Курский излом
Шрифт:
«Командующего 6-й гв. армией генерал–лейтенанта Чистякова мы{250} застали за завтраком. Вернее, завтрак уже подходил к концу, и генерал, прихлебывая чай, отдавал приказания. [318]
Многочисленные тарелки и миски свидетельствовали о том, что дородный, любивший покушать командарм не изменил своему обыкновению. Это действовало успокоительно на окружающих. Чистяков сокрушался из–за нашего опоздания к завтраку и приказал ординарцу снова накрывать на стол: «Надо же покормить братьев–танкистов».
— А что вам еще делать, как не продукт переводить! Во втором эшелоне, как у Христа за пазухой, — рассуждал
На столе появились куски холодной баранины, яичница, запотевший графинчик, тонко нарезанный белый хлеб — щедрые дары чистяковского гостеприимства.
— Я бы на месте Николая Кирилловича сейчас соображал насчет того, как бы еще один дом отдыха открыть, — посмеивался командующий.
И неожиданно смолк, насторожился. Размеренный гул нарушили близкие разрывы. На рысях промчалась артиллерийская упряжка. Над яблонями, в которых завтракал командарм, медленно расплывалось пристрелочное облачко шрапнели.
Тревога вдруг овладела людьми. Широкое улыбчивое лицо генерала стало холодным, твердым. Глубокие морщины, выглядевшие только что добрыми и мягкими, обрели жестокость. Он уже не замечал ни стола с едой, ни нас.
Помощник начальника штаба докладывал торопливо и неуверенно. Да, противник, видимо, прорвался большими силами. Какими — еще не известно. Из дивизий противоречивые сведения. Доносят о сотнях танков и самолетов… Мы с Михаилом Ефимовичем понимающе переглянулись. Нужно было немедля ехать в свои войска.
— Да, с домом отдыха, пожалуй, придется повременить, — бросил, прощаясь, Чистяков»{251}.
Штаб 6-й гв. А, или, говоря военным языком, командный пункт первого эшелона, располагался в балке западнее с. Кочетовка, он считался основным. Запланированный как запасной КП в районе с. Камышевка уже в первые часы наступления оказался не на направлении главного удара, и потому его командование фронта не утвердило. Временное полевое управление (ВПУ) армии было оборудовано в с. Сажное. Вместе с тем И. М. Чистяков имел четыре собственных наблюдательных пункта на вероятных направлениях движения противника, связанных между собой основной и дублирующими линиями связи. [319] Учитывая, что бесперебойная связь командарма с соединениями и вышестоящими штабами имела первостепенное значение, для него был подготовлен передвижной узел связи в составе радиостанций РСБ «Прима», РБ и «Север», смонтированных на двух «Виллисах». Таким образом, находясь на любом участке обороны армии, И. М. Чистяков имел устойчивую связь с командованием фронта, корпусов и дивизий.
Достоверных данных о том, где в предрассветные часы находился командарм, обнаружить не удалось. Был ли на самом деле приведенный выше диалог — неизвестно. В мемуарах Н. К. Попеля достаточно много ошибок и нестыковок, но из–за скудости информации поверим на слово генералу. К сказанному добавлю, что утром 5 июля, в момент, когда части 48-го тк уже атаковали армии, Иван Михайлович вместе с «куратором» из штаба фронта генералом армии И. Р. Апанасенко{252} прибыли в 22-й гв. ск и находились там практически до конца дня.
В ночь на 5 июля руководство армии, не придерживаясь графика
В документальном фонде оперативного отдела штаба Воронежского фронта, хранящемся в Центральном архиве Министерства обороны РФ, сохранилось боевое донесение в Генштаб на 4.40 5 июля 1943 г. Судя по времени, это первый письменный доклад о переходе войск ГА «Юг» к активным действиям. Донесение выполнено от руки и готовилось, вероятно, задолго до указанного часа, выделенные абзацы явно вписаны (другим почерком), уже непосредственно перед тем, как документ был передан в шифровальный отдел:
«1. К 24.00 4.7 противник силою не менее двух дивизий и около 80 танков, сбив боевое охранение, вышел к переднему краю на участке Новая Горянка, (иск) Драгунское. Бой продолжается. [320] 20.00 4.07 наблюдением установлен подход из Новая Глинка на Высокое{253}, до мотополка, около 60 танков и 15 самоходных орудий.
Радиоразведкой установлено: выдвижение: на участок Новая Горянка, Белгород, 6-й тд и трех тд СС «Адольф Гитлер», «Великая Германия», «Дас Райх»; 11-я тд — в район Богодухов; радиоузла 4-й ТА в Черкасское, Лозовая.
Авиация противника, поддерживающая наступление наземных войск, произвела 316 самолето–вылетов. В воздушных боях сбито 9 самолетов противника.
В результате боя уничтожено свыше одной тысячи солдат и офицеров противника, три батареи, подбито и сожжено 18 танков. Взято в плен: …солдат 678-го пп 332-й пд и 4 немецких летчика.
Считаю, что противник, видимо, перейдет в наступление на Белгородском направлении с фронта Борисовка, Томаровка, Белгород в направлении Обоянь, Курск.
На фронте 7-й гв. А противник с 3.30 5.7 начал сильный артиллерийско–минометный огонь, особенно по району Старый Город, разъезд Крейда, Соломин, Приютовка, Нижний Ольшанец, Новая Товалжанка.
В 4.00 противник начал артподготовку на фронте Драгунское, Березов и из района Пушкарное начал наступление пехоты и танков в северо–восточном направлении.
2. На остальных участках фронта редкая ружейно–пулеметная перестрелка.
3. Проведены следующие мероприятия:
в 3.00 5.7. произведен десятиминутный налет по противнику, на участке 6-й гв. А и в 4.20 удар по аэродромам противника в районе Харькова, совместно с ВВС Юго — Западного фронта.
Авиация подготовлена для удара по войскам противника.
Наземные войска отражают атаку противника и уничтожают его»{254}.
Приведенный документ свидетельствует, что командование Воронежского фронта в первые минуты наступления врага четко, без серьезных колебаний определило его намерения. Вместе с тем небезынтересен и тот объем оперативной информации о противнике, которым располагало наше командование к моменту начала операции «Цитадель».