Квантовая запутанность
Шрифт:
– Выпей! Это очень питательный напиток траков. Не пожалеешь.
Девушка поднесла баночку ко рту и сделала маленький глоток. Постояв некоторое время, она сделала ещё один глоток, затем ещё один.
– Поторопись!
– Ант повысил голос.
– У нас совсем нет времени.
Анити принялась пить не отрываясь от баночки. Выпив тоник, она опустила баночку и уставилась своими большими глазами в Анта. Ант протянул ей свою баночку и ткнул рашпером в лежащий на полу пакетик.
– Убери всё назад под кресло. Оставь лишь пару таких пакетиков.
Присев, Анити выполнила его приказ и взяв оставленные пакетики, поднялась и молча протянула их Анту.
– Отвяжи рашпер от моей ноги, сними с неё привязанный тобой ремень, открой пакетики, в них биосалфетки и приложи одну салфетку к одной из ран на ноге.
– Произнёс он, крутя головой, давая понять, что брать пакетики он не намерен.
Анити тут же присела рядом с ним и отвязав рашпер и ремень, отложила их в сторону и принялась открывать пакетик, бестолково крутя его в руках. Поняв, что она не знает как его открыть, Ант протянул к пакетику руку.
– Дай!
– Негромко произнёс он.
Анити молча вложила оба пакетика ему в руку.
Открыв пакетики, Ант вернул их креусе.
– Достать биосалфетку, приложи к ране и держи пока я не прикажу убрать. Я могу закричать. Не обращай внимания.
– Произнёс он.
Видимо его брюки она разорвала ещё когда перетягивала ему ногу и потому положив один пакетик на пол, Анити достала из второго биосалфетку и откинув разорванную штанину на раненой ноге Анта, приложила биосалфетку к ране - Ант выгнулся и плотно сжав зубы захрипел. Рука Анити дёрнулась, видимо она вознамерилась убрать биосалфетку от раны.
– Нет!
– Прохрипел Ант.
Прошло некоторое время - боль пошла на убыль.
– Убирай!
– Заговорил Ант привычным голосом.
– Следующую прикладывай ко второй ране.
Анити убрала биосалфетку от раны и уставилась Анту в ногу.
– Поторопись!
– Произнёс Ант, повысив голос.
Положив использованную биосалфетку назад, в пакетик, Анити достала из другого пакетика новую биосалфетку и приложила её к другой ране на ноге Анта. И вновь Ант выгнулся и захрипел.
Подождав, когда боль утихнет, он приказал креусе убрать биосалфетку и дождавшись, когда она это сделает, осторожно коснулся рукой ноги - раны ещё чувствовались, но они уже были затянуты молодой кожей. Он попытался стать на раненую ногу, но резкая боль в ней, заставила его вскрикнуть.
– Ещё впереди рана.
– Произнесла Анити.
– Впереди одна рана?
– Поинтересовался Ант.
– Одна, но таких салфеток больше нет.
– Ответила креуса.
– Значит один заряд в ноге. Это плохо. Его нужно достать.
– Произнёс Ант крутя головой.
– Как достать? Залезть рукой в ногу?
– С удивлением воскликнула Анити.
– Будет больно.
– Я потерплю. Но это сделаем позже. А сейчас собери всё с пола, положи в нишу под кресло, а сама садись в него. Нужно уходить, пока шхерты не открыли по нам огонь.
Анити собрала с пола биосалфетки, сунула их в нишу под кресло и принялась туда же засовывать рашпер, но он оказался большой для ниши.
– Он не помещается.
– Произнесла она, подняв на Анта взгляд.
– Значит бери его с собой. Другой с собой возьму я. Поставь его за спину, чтобы не мешал. Поторопись!
Анити поднялась и обойдя кресло, забралась в него и поставив рашпер в угол кресла себе за спину, откинулась в нём.
Опираясь на рашпер, который держал в руке, Ант осторожно ступая, подошёл к креслу и опустил рычаг, под одним из подлокотников - крышка кокона плавно опустилась, отрезав Анити от внешнего мира.
Видимо озадаченная произошедшим, креуса покрутила головой и увидев Анта, уставилась в него своими большими тёмными глазами.
– Тебе нечего бояться.
– Заговорил Ант, хотя даже не представляя, слышит его Анити или нет, так как в такой ситуации не был ни разу.
– Кокон защитит тебя от агрессии извне. В нём достаточно воздуха для дыхания и комфортная температура.
Губы Анити шевельнулись, но Ант её не услышал. Глубоко вздохнув, он повернулся и направился в правый зал управления.
К его досаде, под креслом пилота его зала управления не оказалось ни тоника, ни биосалфеток.
Мысленно отправив в адрес бывшего пилота этого зала управления нелестный эпитет, Ант забрался в кресло, поставил себе за спину рашпер и сомкнув кокон, откинулся на спинку кресла и прикрыв глаза, попытался войти в контакт с системой управления штурма, так же, как он это делал находясь в кресле своего штурма, но время шло, а система управления никак не реагировала на его попытки достучаться до неё.
– Проклятье!
– Невольно вырвалось у Анта, после достаточно долгой бессмысленной попытки.
Неужели адмирал вложил в мою голову не то, что нужно для вступления в контакт с этим штурмом? Замелькали у Анта мысли досады. Но он ведь утверждал, что штурм меня поймёт. А если всё делать руками... Вдруг всплыла у него догадка.
Его руки скользнули с подлокотников вниз и в тот же миг подлокотники раскрылись и из них выскочила система ручного управления штурмом. Он ткнул пальцем правой руки в центральную клавишу на правом подлокотнике и купол зала управления тут же растворился и Ант увидел себя висящим в пустоте. Его ноги невольно приподнялись, в мозг отдало резкой болью. Усмехнувшись своему страху, Ант вернул ноги на место и ткнул пальцем ещё в одну из клавиш панели ручного управления: перед ним, буквально в воздухе, тут же появились несколько красных полос, медленно ползущих вверх, показывая готовность систем штурма к старту и по мере того, как полосы поднимались всё выше, они постепенно перекрашивались, вначале в жёлтый цвет, а затем в зелёный. Замерев в ожидании, Ант крутил головой, пытаясь увидеть, что происходит внизу на космодроме, но кроме периодически вспыхивающих ярких жёлто-красных вспышек, скорее всего являющихся выстрелами крафтеров из своего оружия по штурму, увидеть больше ничего не смог.
Наконец полосы наполнились сочным зелёным цветом и замерли в неподвижности. Ант тут же взялся за рыппы и потянул их на себя, надеясь, что штурм поймёт уже не его мысли, а команды своих органов управления. И произошло, казалось, невозможное - корабль вздрогнул, будто проснулся и медленно пошёл вверх. Ант это понял по вспыхнувшим перед ним характеристическим показателям, указывающим на перемещение корабля в пространстве. И вдруг, он почувствовал, как чужие колючие мысли вошли ему напрямую в мозг, заставив его лицо исказиться гримасой боли.