Кувейт. Мозаика времен
Шрифт:
Несмотря на все попытки ваххабитов захватить Кувейт, сделать это им не удалось. Кувейт под власть ваххабитов, в отличие от Катара и Бахрейна, не подпал.
Арабские историки сходятся во мнении, что один из самых яростных газу на Кувейт ваххабиты предприняли в 1797 году. Проходил он под главенством Манна’ Абу Риджлайна. Встретив противника на подступах к столице, но потерпев поражение, кувейтцы отступили, и укрылись за ее защитными стенами. На поле боя оставили несколько десятков убитых и оружие. Из сочинений Ибн Бишра, хрониста ваххабитов, следует, что в налете на Кувейт, проходившем по личному распоряжению эмира Эль-Дир’иййи, участвовало и несколько племен из Эль-Хасы, лояльность которых, присягнувших ему на верность, он решил проверить на деле. Набег этот, как и все предыдущие вторжения ваххабитов в удел Сабахов, имел целью показать, что те, кто не с ними, да еще укрывает у себя их противников, сам становится недругом ваххабитов.
Эмиры Кувейта, и это следует отметить особо, всегда приходили на помощь своим соседям, друзьям и союзникам, когда те к ним за ней обращались. До конца оставались верными взятым на себя обязательствам, в том числе и перед племенем бану халид, лютым недругом ваххабитов. О данном ими слове чести помнили, и твердо его держали. Примером тому – предоставление убежища шейху Зайду ибн ‘Урай’иру, вождю племени бану халид, когда в 1793 г. удел его в Эль-Хасе подвергся массированному нападению ваххабитов. В 1795 г. по той же причине правитель Кувейта укрыл у себя и шейха Баррака ибн ‘Абд ал-Мухсина.
Бежали от ваххабитов в Кувейт и простые жители Эль-Хасы. Помимо удела Сабахов, они переселялись также в Зубару и на лежащие вдоль побережья острова. С морем ваххабиты знакомы не были, свидетельствуют хронисты, относились к нему с опаской, и потому прибрать к рукам острова у Северо-Восточного побережья Аравии особо и не хотели [155] . Первым островом, которым они завладели, стал Эль-‘Амайир. Но даже и его, куда легко можно было добраться вплавь, отмечает Абу Хакима, они поручили захватить племени ал-махашир, одному из колен племени бану халид, вставшему на их сторону [156] .
155
Ibn Ghannam, Ta’rikh Najd, op. cit., vol. I, p. 225–226; Ahmad Mustafa Abu Hakima, Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 45.
156
Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 46.
В 1795 г. ваххабиты окончательно взяли верх над племенем бану халид. Наголову разбили их, овладели Эль-Хасой, вышли к побережью Персидского залива и начали угрожать Басре. Их «продвижение на восток» имело целью получить доступ к портовым городам, через которые индийские и европейские товары поступали в Неджд [157] .
Продвигаясь в сторону Басры, ваххабиты в 1795 г. организовали поход против Зубары. Командовал их войсками хорошо известный уже читателю человек – Ибрахим ибн ‘Уфайсан, назначенный эмиром ‘Абд ал-‘Азизом губернатором Эль-Хасы. Взять город он планировал, отрезав его от источников воды. Колодцы, снабжавшие Зубару питьевой водой, располагались в полутора фарсаках (11 км.) от города. Были защищены фортом. Путь между колодцами и Зубарой охраняли несколько укрепленных военно-сторожевых постов.
157
Musil Alois, Northern Nejd, op. cit., p. 160.
Жители осажденной ваххабитами Зубары полагали, что противник устанет от безрезультатных действий и отойдет. Но осада продолжалась, и длилась несколько месяцев. В течение этого времени ваххабиты захватили несколько других городов в Катаре: Фурайху, Эль-Хувайлу, Эль-Йусуфиййю и Эль-Рувайду. Взяли, в конце концов, и Зубару. Но вот поживиться там оказалось им нечем. Военной добычи (гана’им), на которую они так рассчитывали, чтобы расплатиться и с участниками похода, и пополнить казну Эль-Дир’ийййи, они там не захватили. Дело в том, что, оставив под покровом ночи Зубару перед ее решающим штурмом ваххабитами и уйдя вместе с шейхом Салманом ибн Ахмадом Аль Халифой морем на Бахрейн, жители города прихватили с собой и все накопленные ими богатства. Избрав Бахрейн местом своего постоянного присутствия, шейх Салман поселился в выстроенной им, хорошо укрепленной цитадели в южной части острова, в Эль-Джаве.
