону до конца царствования Петра.