Куявия

Никитин Юрий Александрович

– Теперь там одни руины? – спросил Аснерд.

– Да.

– Ты силен… – протянул Аснерд. – Один против целого города? Я слышал, куявы в колдовстве искуснее всех на свете!

– Может быть, – ответил Вяземайт задумчиво. – Они… да, оказались искуснее. Я же – сильнее.

Аснерд покачал головой.

– Я думал, это важно только для воинов… А для магов – кто искуснее.

– Они искуснее, – повторил Вяземайт, – но у них не было… моей ярости, хотя это не совсем так… у них не было моей правоты… или моей уверенности в правоте… в магии это очень важно. У них убеждения, уже это делает их из скотов людьми, но у них не было убежденности!

Если нет абсолютной убежденности, ты в сотни раз слабее. Они все время сомневались, колебались, спорили друг с другом, а я ломился, зная, что я – прав!.. Ладно, когда-нибудь, долгими зимними вечерами будем сидеть у костра… или в теплом доме, под вой ветра в трубе расскажу все до мелочей. А там есть что рассказать, много удивительного случилось… Сейчас же главное – последний город Куявии взят. Больше не осталось на этой проклятой земле ни клочка, куда бы не ступало копыто нашего коня!

Аснерд обеими руками подвинул к нему блюда.

– Ты ешь, ешь!.. Что ты даже не клюешь? Муравей больше жрет. Набирайся сил.

Вяземайт потянулся к кувшину, пальцы остановились на полдороге. Глаза не отрывались от лица Аснерда.

– Погоди… Что-то не так?

– Да нет, – сказал Аснерд бодрым голосом, – все хорошо!

– Не бреши, Аснерд. Ты всегда мог брехать гладко, но я твои брехни вижу за полет небесной стрелы. Что случилось?

Аснерд отвел глаза, а когда поднял на старого друга взгляд, Вяземайт с изумлением и тревогой увидел в нем стыд, тревогу и смятение, которых никогда не зрил в несокрушимом и всегда уверенном Аснерде.

– Родстан. – ответил Аснерд с трудом, словно глотал каменную глыбу, – Родстан… не последний клочок земли. Вот только сейчас мы перед последним. Да, везде наши конные отряды вышли на границы Куявии с другими державами, но здесь нам не дают войти. Ты не поверишь, если я скажу, кто там командует!

Вяземайт не сводил с него пристального взгляда.

– Кто?

– Помнишь, нас везли с Придоном в Долину Дивов?.. Мы были у Антланца, приходил молодой парень, что вообще меча в руках никогда не держал!.. И не хотел становиться воином!

– Помню, – проронил Вяземайт. – И сестру его, Яську, помню. Красивая и отважная девушка-воин, мечта наших молодых мужчин! Она как раз и отвезла нас четверых. Оттуда не вернулся Конст, он был дивом… ты не знал?.. но умер артанином.

Аснерд поперхнулся.

– Дивом?

– Да, уж поверь. Я знал это всегда.

– Но… почему? Кто, как не ты, с пеной у рта доказывал, что надо истребить всех дивов, всех драконов? Почему смолчал?

– Эх, Аснерд, мощь в тебе как у бури, а понимаешь меньше мыши. А зачем убивать Конста, если именно тогда величайшая из побед, когда врагу не сносишь голову острым топором, а делаешь… другом? Убить – это еще не победа. Или слишком простая победа, туповатая, воинская, когда не можешь одержать настоящей… а настоящая в том, что див стал артанином! Вот это и есть победа. Он жил и умер артанином.

Несмотря на предельную усталость, он разгорячился, на щеках проступили красные пятна. Аснерд кивнул, сказал насмешливо:

– Теперь понимаю, за что так ненавидишь куявов. Их уж точно артанами не сделаешь… Да, так вот этот Иггельд, так его зовут, если помнишь, и защищает эти камни! Ему подчиняются, не поверишь, сбежавшие от нас с равнин князья и беры. Как он их прижучил, ума не приложу, но командует всем он. Они перед ним на задних лапках. Надо сказать, очень умело командует.

