Курсантки
Шрифт:
— Очень даже хорошо я тебя понимаю. Только ждать боюсь придётся до седых волос. Вот если что по финансам и бизнесу сообразить — это он всегда пожалуйста, а так… извини, подвинься. Вот что я тебе подруга скажу. Если допустить, что есть один шанс из тысячи стать счастливой, всё равно надо попробовать им воспользоваться. Помочь ему надо. Ты представь себе, как крутились события, спусти Ленка на тормозах свою судьбу. Ох, ах, куда кривая выведет… Мы обе знаем куда бы это было… Так что настоятельно советую не ждать от судьбы подарков, а брать быка за рога.
— Не знаю, я в растерянности. Хотелось, чтоб он.
Я достала ложку и вложила в её руку: "Мешай!"
— Пока ты хочешь другая, менее щепетильная, сориентируется.
Вика принялась со зверским видом мешать салат. Я отвернулась, лучше не смотреть, а то как вырву эту ложку, да как въеду ей в лоб…
— Ир, мне всё-таки кажется, что Лена со Славкой — это одно, а Саша… С Сашей нельзя так.
Я развернулась к ней вновь, забрала ложку и, воткнув её в измученный салат, подсунула ей палку колбасы: «Режь».
— Знаешь, кто-то из великих сказал, а вспомнила Кафка, что понимают друг друга только люди, одержимые одним недугом. А недуг на двоих, как обычно общий — это любовь. До вас же до обоих доходит, что вы чудите и при всём при этом нужны друг другу.
Она, не отрываясь от чистки и пиления колбасы, проныла:
— В принципе так, но что это мне даёт?
Я стащила кружок колбасы, кинула его в рот, прожевала и торжественно изрекла:
— Право на поиск дорожки к его сердцу…
Хлопнула входная дверь, мы обе вздрогнули.
— Ир, кто-то пришёл?
— Скорее всего, родители… Мам?!
— Ау! — раздалось из коридора. — Кого потеряла?
Спустя несколько минут на кухне появилась сначала мама, а потом с извинениями и сумками отец. Последовал обмен приветствиями.
— Добрый вечер Вика!
— Добрый вечер!
— Немножко припозднились. Заскочили в супермаркет. — Квохтал он, выкладывая продукты из объёмных пакетов на стол.
— Ты с чего банкет развернула? — удивилась мама, оглядев приготовления и изумляясь её разбегу. — Праздник что ли какой?
— Нормально, посидим. Гости будут. Вика вон. Саша позвонил… Глеба привезёт. Так что сколько едоков такие и старания. Включайся.
— Пойду, освежусь и переоденусь. О, Викуся, кстати, ты мне расскажешь, как свадьбы прошли. Из этой бессердечной девчонки не выдоишь ничего. У вас теперь две замужних дамы. С Леной всё понятно давно дружили… А Натка тихоня удивила. Кто б подумал…
— Мам, ты куда-то торопилась… Если я ничего не перепутала, то по плану ты должна нежиться в душе. — Переглянувшись с Викой, прогнусавила я.
Мне что-то совсем не понравились её рассуждения про замужних дам. Нечего раньше времени касаться этой темы. Ещё в азарте и на нервах сболтнём чего лишнего. Пусть уж Глеб сам выруливает ситуацию.
Когда они покинули территорию кухни, Вика, жуя, как заяц капусту, прощебетала:
— Ир, это… того… А с ней всё нормально будет после вашего с Глебом обнародования.
— Тьфу, тьфу, сплюнь и не пугай. Я б вообще не затевала всего этого застолья, но Глеб ни в какую. Общежитие прикрывало нас, а сейчас я должна жить дома. Его такой вариант не устраивает. Пап, а пап? — кричала я так, чтоб долетело до спальни родителей. — Приготовь стол в комнате.
Главное опередить телевизор и не дать ему приклеиться к экрану.
— Сейчас, доча, бегу. — Откликнулся отец и так, чтоб донеслось до нас. Значит услышал. Протирать посуду и расставлять тарелки, любимое занятие отца.
Не успели подготовить стол, как послышалась в прихожей возня и нарисовались Саша с Глебом. Глеб был при полном параде, дорогой костюм, рубашка с галстуком: всё как полагается с огромным букетом роз. Который он, потискав в руках, всучил ошарашенной тёще. Правда пока ещё не подозревающей, что она такой является. Я, не мигая смотрела на Глеба: о чём он думает сейчас и как будет выкручиваться дальше? А Сашка, посмеиваясь, выставлял на свет божий из пакета шампанское и коньяк.
— Это по какому поводу такой шик, — пришла в себя маменька.
— Не волнуйся, они тебе сейчас всё скажут, — хмыкнул Сашка, чем ещё больше насторожил маменьку.
— А что они должны сказать? — враз выставила рога она.
— Так, дай сюда этот веник и сядь за стол. — Посмеиваясь, приказал Саша. Он краем глаза заметил присутствие здесь Вики, но решил не показывать вида, что рад такому стечению обстоятельств и этой встрече. — Садись Глеб, будь как дома. Я цветы в вазу определю сам.
— Что ты всё хихикаешь, — одёрнул его отец. — Скажите, наконец, в чём дело то.
Сашка, вернувшись с вазой и водрузив её посередь стола, не сбавляя оборотов хихиканья, принялся разливать шампанское. Глеб опять встал, откашлялся и, посмотрев на меня, торжественно произнёс.
— Видите ли, по правилам приличия, я должен попросить руки вашей дочери…
Матушка обомлела… "Неужели!" Но ради приличия удивилась:
— Что, что?
А несколько озадаченный отец улыбнулся.
— Ну так в чём же дело… Проси.
Глеб стрельнул по Саше, опять посмотрел на меня и опять откашлялся.