Квест на выживание
Шрифт:
Они медленно продвигались вперед, пока Монгол не остановился и не сказал:
– Здесь.
Пространство впереди ничем не отличалось от остального леса. И все же Атила, как и остальные сталкеры, почувствовал аномалию: поднялись дыбом волоски на руках. Воздух стал суше, в нем разлилось напряжение, казалось, он сейчас зазвенит. Неужели электрическая аномалия? Если так, то ее можно разрядить ее, кинув несколько гаек – и дело с концом.
– А невидимка где? – спросил Волчара.
– Арт у нее тоже невидимый, – без особой уверенности ответил Монгол. – Или под листьями.
Он кинул гайку. Ничего не произошло, только отсвет солнца лег на металл как-то неправильно, под странным углом. Монгол кинул еще несколько гаек, помечая границу аномалии. Это был круг диаметром метров пять, вот и вся полученная информация. Подошел Герыч и, ни с кем не посоветовавшись, ткнул щупом. Снова ничего, только слишком ярко вспыхнул отблеск на нем, будто щуп был зеркальным.
– Дела-а, – протянул Волчара. – Надо лезть. Кто полезет?
– Я полезу, – усмехнулся Герыч, – всем стремно, а я не боюсь, не боюсь я. И не в таких переделках бывали. Это ж игра, забыли? Значит, все продумано, продумано все.
– Аномалия-то новая, – сказал Монгол. – Неизведанная. Сгинешь – окажешься за Комбинатом. Ждать не будем, учти.
– Долю-то отдадите?
– Хрен тебе, а не доля, герой, – сказал Волчара.
– Так сам лезь. Самому слабо?!
– Я что, самоубийца?
– А мне не слабо, у меня опыт! И «чуйка»!
Накручивая самого себя, Герыч вытащил из рюкзака моток веревки и карабины, закрепил страховку на поясе, второй конец вручил Кабану. Правильно, в общем – из некоторых аномалий человека можно просто вытянуть. Герыч при этом корчился и кривлялся больше обычного, смотреть на него было противно. Атила решил, что вот кого-кого, а этого ему точно не жалко. Лично бы в аномалию затолкал!
Дергаясь и хихикая, подтанцовывая и выкрикивая что-то бессвязное, Герыч ступил в аномалию. И ничего не произошло. Все озадаченно переглянулись. После вчерашнего пути, после крысоволков не верилось, что может быть настолько просто.
Герыч опустился на четвереньки и принялся шарить руками в листьях, кривя губы и приговаривая:
– Где же ты, мой уникальненький, где же ты, мой единственный?
Егора кольнуло нехорошее предчувствие: Герыч как-то менялся. Движения его, и без того хаотичные, стали совсем раскоординированными, а бормотание – каким-то нечеловеческим, будто механическим. Внезапно скиф дернулся, неестественно выгнул спину, вскинулся на коленях, разведя руки. Пальцы были скрюченными, а лица не видно – он стоял спиной к остальным.
– Герыч! – позвал Монгол.
– Тянуть? – уточнил Кабан.
– Рано, он еще не нашел.
А ведь Герыч достал даже Монгола, – подумал Атила. Если уж глава скифов решил отправить его в расход… Или он избавляется от лишних претендентов на богатство Новозонья. Или просто наказывает. Герыч не отзывался, по-прежнему как попугай повторял: «Где же ты, мой уникальный?»
– Тянуть? – громче спросил Кабан.
Второй бык переступил с ноги на ногу. Общее напряжение передалось Атиле: он тоже не понимал, что происходит с Герычем.
– Рано, я сказал! Герыч! Ответь!
– Психическая, – поставил диагноз Волчара. – Ничего он уже не…
Но Герыч снова упал на четвереньки, тонко взвизгнув, опять принялся шарить вокруг себя. Когда он повернулся, Атила увидел, что губы его дико кривятся, а глаза стали белыми – зрачки закатились.
– Рано! – с нажимом повторил Монгол. – Тянуть только по моей команде!
Герыч все искал. Вот пальцы его что-то нащупали, сжали. Он засмеялся, смех быстро перешел в лающий кашель.
– Вон из моей башки! – зарычал скиф. – Пошел вон из моей башки, падла!
Он вскочил, заплясал на месте, закрутился, нанося сам себе быстрые удары по лицу. Монгол молчал, и веревка начала обматываться вокруг Герыча.
– Пошел, пошел!
– Сбрендил, придурок, – констатировал Волчара.
Егор с ним согласился. Герыч выхватил нож левой рукой – в правой было что-то зажато. Замахнулся и полоснул себя лезвием по внутренней стороне бедра. Хлынула кровь.
– Тащи!!! – заорал Монгол.
Кабан дернул, и Герыч упал, размахивая ножом. По толчкам ярко-красной крови стало ясно, что Герыч рассек себе бедренную артерию, и жить ему осталось считаные секунды, если только не… В аптечке, притороченной к рюкзаку, был хороший жгут, и Атила, вытащив его, бросился к пострадавшему. Не то, чтобы жизнь Герыча его хоть сколько-нибудь волновала, но хотелось узнать, что же это за аномалия такая, как конкретно действует.
Герыч по-прежнему старался убить себя, но его скрутили. Атила не стал резать штанину, наложил жгут поверх одежды и затянул. Обезумевший скиф бешено вращал глазами и матерился.
– Выживет, – сказал Атила. Его руки были перемазаны в чужой крови.
Закончив, он отошел в сторону, и Мишка принялся лить ему на запястья из фляжки. Быки вязали Герыча, Монгол копался в рюкзаке, искал нужное снадобье. У Атилы были пара пакетиков «Целокса», дорогого патентованного гемостатика, но тратить лекарство, стоящее, как в реале, на скифа он не собирался. Жизнь спас – и хватит.
– Чем психичку лечить? – спросил Кабан.
– Само пройдет. Не пройдет – пристрелим, – буркнул Волчара.
Постепенно Герыч затих и, вроде бы, заснул. Дышал он поверхностно и часто. Монголу наконец удалось разжать сведенные судорогой пальцы и вытащить из них артефакт.
Вопреки опасениям, арт-невидимка вовсе не был невидимым. Он напоминал маленькую колбу из слюды, наполненную туманом и наглухо запаянную чем-то белым.
– Может, не действует? – усомнился Волчара. – Герыча очень даже видно. И тебя, кстати.
Монгол вертел арт в руках.
– Я думаю, он одноразовый. Нужно его просто сломать… Что мы и сделаем, но не сейчас. Как там наш псих?