Кувырком
Шрифт:
Она окончательно успокоилась, осторожно сползла с большого пня на котором мы сидели и все-таки умудрилась занозить руку.
– Пойду, пока меня не потеряли. Про Коростылевых что-то молчат, сейчас сама пристану, узнаю, что там напридумывали, - она пошла в сторону своего дома по укатанной за долгое время песчаной дороге, я смотрела ей в след и думала, все конечно сложилось замечательно, а вот куда пристроить на ночь Артема Игнатова?
Он тактично ждал в сторонке и с интересом оглядывался вокруг, в суматохе встречи не успел даже осмотреться. Наши дома-остатки частного сектора, сразу за ними начинаются участки для покоса
– Женя, давайте к столу, - папа снова нас поторапливал, переживал за голодного “водителя”, - суп остывает, мать уже давно погрела. Артем, пойдем в дом, они с Дашкой пять раз в день по часу прощаться готовы, все никак не наболтаются.
И тут, до меня дошло, каким бы не был Артем, весь из себя демократичный, но питается он наверняка совсем по другому, да и с приборами полная засада, у нас только ложки и вилки. Хотя с другой стороны если водитель начнет ножичком отпиливать вареную картошку, даже Кузя у будки от удивления упадет лапами кверху. Мы прошли в дом, пока я мыла руки Артема успели усадить за стол накрытый в большой комнате, чтобы на кухне не теснится. За короткое время моего отсутствия. ничего здесь не изменилось, только мамин фикус, стал еще больше. Я присела с края стола, чтоб если нужно принести что-то с кухни и не встречаться глазами с Артемом. На столе малосольные и свежие огурчики, жареные белые грибы, зелень только что сорванная с грядки, в молодой посыпанной укропом картошке, желтело подплавленное домашнее масло, горячий суп из лесных грибов благоухал на всю комнату, густую самодельную сметану мама щедрой рукой разложила прямо в тарелки. Композицию портила вареная колбаса, ее нарезали и водрузили в центр стола, целую тарелку, наверно переживали, что такой большой Артем который света белого не видит сидит за рулем, останется голодным.
– Мам, наш директор до завтра задерживается, так что мы тоже остаемся, - бодрым голосом сообщила родителям, еще немного и врать начну профессионально. Наверно несчастный Генадиевич целый день икает, столько раз его сегодня вспомнили.
– Да ладно, - обрадовался папа.
– Ирин, достань нам тогда из холодильничка, сейчас выпьем под обед по рюмочке, пойдем баньку натопим и еще посидим. Я так-то не употребляю, но тут грех не выпить с тобой за компанию.
Мама, принесла на стол запотевшую бутылку водки сбереженную для “особого случая”, поставила две рюмки, я хотела провалиться хотя бы в погреб. Папа в пьянстве замечен не был, а вот поймет ли Артем такой напиток, да еще среди бела дня? Но ломаться он не стал, мы с мамой с ними за компанию подняли стаканы с квасом. Потом они выпили еще по одной, раскрасневшийся папа начал любимую тему: “за жизнь”
– Вот скажи Артем, на черта твоему боссу такая машина? Денег стоит, как половина Гондураса, а бензина жрет, как бездонная бочка, - он налил по третей рюмке, - Ты давай, не стесняйся, закусывай. Скажи честно, в гараже с мужиками, после смены иногда балуетесь? Сейчас конечно другое время, мы помню раньше нет-нет, да устраивали себе посиделки. Я ведь сам сколько лет шоферил, пока все не развалили к чертовой матери.
Артем к моему удивлению ел с аппетитом и даже сам подложил себе жареных грибов.
Полосатый кот Кеша по привычке пришел с улицы через форточку, шмякнулся на диван, потом спрыгнул на пол и гордо задрав хвост подошел к Артему, и потерся об его ногу.
– Вот умное животное, - тут же отреагировал папа,- чувствует - хороший человек, настоящий мужик, работяга!
Отвечать
Артем сверкнул на меня глазами и подавился малосольным огурцом. Папа сильно хлопнул его по спине.
– Коля, ты чего разошелся? Уморил человека, - мама забрала водку и собралась ее уносить, потом принюхалась и охнула.
– У меня пирог черничный в духовке, как знала с утра тесто поставила. Я пошла с ней на кухню, помочь разобраться с пирогом.
– Хороший парень, - тихо сказала она, накрывая противень чистой салфеткой, - только что-то он не похож на водителя.
Я сделала самые честные в мире глаза.
– Ну мам, на кого он по твоему похож, на премьер министра, что ли?
– Да упаси боже, - подумав, ответила мама. Интересно, что она имела ввиду?
Я поставила чайник и пока он кипятился, порезала пирог. Чашки из моего любимого сервиза, мама сама отнесла на стол.
– Женя обещала показать мне город, - Артем отодвинул пустую чашку, улыбнулся маме, поблагодарил за пирог и чай.
– Она всю дорогу рассказывала, какая у вас красивая набережная.
– Конечно прогуляйтесь, музеи посмотрите, сегодня все открыты, - мама отказалась от моей помощи, сама собрала со стола посуду. Я отправилась демонстрировать Артему местные достопримечательности.
– Какие кавалеры, по вам скучают?
– первое, что спросил Игнатов, как только мы вышли из дома.
– Предупреждаю сразу, никаких вечерних прогулок без меня не будет. Иначе собираемся и немедленно возвращаемся в Москву.
– А ты кто, полиция нравов?
– я на всякий случай огрызнулась , хотя идти вечером совершенно никуда не собиралась.
– Я человек свободный, куда хочу, туда и хожу!
Артем от моего выпада, только развеселился.
– У тебя замечательные родители, не знаю как ты будешь выкручиваться, когда они узнают, что я никогда не работал водителем.
– А откуда они узнают, видят тебя первый и последний раз.
– Я бы на твоем месте не был так уверен.
Мы шли по тихим, зеленым улицам мимо свесивших ветви плакучих ив, по маленьким мостикам через мелкие речушки. И вышли на центральную площадь.
Глава 11 ч2
В нашем райцентре, как в любом небольшом городе, почти все друг друга знают. Практически каждый встречный со мной здоровался и с любопытством, поглядывал на Артема. Ещё бы, прошло всего ничего как уехала в Москву, в первый же выходной заявилась с каким-то бугаем и разгуливает с ним по улице. У бывшей почты, а теперь салона связи, женщина в вязаной зеленой шапке, проезжая мимо на велосипеде, так засмотрелась, что чуть не въехала в припаркованный мотоцикл. Две главные городские сплетницы Окуниха и ее дочь Светка, оживленно беседовали у входа в аптеку, как только мы с ними поравнялись замолчали, а потом тихо о чем-то шушукались. Света вырядилась в яркий бирюзовый сарафан, бросив взгляд на мои джинсы, ухмыльнулась скептически. Пока мы добрались до берега, кости мне, чувствуется отмыли до бела.