Квази-мо
Шрифт:
— Что это ты так осмелела? — засмеялся я. — Во время нашей прошлой встречи ты была истовой преемницей и глотку была готова порвать за Преемника. Ты случайно не заболела?
— Я не заболела, — сказала она, — пойдем в постель, там я тебе объясню все, что я думаю, как умею и что я хочу.
Ближе к полуночи, когда мы обессиленные лежали в постели, Майя сказала:
— Я не знаю твоего номера Алексей, но я хочу быть первой леди, твоей первой леди.
Я ничего не сказал, потому что не знал, что мне говорить в таком случае и что будет завтра. Я просто крепко прижал
Мне снилось, что я проснулся и сочинил вот такое стихотворение:
Мы лежали с тобой в постели На исходе дождливого мая, Где-то птицы в поля полетели И кино шло о гибели майя. На меня ты смотрела с печалью, Вот я встану, надену одежду, На столе приготовлено к чаю Я обратно в Сибирь к себе еду. Мы, возможно, с тобою не встретимся В этой жизни на нашей планете, Только знай, что звезда моя светится Чуть правее летящей кометы.Глава 59
Я спал очень крепко и проснулся только от того, что кто-то тряс меня за плечо.
— Алексей, они пришли, — шепнула мне Майя.
— Кто, — шепотом спросил я.
— Они, из ОЗОНа, — шепотом сказала девушка.
Что делать, нужно идти, из окна не выпрыгнешь, хотя и первый этаж. Наверняка перекрыты все входы и выходы.
В гостиной, если так можно назвать небольшую комнату, в которой не было кровати, а был диванчик, небольшой столик и кресло у телевизора, сидели три человека в темной одежде.
— Кстати, а почему я ни разу не смотрел телевизор и смотрит ли его Майя, — промелькнула у меня мысль, — или у них так же, как и у нас, что ни включи, утюг ли, фен ли, всюду речи и цитаты Преемника?
При моем появлении люди встали и почтительно склонили головы. Я прошел и сел в кресло. Не мытый. Потому что для того, чтобы умыться, мне нужно было пройти в ванную комнату. Ну, вы меня понимаете, ведь большинство из вас не живет в квартирах или особняках, где прямо в спальне есть дверь в санузел с унитазом, душем и ванной.
— Глубокоуважаемый Алексей, — начал старший из присутствующих, — мы приехали по личному поручению Преемника и просим вас последовать с нами на личную встречу с ним.
— А одеться и умыться мне будет позволено? — грубовато спросил я.
— Да-да, — поспешно сказал старший, — мы подождем вас в машине.
Я оделся, умылся, выпил приготовленную мне кружку чая, поцеловал Майю и вышел на улицу. На улице меня встретил старший из встречающих и проводил к машине.
Машина была черной и огромной. Почему все руководители предпочитают машины-катафалки? Не знаю, возможно, они все намереваются править вечно от рождения до смерти и каждый день ездить на работу как на погост.
Я сел на заднее сиденье рядом с сопровождающим и машина плавно и бесшумно тронулась с места. Она неслась по особой полосе, и все машины шарахались от нее в стороны.
— Горе той машине, которая не успеет свернуть, — пронеслось у меня в голове. — Все как у нас, бугор какой проедет, а потом затор часа три рассасывают пешие милиционеры. За триста лет научились делать бесшумные танки.
— Двигатель гравитационный? — спросил я, кивнув на машину.
— Электрический, до гравитации еще не доросли, — улыбнулся чиновник.
Машина выскочила на Красную площадь и юркнула в Спасские ворота. Ни одного человека на площади я не видел. Видел только спирали Бруно из блестящей колючей ленты, пришедшей на смену колючей проволоке. И еще одно. На мавзолее уже не было имени из пяти букв. Было длинное слово: ПРЕЕМНИК.
На территории Кремля ни одного человека. Ни охраны, ни чиновников, ни туристов. Царь-колокол целый?! Отколовшийся кусок чудесным образом встал на место. И в царь-пушку вбит деревянный чопик, сделанный из огромного бревна.
— А это зачем? — спросил я.
— Береженого и Бог бережет, — улыбнулся чиновник. — В целях противодействия терроризму, чтобы внутри колокола не спрятался снайпер и чтобы из пушки не произвели выстрел по Кремлю.
— И что, такие попытки были? — в своем вопросе я постарался сохранить серьезность.
Чиновник строго взглянул на меня и ничего не ответил.
Мы вошли в административное здание кремлевского комплекса. Все очень похоже на антураж моего времени. Или наши предки строили так, чтобы стояло тысячелетия? Возможно, а возможно так же, что произведена консервация старой древесины, которая сохранила ее структуру, но сделала ее крепче металла.
Мы шли коридорами, покрытыми красными ковровыми дорожками. В коридорах тишина, лишь только поскрипывание паркетных дощечек, скрываемое покрытием.
Наконец, мы вошли в какую-то комнату, типа больничной палаты, в которой стояла одна койка солдатского типа, и на ней лежал совершенно седой человек.
— Вот, привели, — коротко доложил сопровождающий.
Старик шевельнул указательным пальцем, подзывая меня к себе.
Я подошел.
— Тебя как зовут? — еле слышно спросил старик.
— Алексей, — сказал я.
Старик умиротворенно кивнул головой и подозвал к себе привезшего меня чиновника.
— Благословляю, — прошептал старик и перекрестил меня слабым старческим знамением. Потом закрыл глаза и, кажется, помер.
— Я поздравляю вас, — чиновник с чувством пожал мне руку.
Из-за раздвижной загородки вышли еще десять человек с каким-то документом и дали его подписать старшему. Тот, немного помедлив, подписал.
— Да здравствует Преемник, — закричал кто-то из толпы и все бросились горячо пожимать мне руки. О времена, о нравы. Вы никогда не меняетесь. Раньше кричали: Король умер, да здравствует король. Потом вместо короля стали поминать генсеков. После генсеков — преемников. А что изменилось?