Квест на выживание

Левицкий Андрей Юрьевич

Напротив стоял трехэтажный дом с гигантскими витражами и шахтой лифта, перед ним по каскадным водопадам бежала вода. Яна аж засмотрелась. Ландшафты возле имений не контрастировали, а дополняли друг друга. За этим скрывался колоссальный труд ландшафтных дизайнеров: пойди, всех толстосумов убеди, со всеми договорись, все согласуй…

Вдалеке, в самом конце поселка, за бутовым забором виднелся готический замок с медными флюгерами. Возле бревенчатых лакированных ворот топтался верзила с квадратной головой. Уж не тот ли это

Жакар, которого раз увидишь, никогда не забудешь? Неужели там, за еще одним забором, и обосновался Дон. Мишка, как узнать, там ты или нет? Как просочиться в особняк, окруженный гигантскими соснами?

Приближаясь к замку, Яна шла все медленнее. Наконец остановилась, двумя руками прижав папку к груди.

– Девушка, вы, наверное, ко мне.

Яна вздрогнула, повернула голову: на пороге небольшого домика, стоящего посреди круглой поселковой площади, курил круглый, краснощекий мужичок, а над его головой синела табличка: «Администрация».

Извилины заскрипели, выдумывая правдоподобную версию. А потом в голове словно что-то щелкнуло, и Яну понесло:

– Конечно. Просто любуюсь замком. Грозный он. И красивый. Наверное, там живет мизантроп.

– Мизантроп? – толстяк поднял бровь, вспоминая фамилии жильцов, мотнул головой: – Нету у нас таких.

Яна не стала объяснять, что мизантроп – это человеконенавистник, а не чья-то фамилия, и просто сказала:

– Я имела в виду, что он людей не любит, хозяин замка. Прямо, как Дракула. То есть, Дракула, конечно, любит, но чисто гастрономически…

Толстяк хихикнул.

– Да нет, ездят к нему всякие. И днем, и ночью. Гоняют, ревут моторами – жильцы жалуются. А вам лично чем я могу помочь?

Теперь важно не ошибиться и врать грамотно, а лучше – ответить вопросом на вопрос:

– А что наше начальство с вами успело обсудить?

– Какое-то новое суперволокно, чтоб Интернет у наших жильцов летал как ракета.

Яна предположила, что толстячок дурак, и принялась беззастенчиво врать:

– Конечно. Кабель гораздо надежнее, чем сигнал от спутника. Магнитные бури – и не работает ничего. Ветер повалил антенну – и опять ничего, а клиент нервничает.

Она аж покраснела – стыдно стало за засорение ноосферы бредом. Толстяк же неладного не заподозрил и спросил:

– Так где эти кабеля будут проходить?

Яна развела руками:

– Как провода, везде. Но для согласования с пожарниками мне нужны ксероксы планов домов. Дракулы – в том числе. У вас ведь они есть?

– У него фамилия странная. Кампариди, по-моему.

– Ого! Грузин, что ли?

– Черт его знает. Арсен Викторович. Имя армянское, фамилия греческая.

Яна чуть челюсть не уронила на пол: теперь сомнений нет, Ронин разговаривал именно с этим человеком, Арсеном Викторовичем!

– Придется минут пятнадцать подождать, пока я все отксерю. Извольте, – толстяк отворил дверь, приглашая Яну в холл, но она поднялась на порог и остановилась.

Идти или нет? Вдруг этот откормленный гном начнет приставать? Начнет – отобьюсь. Зато там можно подсмотреть много всего интересного. Если очень повезет, порыться в документах с план-схемами канализации.

Поблагодарив толстяка, она направилась за ним, изображая блондинку из анекдота, то есть улыбаясь и бестолково стрекоча:

– Я учусь на заочном отделении на архитектора. Вот интересно, тут же нет городской канализации?

– Нет, но местная центральная есть. Причем сделана на базе старой, еще чуть ли не сталинских времен. В те времена тут стоял какой-то важный объект, и коллектор отгрохали – что твои катакомбы. Потом часть засыпали, конечно, а часть использовали заново, только теперь она ни к чему не подключена.

Пока он тараторил, Яна прочла табличку на двери: Андрей Леонидович Курочкин. Вот и познакомились, гражданин Курочкин. В кабинете было прохладно от кондиционера, пахло кофе и противным парфюмом. Так, по представлению Яны, должен пахнуть злой начальник.

Она села в кресло поближе к выходу, положив папку на колени. Курочкин обошел стол, открыл стеклянный шкаф и принялся рыться в папках. Яна продолжила забрасывать его бестолковыми вопросами:

– А куда же девается содержимое канализации, когда его делается много? Оно же… плохо пахнет. Оно же само не переработается.

Толстяк снова захохотал, положил папку на стол, вынул лист с чертежом, сунул в ксерокс и проговорил снисходительно:

– Здесь очень сложная система, и засорится она не раньше, чем через двадцать лет.

– Ну а через двадцать лет? – упорствовала Яна.

– Приедет машина и увезет нечистоты.

– Прямо сюда приедет? А запах…

– Не сюда, конечно. Там, за забором, недалеко от будки охранника, есть люк. Через него и будет производиться… кхм… отсос нечистот.

Тихонько стрекотал ксерокс. Билась в стекло огромная черная муха. Яна жадно смотрела на копии чертежей и молилась, чтобы плюс ко всему там была схема канализации, через которую можно попасть на территорию коттеджного поселка, желательно – поближе к замку Дона. В том, что это нужное место, она уже не сомневалась.

Эх, знали бы жильцы элитного поселка, какая у них бестолковая, в смысле соблюдения секретности, администрация! Отксерив документы, Курочкин протянул стопку листов, пахнущих свежей краской. Яна заулыбалась, сгребла листы и спрятала в папку.

– Спасибо вам огромное! А то начальники такие разини… Знаете, что они сейчас делают вместо работы? Грибы собирают!

– Безобразие! – покачал головой толстяк. – Хотите кофе со сладеньким?

Не дожидаясь согласия, Курочкин поставил на стол тарелку с печеньем, конфетами и шоколадом, тотчас с хрустом сжевал вафлю, облизнулся. Яна поднялась: