Квинтэссенция

Редман Джесс

Первое, что пришло ей в голову – это слова: «Спаси Старлинг». И сейчас Альма вспомнила, что именно это сказал ей Лавочник. Она должна спуститься с крыши, пересечь двор, на который ни разу не ступала ее нога, и дойти до опушки леса, откуда доносился звук и где было видно свечение. Ей нужно пойти и помочь Старлинг.

Но эту мысль было слишком тяжело принять. От нее у Альмы заколотилось сердце, а горло в ужасе сжалось. Соседи, как и ее родители, могли увидеть свет и услышать шум. Что, если они выйдут проверить? Она не должна находиться на крыше посреди ночи. Ей не стоило открывать ту дверь в «Пятый угол», не говоря уже о том, чтобы ждать и слушать сумбурные, непонятные речи Лавочника о квинтэссенции, Старлинг и элементах.

Что делать?

– Ничего, – ответила она себе. – С этим ничего не поделаешь.

Альма больше не стала смотреть в квинтескоп. Дрожащими пальцами она разобрала его, побросала все на мягкую красную обивку и накрепко защелкнула футляр.

Затем Альма пробралась обратно через окно, закрыла его как можно тише и залезла в постель. Сна не было ни в одном глазу, и она лежала там, стараясь не думать о золотом ребенке, упавшем с неба.

А еще лучше было вообще ни о чем не думать.

Часть 3

Кружок астрономии

Глава 15

Когда следующим утром Альма очнулась от полусна, события прошлой ночи казались сумбурными и непонятными. И она решила прибегнуть к самому разумному и безобидному объяснению. Возможно, все, что произошло, ей просто приснилось.

– Это был сон, – говорила Альма себе, пока чистила зубы.

– Это был сон, – повторяла она, расчесывая волосы.

– Это был сон, – заключила Альма, спускаясь с лестницы.

Но несмотря на это, она, не удержавшись, проверила деревья позади дома. Ну, по крайней мере, попыталась. Альма не успела уйти далеко, прежде чем папа окликнул ее, увидев через заднюю дверь.

– Альма, ты там? – он стоял на ступеньках, прикрыв рукой глаза от лучей утреннего солнца. – Мы уже должны выдвигаться!

Альма нехотя отвернулась от залитых солнцем деревьев и густых кустарников. Ее отец ненавидел опаздывать.

В доме в этот момент мама наливала кофе себе и отцу.

– Альма-Лама! Сегодня важный день, – произнесла она, улыбаясь широкой воодушевляющей улыбкой. – Кружок астрологии!

– Астрономии, – поправила Альма, занимая свое место за столом.

– Ох, я все время торможу в этом вопросе, да?! – усмехнулась мама.

Альма попыталась улыбнуться в ответ, но ей помешала это сделать неожиданная мысль. Вчера ее захлестывали эмоции. Благодаря флаеру, квинтескопу и тому, как Лавочник назвал ее Альмой Растущего Света, она почувствовала себя храбрее, больше, ярче.

Сегодня же был день собрания, и она видела сон о падающей Старлинг, которую должна была спасти. И Альма боялась. Теперь она жалела, что рассказала родителям правду. Лучше было бы вообще ничего им не говорить.

– Съешь что-нибудь, – сказал папа, пододвигая к ней тарелку с тостом. – Помнишь, что говорил доктор о регулярном приеме пищи? Сегодня тебе просто необходима энергия. Для тебя это очень большой и важный шаг в правильном направлении.

– Это так, – согласилась мама. – Мы очень гордимся тобой.

Папа кивнул. Дважды.

– О, хорошо, – сказала Альма. – Спасибо. Спасибо вам.

Родители продолжали смотреть на нее, и она съела кусо- чек тоста.

Разумеется, теперь ей придется пойти на собрание.

– Надеюсь, гроза тебя не разбудила, – сказал папа. – Сон тоже очень важен.

– Я слышала только один удар грома, – заметила мама, – но такой громкий, что даже проснулась! – она улыбнулась и отхлебнула кофе.

– Похоже, начались мартовские грозы, – произнес папа и тоже отхлебнул кофе.

Альма слушала их, зажав тост в руке. Она не дыша ждала, что родители добавят что-то еще, но они молчали. Мама и папа видели вспышку и слышали звук удара, но они думали, что это были гром и молния.

– Я все слышала, – почти прошептала Альма, – но мне показалось, что это произошло во сне.

И она откусила тост.

Глава 16

Квинтескоп не влез в шкафчик Альмы, так что ей пришлось носить его с собой весь день.

Каждый раз, когда она на него смотрела, ее желудок превращался в спутанный, узловатый клубок, горло будто сдавливали невидимые руки, а разум начинал лихорадочно перелистывать последнюю книгу со страшилками.

Альма была уверена, что станет посмешищем в кружке. Она ничего не знает об астрономии – просто любит смотреть на звезды. У нее с трудом получилось собрать квинтескоп. То, чего она боялась больше всего, случится у всех на глазах. Над ней будут смеяться.

Как будто этого было мало, ее грызла мысль о Старлинг, которая вчера свалилась с неба и совершила аварийную посадку позади ее дома.

– Это был сон, – пробормотала она, – всего лишь сон.

К концу дня Альма с завязанным узлом желудком, сдавленным горлом и роем мыслей в голове окончательно расклеилась. Она подумала, что лучше ей просто пойти домой.

Но Альма отказалась от этой мысли.

У нее были флаер и квинтескоп. А внутри нее – пусть совсем слабый – все же горел огонек, благодаря которому она была собой.

Альма поняла, что все же пойдет в астрономический кружок.

Когда закончился последний урок, она, вместо того чтобы сразу же убежать из школы, встала возле двери в кабинет истории. Альма постояла там, наблюдая, как коридоры все наполняются, наполняются и наполняются толпами учеников, а затем пустеют.

Потом она взяла в руки квинтескоп.

– Элементы и квинтэссенция, – сказала она себе, идя по пустому коридору в сторону лаборатории.

Это была большая светлая комната с блестящими металлическими поверхностями, стеклянными трубками, спрятанными за стеклянными дверьми, и аккуратными стопками белых фартуков и защитных очков. Миссис Бриса преподавала здесь естественные науки, поэтому Альма прекрасно знала, где находится это помещение.

Дойдя до лаборатории, она заглянула в открытую дверь.