КЖД IV
Шрифт:
— Мадж сказал тебе отдыхать и восстанавливать силу, — поприветствовал её Кальдур.
— Не могу спать, — раздражённо отмахнулась она.
— От таких нервов не поможет, — кивнул Кальдур.
— Много-то ты знаешь!
— Чуть побольше твоего, — поделился Кальдур, осёкся, но понял, что хочет продолжать. — И я должен извиниться за то, что не делился раньше. Я забыл каково это нести эту ношу, пока всё кажется непривычным и учиться всему этому.
Она коротко рассмеялась, словно он произнёс глупую и постыдную шутку.
— Не смейся, — он ответил ей лёгкой улыбкой. — У тебя я учусь тоже.
Розари устало выгнулась и хрустнула плечом.
— Рука меня изводит, — призналась она. — Точнее её отсутствие. Меня словно сбили с равновесия или привязали ко мне лишний груз. Не могу найти баланс. Ничего не получается. Как я буду драться, если не могу делать простейшие вещи?
— Прежнего уже и не найдёшь, думаю, — Кальдур нахмурился. — Нужно искать новый. Китрус учил меня. Левая — быстрые удары, правая — тяжёлые. И часто он приказывал сменить стойку. Бить левой, как правой почти ни у кого не получалось. Я долго расстраивался по этому поводу, думал, что делаю что-то не так, прикладываю не достаточно усилий, и не могу понять какой-то просто истины. Китрус увидел мои мучения и объяснил. Правая рука всегда была главной, я работал ей всю жизнь, давал больше нагрузки, поручал больше заданий. Она умеет больше. Левая никогда не догонит, но и не нужно. Не нужно пытаться бить левой так же, нужно найти для левой то, что будет выходить само собой. Понимаешь? Тебе не нужно учиться драться по старому. Научись по-новому. Как удобнее теперь, с тем что ты имеешь.
— Ба-а-атюшки... — Розари не стесняясь засмеялась над ним во весь голос. — И когда ты заделался мастером? Мастер Кальдур, посмотрите на него, какой индюк!
Кальдур покраснёл и пожелал под землю провалиться, но Розари махнула в его сторону рукой.
— Да я не издеваюсь... на этот раз. Хороший совет, Кальдур. Просто я удивлена, что у тебя есть что-то в башке, чего я раньше никогда не замечала.
— Жаль у тебя нет нормальных учителей, — вздохнул Кальдур.
— У меня были лучшие, каких можно было сыскать на всём свете, — она попыталась его подбодрить.
— Мы никогда уже не будем готовы больше чем сейчас, — Кальдур посмотрел на небо. — Надеюсь, что Цинния была права, и наша сила в большей степени зависит от нашей веры.
— Мастер Лотрак говорил так же. Но одно я знаю точно — больше я бегать и прятаться не собираюсь.
— Я тоже.
— Нам пора брать эту игру в свои руки.
— Согласен.
— Можем сделать это прямо сейчас, — Розари посмотрела на него с опасным и игривым выражением лица.
Кальдур стиснул зубы и покачал головой.
— Глупости мы тоже делать не будем.
— А кто говорил о глупостях? Твой доспех ведь теперь исправен, и ты можешь открывать порталы. И не говори, что тебе по-прежнему страшно нарушать правила.
— Не понял.
— Мы просто посмотрим, — Розари махнула рукой туда, где должна была располагаться гора Ногх. — Туда и обратно. Всего лишь мгновение.
— И что это даст? — засомневался Кальдур.
— Нужно понять сколько у нас времени, и что вообще происходит.
— Если нас заметят, то в следующий раз будут готовы.
— Зато будем готовы и мы. Может, уже всё напрасно, и оттуда лезет огромная масса щупалец и челюстей, или что там представляет из себя Морокай.
— Хорошо, — неожиданно согласился Кальдур.
Брови Розари поползли наверх, она не думала, что он так легко согласиться и перестанет быть голосом разума. Поняв, что он действительно решился, она собралась, кивнула ему и призвала доспех.
Виденье 46. По старой дружбе
— Ну и чего ты застыл как дурак? — прошипел искажённый голос Розари. — Рожай уже!
— Ничего не происходит, — ответил удивлённо Кальдур.
Он открыл глаза, поднял руки и посмотрел на свои ладони, будто бы мог найти в них ответ на внезапно обрушившиеся на него бессилие. Он представлял вершину лестницы и площадь, на которую его призвала Госпожа во время Битвы, тянулся туда, но не мог ничего нащупать, словно этого места никогда и не существовало.
— Вот же рохля! И как же тебя так учили, что ты ни черта не умеешь?! — запричитала Розари. — Или и этот доспех ты уже умудрился просрать?!
— Тише, умоляю, дай сосредоточиться.
— Так а в чём заминка-то? Ты что правда забыл, как это делается?! А как баб мять в углу ты не забыл?
Он ответил ей низким рычанием, да она и сама осеклась от своих слов. В молчании он снова погрузился в свои отрывочные воспоминания. Стал мысленно спускаться по лестнице, пытаясь скрыться от порывов ветра, которые были так сильны, что ему было тяжело и страшно стоять на гладком белом мраморе. Он вспомнил трещины на ступеньках, удивился насколько стар материал и как неудобно идти — ступени были слишком широкими и высокими для его ног. Спустился до самого низа, откуда битва за Дворец уже почти не была видна, остались только вспышки и грохот. Отсюда он увидел приближение левиафана и тут столкнулся со Скорбью в первый раз.
Вот она, точка до которой он сможет дотянуться, которую он чувствует.
Он грубо схватил ахнувшую Розари в охапку. Чёрно-фиолетовые языки пламени объяли их, горизонт закрутился, сжался до размеров щёли, земля ушла из-под ног. Полёт был коротким, а приземление жёстким. На скорости они врубились в острые ступени из белого мрамора, разбили их и породили столпы белой пыли, заполнившей всё вокруг.
Когда пыль осела, Розары чертыхнулась и попыталась лягнуть Кальдура из боевой стойки — она была готова сражаться, но вокруг них не было полчищ врагов и голодных порождений Мрака, только бесконечные зелёные холмы, усыпанные обломками в которых уже не угадывались очертания когда-то величайшего сооружения во всём Эррезире.
Место падения Дворца. Розари утащила его сюда, когда только встретились.
— Дурень, — буркнула она и ловко спрыгнула на землю.
— Ну а я чего сделаю? — огрызнулся Кальдур. — Кто ж знал.
Он помотал головой, осмотрелся в поисках знакомых ориентиров. Быть может не всё, что он успел увидеть, находиться теперь тут, на земле и в руинах. Не нашёл больше ничего знакомого, вздохнул, потёр ушибленную коленку и тоже спрыгнул вниз.
Розари прошла несколько кругов в поисках того, на ком бы можно было выплеснуть злость, но следов темников тут давно не осталось. Совершенно пустое место, где они были одни. Она нетерпеливо повернулась к нему.