Кусака
Шрифт:
— Эта хреновина — ракета, — навалившись на край стола толстым колышущимся животом, Берл Кини взял из вазочки горсть арахиса. — Так говорят. С Марса.
— Нет на Марсе ни шиша, — Джек перестал наводить чистоту. — Ученые доказали. Нет, эта штука привалила откуда-то издалека.
— Ни фига твои ученые не знают, — возразил Берл, чавкая орешками. — Они, черти, даже не верят, что был на земле Сад Эдемский!
— На Марсе одни камни! Они фотографировали Марс, так больше там ничего не видно!
Керт нахмурился и снова поднес бутылку к губам. Ему было наплевать, кого доставила пирамида —
И потом, суровое обращение шло Коди на пользу. Оно-то и делало из мальчишки мужчину. Так, грубостью и побоями, воспитывал Керта его собственный отец. Коди должен был стать только крепче.
«Да, — подумал Керт, до белых костяшек стиснув горлышко бутылки. — Крепким, точь-в-точь батя». Он не мог припомнить, когда в последний раз говорил с Коди без подзатыльника. «Может, я просто не знаю, как надо», — подумал он. Но пацан был таким бешеным, упрямым и своевольным, что с ним никто не мог справиться. Правда, иногда Керт ясней ясного видел в лице Коди Сокровище, и сердце у него начинало ныть, словно после пинка.
Толку в таких мыслях не было. Ничего хорошего, кроме головной боли, они не давали. Керт глянул на жидкость внутри янтарной бутылки, и улыбнулся, словно встретил старинного приятеля. Но в улыбке таилась печаль — ведь полные бутылки всегда становятся пустыми.
— А ну как у них там пещеры, — говорил Берл Кини. — Под Марсом. Может, когда делали те снимки, марсианцы просто ушли в свои пещеры.
Керт совсем уж собрался сказать Берлу, чтоб тот перестал пороть чушь, и тут услышал, как на полках за стойкой звякнули друг о друга бутылки.
Звук был негромким, так что ни Джек, ни Берл не бросили трепаться. Но Керт услышал его достаточно ясно, а в следующие несколько секунд звон раздался снова. Он поставил свою бутылку на стойку, увидел, что поверхность виски дрожит и сказал:
— Джек?
Блэр не обратил внимания.
— Эй, Джек! — сказал Керт уже громче.
Джек, сытый Кертом Локеттом по горло, взглянул на него:
— Чего тебе?
— По-моему, у нас…
Пол клуба вдруг покоробился. С визгом лопнули доски. Два биллиардных стола подпрыгнули на целый фут, а шары вылетели из стоек. За стойкой с грохотом обвалились бутылки и стаканы. Джека сбило с ног, табуретка Керта перевернулась. Он приземлился спиной на пол и почувствовал, что доски под ним ходят вверх-вниз, как лопатки необъезженного жеребца.
Пол задвигался медленнее, потом все прекратилось. Ошарашенный Керт сел и в свете ламп увидел ужасную вещь: его бутылка перевернулась, и остатки «Кентакки Джент» вылились.
На полу оказались и Харлэн с Питом. Берл кашлял — в горле
— Чем нас приложило?
Раздался треск — так бьет по дереву кувалда. Керт услышал, как с пронзительным скрипом выскочили из пазов гвозди.
— Там! — Он ткнул пальцем, и все увидели: примерно в десяти футах от них из пола выбило доску. От второго удара она полетела в потолок, и Керт углядел, что из пролома тянется тощая человеческая рука. Выбив вторую доску, рука ухватила и вывернула книзу третью половицу. Теперь в полу образовался провал, достаточно большой, чтобы в него можно было проползти. Не прошло и трех секунд, как из-под пола медленно полезла какая-то фигура.
— Иисус с Пресвятой Девой Марией, — прошептал из-за за стойки Джек. В бороду ему набились опилки.
Фигура высунула из дыры голову и плечи, потом протиснула бедра, вытащила длинные голые ноги и встала.
Оказалось, что это стройная хорошенькая блондинка лет, может быть, шестнадцати, одетая лишь в кружевной лифчик и розовые трусики с вышитым спереди «Пятница». Девушка выпрямилась во весь рост. Под бледной кожей проступили ребра, волосы в свете ламп влажно блестели. Лицо девушки было таким спокойным, словно всю свою жизнь по вечерам она только и делала, что вылезала из-под полов в питейных заведениях. Она переводила холодные внимательные глаза с одного на другого.
— Убила! — ахнул Берл. — Чтоб я сдох!
Керт попытался встать, но ноги еще не держали его. Он знал, кто это: ее звали Лори Рэйни, после школы она работала в «Замке Мягких Обложек» возле пекарни и иногда забегала за пончиками с виноградным желе. Она была хорошенькой штучкой. Керту нравилось глядеть, как девчонка жует. Он опять попытался встать и на этот раз довел дело до конца.
Лори заговорила.
— Вы расскажете мне про девчушку, — сказала она с сильным техасским акцентом, в котором звучала дребезжащая металлическая нотка. Кожа девушки блестела, словно была вымазана жиром. — Сейчас же.
Никто не проронил ни слова, никто не шелохнулся. Лори Рэйни огляделась, медленно, толчками поворачивая голову, словно шея соединялась с позвоночником шарниром.
— Про девчушку, — тупо повторил Джек. — Про какую девчушку?
— Про хранителя, — ее глаза нашли Джека, и тому показалось, будто он заглянул в яму со змеями. Там ползало такое, чего он не желал знать. — А не расскажете, так я с приятными разговорами завяжу.
— Лори… — память Керта сбоила, как изношенный мотор. — Что ты делала под полом?
— Лори. — Голова девушки дернулась в его сторону. — Так зовут хранителя?
— Нет. Так зовут тебя. Господи, ты что, не знаешь, как тебя зовут?
Девушка не ответила. Она медленно моргнула, обрабатывая информацию, и губы сердито сжались.
— Что мы имеем, — сказала она, — так это невозможность общения. — Она повернулась, в три шага оказалась у ближайшего биллиардного стола, уперлась ладонями в его край снизу и быстрым смазанным движением вскинула руки вперед и вверх. Стол перевернулся, словно был легким, как пушинка, оторвался от пола и, проломив витрину клуба, вылетел на стоянку, забросав стеклом бьюик Керта и пикап Пита Гриффина.