Квадриллион
Шрифт:
– Сегодня я отправил очередное сообщение, – с некоторым раздражением добавил он, – Не знаю, слышит ли их кто-то, но пока мы живы – есть надежда. А значит, продолжу отправлять еще и еще. Но если у вас будут идеи, способные сделать наше положение чуточку более сносным, пожалуйста, дайте знать! Буду признателен, потому что не могу думать за всех. Я тут далеко не самый умный.
Тори повернулась к Ниву, внимательно вглядываясь в его лицо, прищурив свои серые глаза, обрамленные длинными загнутыми ресницами, вероятно, искусственного происхождения, однако очень украшавшими девушку.
– Я знаю отличный способ, как сделать наше положение значительно более сносным, – произнесла она, продолжая в упор смотреть
– Это как же? – Нив даже смутился от ее чересчур пронзительного взгляда, – Скажи, я готов! Все, что угодно!
– Все, что угодно, не требуется, достаточно просто сказать правду! Объяснить, какого черта произошло, почему? Как мы тут оказались, Нив? Где мы? Что происходит?! Это здорово бы облегчило нашу участь, чтоб ты понимал!
Нив тяжело вздохнул и отвел глаза, но Тори продолжала в упор смотреть на него. Все семь месяцев под разными предлогами он избегал этого разговора, но никто и не спрашивал так прямо. Теперь уклониться не получится, Тори задала прямой вопрос.
– Честно говоря, я сам до конца не могу объяснить. Не понимаю случившегося. Возможно, если бы капитан Фран была с нами…
– Но ее с нами нет! – резко перебила Тори, хлопнув ладонью по столу, отчего звякнули тарелки, – Ее нет! И остальных нет, есть только мы! А потому скажи то, что знаешь ты, чтобы и мы с Хаббой знали тоже! Чтобы мы понимали, что нас ждет!
– Хорошо, – Нив кивнул. – Объясню так, как объяснял себе. Но повторю, это не истина, а всего лишь мое мнение. Ясно? Что ж… Если помните, в последние часы, когда полет еще продолжался в штатном режиме, «Октавион» подвергся атаке Хищников. У нас не было шансов ни отбиться, ни уйти. Мы могли только погибнуть. Тогда я предложил воспользоваться способом, к которому мы не раз прибегали во время военных действий. Капитан Фран одобрила его, она тоже знала об этом варианте и тоже частенько им пользовалась. Сам по себе он достаточно эффективен и безопасен. Но в тот день что-то пошло не так.
– Что за способ? – весьма мрачно спросила Тори.
– В космосе встречаются пространственные искривления. Писатели-фантасты назвали бы их порталами. Это некая точка, она получила название «перекресток миров», попав в которую, ты можешь переместиться в заданном направлении быстрее, чем это было бы в режиме обычного полета. Мы всего лишь хотели воспользоваться этой особенностью космоса. Но уже приблизившись к «порталу», я почувствовал: что-то идет не так. Приборы корабля вели себя странно, необычно. Показатели отличались от нормальных. Хищники близко, атака неизбежна. Был выбор: погибнуть на месте или все же рискнуть. Мы с капитаном Фран выбрали рискнуть. Ведь, возможно, это просто мои опасения! К сожалению, они не были напрасны. В момент перехода с нашим порталом что-то случилось. Не знаю, что именно, свойства таких искривлений мало изучены. Могу лишь сказать, что и я, и многие мои сослуживцы неоднократно прибегали к так называемому «пространственному скольжению» – всегда успешно, без последствий. Непонятно, что произошло на этот раз, но факт остается фактом: мы ушли в искривленное пространство, корабль развил запредельную скорость, совершив небывалый скачок. В результате большая часть его отсеков была разрушена, не выдержав высоких температур, возникших при броске. Он просто сгорел, как спичка! А наши товарищи погибли. Чудом уцелел лишь отсек, где находились мы с вами. Вот все, что я знаю…
– И… где же мы? – Тори вопросительно взглянула на Нива. Он колебался, но знал, что капитан корабля должен иметь мужество сказать даже то, что сложно произнести.
– Мы очень далеко. Нет никаких шансов преодолеть такое расстояние в течение лет, что нам отпущены. Нет ни порталов, ни кораблей, которые могли бы нам помочь вернуться, – тихо произнес Нив слова, которые меньше всего хотел говорить. – Ни единого шанса, Тори. Ни единого. Прости.
