Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок
Шрифт:
Следующие десять лет Талеб, разбогатевший так, как ему и не снилось, менял компании как перчатки. Параллельно он получил докторскую степень в Университете Париж-Дофин, написал учебник по опционной торговле и поработал трейдером на Чикагской товарной бирже. В 1999 году он начал вести курс по финансам для будущих магистров Нью-Йоркского университета и одновременно запустил хедж-фонд Empirica. В названии был намек на то, что он придавал большое значение эмпирическим знаниям.
К моменту свадьбы Крисса Талеб уже заработал репутацию ярого критика квантов, постоянно ставящего под сомнение их способность обыграть рынок. Талеб не верил в Истину. И уж точно не верил, что ее можно вычислить.
Приводя
Поначалу за столом складывался душевный разговор. Но потом Талеб начал заводиться. Он повышал голос и пару раз стукнул по столу.
— Это невозможно, — орал он на Мюллера. — Да вас просто снесет к чертовой матери!
— Я так не думаю, — ответил Мюллер. Обычно спокойный и собранный, он вспотел, его лицо покраснело. — Мы доказали, что можем год за годом обыгрывать рынок.
— Бесплатный сыр только в мышеловке, — с сильным арабским акцентом гремел Талеб, тряся указательным пальцем перед лицом Мюллера. — Если десять тысяч человек подбросят монетку десять раз, есть вероятность, что у кого-то десять раз выпадет орел. Люди будут прославлять его как гения с врожденной способностью кидать монетку на орла. А некоторые идиоты даже дадут ему денег. Именно так и случилось с LTCM. Но совершенно очевидно, что LTCM ни черта не знал о контроле над риском. Они все были шарлатанами.
Мюллер чувствовал, когда его пытались задеть. LTCM? Вот еще! PDT никогда не обрушится. Талеб вообще не знал, о чем говорил.
К концу дня ему уже дела не было до Талеба. Он знал, что у него есть альфа. Он знал Истину, по крайней мере отчасти. Но ему все еще не хотелось торговать каждый день. В мире столько всего интересного, помимо зарабатывания денег. И он уже доказал, что умеет получать от жизни все. Он решил серьезнее отнестись к музыке и покеру.
В 2004 году Мюллер положил себе в карман 98 тысяч долларов из призового фонда одного из турниров мировой серии покера. Он частенько брал с собой своего золотистого ретривера в качестве талисмана.
Когда он выиграл на Уолл-стритской ночи покера в марте 2006 года, обойдя Клиффа Эснесса в финальном раунде, он не заработал денег, но получил солидный повод почувствовать свое превосходство перед другими играющими в покер квантами.
Пару раз в месяц [110] Мюллер, Вайнштейн, Эснесс и Крисс, а также другие высококлассные кванты и менеджеры хедж-фондов встречались в фешенебельных гостиницах Нью-Йорка, чтобы поиграть в покер. Начальная ставка обычно была 10 тысяч долларов, но в дальнейшем существенно увеличивалась.
110
Герои этой книги особенно не распространялись об игре в покер. Некоторые подробности автор узнал от людей, разбирающихся в ней.
Деньги были для них пустяком. Дело было в самой игре: кто знал, когда поднимать ставку, когда пасовать, а когда блефовать. Эснесс обожал и ненавидел игру одновременно. Он не любил пасовать и терпеть микроскопические убытки, неизбежные в покере. В нем был слишком силен дух соперничества, он был слишком агрессивен. Но он знал, что единственный способ победить — пасовать, пока не придет рука, в которой действительно можно быть уверенным, пока удача не повернется к тебе лицом. Похоже, рука к нему так и не пришла.
А вот Мюллер, судя по всему, отлично научился угадывать, когда нужно пасовать, когда поднимать ставку, а когда пойти ва-банк. Он никогда не терял самообладания, даже если проигрывал. Он знал, что рано или поздно он снова будет на вершине.
Игра часто затягивалась до глубокой ночи, иногда даже до утра.
Однажды в 2006 году Мюллер вывез сотрудников PDT покататься на горных лыжах на эксклюзивный курорт на западе США. Летели они на частном самолете NetJets. Пришла его очередь угощать. Это было одно из последних таких путешествий, в ближайшие годы их уже будет очень мало. Кредитный кризис уже подступал к Уолл-стрит и вскоре положил конец беззаботным прогулкам. Но это будет позже.
Тем временем Мюллер становился все беспокойнее. Бесконечный покер, экзотические пешие маршруты на Гавайях, каякинг в Перу, внезапные полеты на частных самолетах куда-то на Карибы, свидания с моделями — это очень здорово, но чего-то не хватало. Не хватало трейдинга, миллионных прибылей, в мгновение ока взмывающих вверх. Он был вынужден признать: ему всего этого не хватало.
И Мюллер решил, что хочет вернуться. У него снова была постоянная девушка, и он подумывал о том, чтобы осесть. К тому же прибыли у PDT были уже не те. В 2006 году фонд скатился с двузначных показателей на однозначные, когда рынок наводнили подражатели, использовавшие стратегии статистического арбитража, и стало непросто находить новые возможности. Руководство Morgan хотело большего. Мюллер сказал, что он справится.
Так в PDT началась борьба за власть. Шакил Ахмед, управлявший фондом последние семь лет, ушел, возмущенный тем, что Morgan готов был передать бразды правления бывшему лидеру-прогульщику.
Вскоре его пригласили на позицию главы отдела квантовых стратегий и электронного трейдинга в Citigroup. Викрам Пандит, его бывший босс, недавно принял руководство Citi после Чака Принса, который ушел с позором из-за огромных убытков в сфере субстандартного кредитования. Пандит нанял Ахмеда, который давно уже считался одним из тайных гениев PDT.
Вернувшись в Morgan, Мюллер оказался во главе старой трейдинговой команды. У него были смелые планы расширить группу и увеличить ее прибыли. Часть планов предполагала усиление позиций.
Одним из портфелей PDT, который мог принять на себя больше рисков, был портфель с фундаментально обоснованным систематическим подходом: долгосрочные сделки, основанные на стоимости акций и инерции — хлеб насущный фонда AQR — или других показателях, используемых для оценки потенциального движения акций. Такие позиции обычно сохранялись на протяжении нескольких недель или месяцев. Мидас торговал иначе: позиции редко сохранялись дольше одного дня, а то и пары часов.