На стороне ваххабитов выступили арабы племенного союза ал-кавасим с центром в Ра’с-эль-Хайме. Их пиратские действия в «нижних водах», как аравийцы называли южную часть Персидского залива, примыкающую к Ормузскому проливу, получили с принятием ими ваххабизма огромный размах. Ведь ваххабизм, по сути, оправдывал проводимые ими грабежи судов «неверных».
Решительно воспротивились ваххабитам проживавшие по соседству с Кувейтом крупные племена Южного Ирака: бану зафир и мунтафики. Поддержало их и племя бану ‘утуб. Дело в том, что действия ваххабитов в Северо-Восточной Аравии, чинимые ими и их союзниками грабежи караванов, разбои на море и захваты судов, – все это крайне отрицательно сказывалось на делах Кувейта и получаемых им доходах от морской и караванной торговли.
Больно ударил по Кувейту и введенный ваххабитами запрет на прохождение через Неджд в Хиджаз мусульман-паломников из Персии. Шииты, эти «неверные» в представлении ваххабитов, не вправе были пересекать границы Неджда и «топтать его землю», направляясь на паломничество в Святые места ислама – в Мекку и Медину. До введения этого запрета пилигримы из Персии прибывали морем в Кувейт, на кувейтских, заметим, к тому же судах; и оттуда, через Эль-Хасу, с паломническими караванами следовали в Мекку.
Рассказывают, что именно из-за надругательств над шиитами некий дервиш ‘Усман из Мосула и убил – ударом кинжала, в мечети Турайф, во время пятничной молитвы – эмира ‘Абд ал-‘Азиза (1803). Известно, что в ходе налета ваххабитов на Кербелу (1802) и учиненного там ими тотального грабежа погибла семья этого дервиша.
Доходные, как их характеризовали кувейтцы, торговые дела с шиитами-персами, крупная колония которых проживала и в самом Кувейте, равно как и их деловые отношения с оптовиками-персами в Басре и Багдаде, определяли и отношение Кувейта к шиитам в целом – благородное и добропорядочное.
Служа убежищем для племен, уходивших из своих земель из-за насилий, чинимых ваххабитами, эмиры Кувейта и Бахрейна, правители двух уделов племени бану ‘утуб в Восточной Аравии, вызывали раздражение у вождей ваххабитов, и не оставляли им никакого другого выбора, как «силой меча подвести бану ‘утуб под свою власть».
Изначально враждебную настроенность ваххабитов против бану ‘утуб Кувейта и Бахрейна определяло само учение ваххабитов, призывавшее своих последователей вести бескомпромиссные войны со всеми теми, «в уделах которых бытуют ширк и бида’». Иными словами, с теми, в землях которых, помимо мусульман, проживают еще и христиане, и иудеи, и огнепоклонники, «люди нечистые», признающие других богов, кроме Аллаха, где бытует религиозный плюрализм и свобода вероисповеданий, где широко практикуются в повседневной жизни разного рода новшества и нововведения, не освященные Кораном, а значит – «недозволенные». Бахрейн, к слову, ваххабиты вообще объявили «землей ширк» и «уделом рафидитов», как они называли шиитов.
Враждебные настроения и алчные аппетиты ваххабитов в отношении колен племени бану ‘утуб в Кувейте и на Бахрейне подпитывали богатства их городов, накопленные от морской и караванной торговли. Объявив членов племени бану ‘утуб муширкинами, приверженцами ширка, ваххабиты вывели их имущество из-под защиты закона и сделали его своей потенциальной добычей. Богатства же крупных семейно-родовых кланов племени бану ‘утуб, Ибн Ризка, к примеру, или Бакра Лу’лу, составлявших, по выражению ваххабитов, «основу процветания уделов ширка», – именовали добычей, подлежащей изъятию в первую очередь [158] .
158
Ahmad Mustafa Abu Hakima. Te Modern History of Kuwait, op. cit., p. 46.