Воцарилось молчание, Хабба оперся руками о стол, медленно поднялся и принялся убирать посуду, а Тори так и сидела, не шевелясь, пытаясь осмыслить услышанное. Она несколько раз встряхнула головой, словно хотела прогнать наваждение или проснуться, потом повернулась к Ниву и тоже встала из-за стола. Но, в отличие от космического скитальца, не собиралась ни уходить, ни заниматься уборкой, она вытянула руку в сторону капитана, будто пыталась показать на виновника их бед, потом резко одернула ее, прижала ко лбу и возмущенно воскликнула:
– То есть, если я правильно поняла, из-за вашего рискованного решения, мы оказались в безвыходной ситуации, так? И теперь нас или убьют Хищники, или мы проведем всю жизнь здесь, а конкретнее – вообще неизвестно где, и никогда не вернемся домой, так?
– Если бы не наше рискованное решение, – ответил Нив, чуть жестче, чем обычно, – нас бы уже убили Хищники. Мы выгадали время. Да, дорогой ценой. Ценой жизней наших товарищей. Но оно у нас есть, Тори! Мы живы. А пока живы – должны бороться. Никто не говорил тебе, что космос – это легко и безопасно! Идет война, и здесь нет гарантий.
Хабба загрузил тарелки в мойку, после чего уже описанным выше способом убрал продукты и поспешно выскользнул из столового отсека. Больше всего на свете космические скитальцы не любили шумные ссоры. А здесь назревала именно шумная ссора, с криками, а может и с битьем посуды, если бы он вовремя ее не убрал! Конечно, вряд ли Тори решиться кидать тарелками в Нива, он все-таки теперь за капитана, но она и не в себе сейчас, слишком много всего свалилось… Самого Хаббу совершенно не волновали ни Хищники, ни далекий уголок космоса, где они оказались, ни риск проститься с жизнью в ближайшее время. У скитальцев все равно не было Родины, а жизнь они не особенно ценили. Единственное, что по-настоящему заботило второго механика, – состояние капитана Фран. Он волновался за свою старшую подругу, не представлял жизни без нее и тяжело переживал ее болезнь.
Он направился в медицинскую каюту, где долгих семь месяцев капитан Фран находилась в состоянии комы: приборы не фиксировали активности мозга, а душа ее путешествовала в мирах более дальних, чем тот, куда судьба отправила злосчастный «Октавион».
Глава 2. Сигрид Фран
Войдя в медицинскую каюту, Хабба присел на выступающую из стены скамью рядом с капсулой, в которой лежало тело Сигрид Фран, и погрузился в созерцание.
Сигрид Фран была крепкой, высокой женщиной, спортивной, но достаточно стройной. Ее темные, почти черные, волосы были коротко пострижены, а темные же глаза, всегда такие живые и пронзительные, сейчас были закрыты. Кожа бледнее, чем обычно, хотя и при жизни Сигрид не отличалась ярким румянцем. Белый комбинезон, очень легкий и тонкий, плотно облегал ее тело и напоминал гимнастическое трико. Лишь у запястий образовались складки ткани, потому что руки Сигрид были слегка согнуты и сложены вместе.
Хабба, не мигая, смотрел в ее лицо, опасаясь пропустить миг, когда дрогнут ресницы и женщина, наконец, проснется. Космических скитальцев отличала редкая преданность, это было характерно для их расы, и Хабба полностью оправдывал принадлежность к своему роду.
Тем временем в столовом отсеке, Нив понял, что теряет терпение. Ему не хотелось ссориться с младшим научным сотрудником, ведь другой компании все равно нет, но девица разошлась ни на шутку: она почти позволила себе кричать и, кажется, осмелилась намекнуть, что он, Нив, отчасти несет вину за гибель экипажа.
– Послушай, – Тори увидела, как напряглось его лицо, и поняла, что перегнула палку. – Прости. Я понимаю, что и ты, и капитан Фран не виноваты. Вы пытались спасти нас и делали все, что возможно в тех обстоятельствах. Я была неправа. Но я злюсь не на это! Злюсь, потому что ты говоришь, что у нас нет выхода! Но выход есть всегда! А ты решил сдаться, просто решил, что мы должны прожить жизнь в этой консервной банке, пока у нас не закончатся запасы необходимых веществ, так?
– Запасов достаточно, на наш век хватит.