Вяземайт долго молчал, лицо осунулось,

постарело, и морщины стали еще глубже. Аснерд подумал с раскаянием, что не стоило вот так взваливать на верховного волхва еще и свои заботы, а ведь взвалил же, вроде бы просто рассказав между прочим, как дела. Не рассказал, а пожаловался, не попросил помощи в лоб, но в то же время и попросил…

– Как твои дети? – поинтересовался Вяземайт. – Знаю, лезут всегда впереди всех, в отца пошли. Хотя бы одного мне в волхвы, а то все – герои с топорами…

Аснерд стал темным, как грозовая туча. К лицу прилила тяжелая кровь, грудь раздулась, там зародилось глухое рычание.

– Лучше не спрашивай…

– Прости, – сказал Вяземайт торопливо. – Я не знал, что… Почему-то мне казалось, что они живы и здоровы. Видимо, старею, забываю…

Аснерд молчал, упершись взглядом в столешницу, там трещало и прогибалось дерево, из груди донесся тяжкий стон. Вяземайт вздрогнул, такого с Аснердом еще не было, наконец Аснерд проговорил с великом трудом, голос сипел и прерывался:

– Я не знаю, что с моими сыновьями…

– Как это?

– Меривой, говорят, ушел к куявам.

Вяземайт отшатнулся, смотрел пристально, покачал головой.

– Быть такого не может!

– Может, – сказал Аснерд хрипло. – Ладно, не к куявам, а к Яське, той самой… Да, как раз пара. Но почему не он ее, а она его забрала?

Вяземайт уточнил педантично:

– Забрала у нас, но не у тебя. Тебя он наверняка любит и чтит.

– Он любит и чтит эту воительницу на драконе!

– Он ее только любит, – уточнил Вяземайт. – А тебя любит и чтит. Еще не проверял, что сильнее?

Аснерд сказал упавшим голосом:

– И проверять не буду. Не рискну.

Глаза старого волхва странно блеснули, наклонил голову.

– Может быть, – проговорил он в раздумье, – ты и прав… А что второй?

– Франк? Забился в дальний угол, никого к себе не подпускает. Говорит, что мог бы помешать раньше… но не говорит, в чем. На поле не выходит, опасается, что придется вступить с братом в перестрелку.

Вяземайт вскинул брови.

– Он его побаивается? Прости, я не это хотел сказать. Тогда еще хуже, Аснерд, чем я думал.

Аснерд прорычал в тоске:

– Что может быть хуже?

– Он может считать, что Меривой с Яськой в чем-то правы. А ты сам знаешь, что при равных силах побеждает правый. Все хотим чувствовать себя правыми. Вот мы пришли в Куявию, чтобы исполнить волю Творца: истребить колдунов и драконов, никто не смеет творить чудеса, кроме самого Творца, а землю должны населять только созданные его руками! А грабим только попутно, это все мелочи… Но нам труднее было бы воевать, если бы пришли только ради грабежа. И шкуры свои берегли бы больше, понимаешь?

Аснерд долго молчал, криво усмехнулся, сказал горько:

– Так, может быть, и пришли только ради грабежа?.. Ладно-ладно, шучу. Ты, я вижу, совсем выдоен. Отдыхай, набирайся сил. Могу дать охрану и телегу, чтобы отвезли тебя в Куябу, там у Придона отоспишься и отожрешься.

Вяземайт поморщился.

– Да я и на коне не разучился. А могу и не только на коне… Я из Родстана прямо к тебе потому, что ощутил что-то…

– Чего ощутил?

– Не знаю. Ощутил, что сейчас нужен. Очень нужен, хотя и не признаешься. Так что давай без этих всяких, мы же старые волки, чего хитрить друг перед другом? Не молодые петушки. Теперь вижу, ты застрял перед этой стеной, да?.. Да еще эта… ну, трудность с детьми.