Кыся
Шрифт:
Единственное, на что я согласился, - это на покупку сбруйки с поводком для Котов и Кошек. Тут Фридрих достаточно жестко настоял на этой покупке.
– Как я с тобой выйду из самолета в Петербурге? Как ты себе это представляешь?
– строго спросил он.
– Тащить тебя на руках у меня нет достаточных сил, поручить кому-нибудь нести тебя в клетке - унизит тебя как Личность. А так ты в последний момент перед посадкой надеваешь эту системку - видишь, она вся подшита мягким матерьялом и не будет врезаться тебе ни в живот,
Но выяснилось, что в Кошачьем отделе на меня ни одна такая сбруйка не лезла. Перемеряли штук пятнадцать! Чуть ли не все служащие магазина собрались поглазеть на самого Фридриха фон Тифенбаха и на его Русского Кота. Очень многие узнали меня по телевизионному объявлению. Да здравствует Хельга и Эрих Шредеры и примкнувший к ним Руджеро Манфреди!..
После получаса безуспешных примерок и восторгов по поводу моих размеров, нас с Фридрихом перевели в Собачий отдел. И там обнаружили подходящую мне сбрую, а к ней был еще прикуплен и поводок с автоматически регулируемой длиной.
Дженни была в восторге от моей популярности и старалась всем показать, что она со мной в достаточно близких отношениях.
Главный Человек этого роскошного магазина сам тащил наши покупки до "Роллс-Ройса" и бормотал, что в следующий раз герру фон Тифенбаху достаточно будет только позвонить, и он сам привезет этому Котику все, что будет необходимо!..
Уже в машине я только было собирался снова настроиться на нашу с Фридрихом Волну и спросить его - когда же мы полетим в Россию, как Франц Мозер проговорил, не отрывая глаз от дороги:
– Что мне сказать в бюро путешествий - когда вы хотели бы улететь в Россию?
Фридрих посмотрел на меня, на секунду задумался и ответил:
– Наверное, в первых числах января. Дома, как и полагается, отметим Рождество... Надеюсь, Моника, вы приедете с Гельмутом? Я приглашу еще фон Дейна с Таней и закажу фрау Розенмайер омаров. Хорошо?
– Очень, папочка! Очень хорошо!..
– совершенно искренне воскликнула Моника.
– Затем мы устроим фейерверк...
– продолжил Фридрих.
Тут я увидел, как напрягся затылок Франца Мозера. Гадина!..
– Потом мы с Кысей на несколько дней съездим к нам в замок на озеро, к Новому году вернемся в Мюнхен, а уже числа третьего января могли бы вылететь в Петербург, - закончил свои расчеты Фридрих.
– Да, Кыся?..
Я промолчал... Как же я, здоровый жлобяра, мог забыть про "фейерверк"?!! Оглушенный известием о поездке в Россию, я совершенно упустил из виду, что ни Фридрих, ни я - грешный дурак, можем никуда и не вылететь! Разве только на тот свет...
Я тут же перестроился на Животную Волну и спросил у Дженни:
– Ты искала эту "Бабушку"-"Матрешку"?
– Искала, Мартынчик, искала!..
– Это меня уже не колышет!
– прервал я ее.
– Пусть этот пульт у твоего Гельмута хоть из задницы торчит!.. Главное, ты к нему ни под каким видом не прикасайся! Важно найти "Матрешку"!..
Значит, Рэкс был прав... Эта штука, которая должна разорвать нас в клочья, уже в нашем доме. Осталось только в подходящий момент нажать кнопку!..
Так когда же все-таки запускают эти фейерверочные ракеты - в Рождественскую ночь или в Новогоднюю?! Мне необходимо было знать это абсолютно точно!
Я совершенно не уверен, что за такой короткий срок полиция сумеет что-либо предпринять. Во всех американских фильмах по телевизору я видел, что полиция с воем сирен всегда приезжает тогда, когда главный герой уже все сделал и всех победил...
В таком случае мне остался пустячок - тоже все сделать и всех победить. А уже потом примчится Рэкс со своей полицией. Ничего себе задачка! Ах, как мне сейчас не хватает моего корешка Кота-Бродяги...
Я плюнул на все условности и спросил Фридриха напрямую:
– Скажи, пожалуйста, а в какую ночь ты обычно запускаешь свои ракеты - в Новогоднюю или в Рождественскую?
– А почему ты об этом спрашиваешь?
– насторожился Фридрих.
– Последнее время я просто побаиваюсь стрельбы, - скромненько ответил я.
– А-а-а... Я обычно устраиваю фейерверк в Рождество. Я привык к этому с детства и мне не хотелось бы менять привычки. Иногда я это делаю и в Новый год тоже, но самое главное для меня - это все-таки Рождество!
* * *
После обеда мы пошли с Фридрихом прошвырнуться по Грюнвальду - опробовать новый поводок и эту систему удобных и ласковых ремешочков, заменяющих неприятный и жесткий ошейник.
Первые метров двести я чувствовал себя невероятно скованным, а потом пообвык и не скажу, чтобы ношение этой сбруйки доставляло мне удовольствие, но и не приносило невероятного желания немедленно сорвать ее с себя. Если недолго, то вполне приемлемо...
Однако когда я нашел подходящий непроницаемо-густой кустик и захотел сделать под ним свои послеобеденные дела, я все же попросил Фридриха снять с меня эту конструкцию. Ужжжасно не люблю, когда кто-нибудь видит, как я ЭТО делаю! У меня, не к столу будь сказано (выражение Водилы), от постороннего взгляда желудок отказывается работать!
...Когда я уже зарывал в землю все, что совершил, услышал посторонний голос:
– Добрый день, герр фон Тифенбах!
– и сразу же почувствовал резкий Собачий запах.