Кузина из России
Шрифт:
Осы, немного полетав над ними, исчезли. Оля осторожно выглянула из-под куртки, села и потрясла брата за плечо:
– Дэн, они улетели!
Он сел, уставившись на нее злыми глазами, его рука поднялась и снова вцепилась в ворот тенниски. Ольга закрутила головой:
– Ой, подожди! Я исправлю твой мотоцикл, но обещай прокатить меня. Согласен?
Он задумался на мгновение, а потом отпустил ее:
– Хорошо.
Они вместе направились к стоявшему за калиткой мотоциклу. Дэн молча глядел, как кузина подошла к выхлопной трубе и что-то вытащила двумя пальцами, потом протянула это что-то ему. Он
– Давно ты знаешь этот трюк?
Она взглянула на часы:
– Уже давно, больше часа.
Лицо Дэна скривилось, как от зубной боли:
– И часто тебе приходят в голову такие идеи?
– Как только требуются.
– Ловко. Не возражаешь, если я этот трюк возьму на вооружение?
Она великодушно разрешила, махнув рукой:
– Пользуйся!
– Ладно. Садись. Едем.
Выглянуло из калитки лицо дяди Джона, подмигнуло Оле и скрылось.
Оля вцепилась в куртку Дэна мертвой хваткой, а он все прибавлял и прибавлял скорость. Наконец она не выдержала и приподнявшись, крикнула ему в ухо:
– Дэн, потише!
Но он расхохотался полуобернувшись:
– Ну уж нет! Теперь я пошучу!
В тот же миг ошалевшая от страха Ольга приподнялась еще немного и вцепилась зубами ему в ухо. Рев Дэна перекрыл уличный шум. Машины начали притормаживать. Из кабин высовывались водители и спрашивали друг друга:
– Что это было?
Дэн мгновенно сбросил скорость и зубы отцепились. Обозленный, он повернул назад. У калитки стащил кузину с мотоцикла, дал затрещину и даже не взглянув на нее, уехал.
Вечером Оля долго плескалась в ванной. Выбравшись из теплой воды, накинула пижаму. Не спеша, нанесла крем на лицо. Поглядев на руки, решила намазать и их. Рядом лежал еще один тюбик с рисунком ладоней. Выдавила немножко крема и принялась растирать по кистям, глядя на себя в зеркало. С каждой секундой крем почему-то становился все гуще, когда она взглянула на руки, их даже оторвать друг от друга было уже нельзя. Руки склеились намертво, между пальцев, как у лягушки, образовались желтенькие перепонки. Кое-как, при помощи локтей, Оля открыла дверь и вышла в холл в пижаме.
Перед телевизором сидели Мелани, Джон и Дэн. Глядя в затылок брата злыми глазами девушка прорычала:
– Это твоих рук дело!
Он медленно повернул голову, ласково улыбнулся и мурлыкнул:
– Да что ты! Я на такое не способен.
Оля кипела:
– Все равно это ты сделал! И что я теперь делать буду со склеенными руками, ты подумал?
Дэн сделал задумчивое лицо, но глаза его злорадно сверкали:
– Ну что же делать? Недельку-другую дома посидишь. – Он окинул ее взглядом: – В пижаме с мишками и всклокоченной, как швабра, головой, а потом руки может и сами расклеятся.
Она попыталась достать ногой его широкую спину, но едва не упала и крикнула:
– Ты еще и издеваешься!?! Ну, ладно, я тебе это припомню!
Все это время Мелани и Джон молча разглядывали руки Оли. Наконец дядя встал:
– Ничего, бензином или ацетоном отмоем.
Дэн хмыкнул:
– Ей и ведра не хватит. Это суперклей. Застывает за две минуты.
Тетя накинула Оле на плечи теплый шарф и связала концы на груди:
– А то еще простудишься.
Братец, улыбаясь, смотрел в телевизор и явно был очень доволен сделанным. Он даже не прислушивался к спортивному комментатору по бейсболу, хотя в другое время слушал спортивные новости очень внимательно. Мелани укоризненно и молча глядела сбоку на довольное лицо сына.
Той же ночью, тихонько приоткрыв дверь из своей комнаты, Оля снова отправилась «в набег». Прислушалась, подошла к двери Дэна и попробовала открыть, но дверь оказалась запертой изнутри. На ее лице отразилось разочарование, но вдруг личико прояснилось и она прошептала:
– Ну что ж, к тебе нельзя, но и от тебя не выйти.
Вернулась к себе. Вышла с двумя кожаными ремешками, связала их и крепко привязав дверь за ручку к перилам, ушла спать.
Утром Дэн подошел к двери, повернул ключ в замке, потянул ее на себя, но дверь не открывалась. Он потянул сильнее – ничего не вышло. Рванул изо всей силы. Ручка от дверей оказалась у него в руках, а сам он грохнулся на пол. Но дверь все равно не открылась. Морщась, Дэн встал на ноги и яростно прорычал:
– Ну попадись теперь мне!
Подошел к окну, распахнул раму и посмотрел вниз. Прыгать нельзя – внизу рос большой цветущий розовый куст – гордость Мелани. Лишь возле самой стены было небольшое свободное пространство. Он снова повернулся к двери и хотел позвать родителей, но перед глазами мелькнуло насмешливое лицо кузины и Дэн решил выбраться сам.
А Оля в этот момент стояла перед его дверью. Она проснулась от грохота в его комнате. Быстро все поняла и спрыгнула с постели. Отвязала ремешки от ручки и прислушалась…
Дэн связал все свои ремни, набросил петлю на ножку кровати и распахнул окно. Голова его еще только скрылась за подоконником, когда кузина влетела в комнату. Снять петлю, приподняв ножку кровати, было делом одной секунды. Послышался треск. Дэн рухнул спиной в розовый куст, а сверху появилась золотоволосая голова и проворковала сочувственно:
– Дэн, бедняжка, ты не ушибся? Может тебе помочь? Как ты, наверное, поцарапался. Полежи, у роз шипы опадут, тогда и встанешь.
Брат лежал среди переломанных роз и молчал. Но когда кузина расхохоталась при последних словах, он пулей выскочил из куста, вихрем пронесся по лестнице и обнаружил дверь своей собственной комнаты запертой изнутри. Дэн рявкнул:
– Сейчас же открой дверь!
Из комнаты со смехом раздалось:
– И не подумаю!
– Тогда я ее выбью сейчас!
Смех стал еще веселей:
– И будешь караулить каждую ночь свою драгоценную особу!
Дэн сообразил, что она права. Со злости пнул дверь и ругаясь, отправился вниз. Вскоре он ушел.
Друзья встретились в кафе. Сидели за столиком, пили пиво и Дэн возмущенно рассказывал о новых проделках кузины, не замечая веселых огоньков в глазах у друзей. Он так распалился, что кричал на все кафе. Никто не требовал у него заткнуться, так как рассказанная история всем показалась очень занятной. Посетители тихонько посмеивались. Когда Роджерс сказал о своем падении в колючий куст, поежился: