Л.Е.С. Прозрение
Шрифт:
Мы смотрели на эту магию округлив глаза. Общение через прикосновение? Или лесовики и с растениями могут разговаривать телепатически?
Отряд смело по одному шагнул в проход, мы, пугливо озираясь, стараясь держаться посередине, шли за ними, Дор замыкающим. Он смотрел на нас и улыбался. А чего улыбаться-то? Да мы вообще впервые видим этих ваших бредунов!
Коридор был метров десять. И пока шли, любопытные тонкие щупальца то и дело норовили «пощупать» нас. Ант тихо поругивался, а Соня два раза взвизгнула, чем вызвала незлобный хохоток среди лесовиков.
Выскочили из живого коридора,
А перед нами возник настоящий Черный Лес — кривые, уродливые деревья, такая же трава, невероятной формы кусты, растущие не только на земле, но и на деревьях. Свисают толстые нити, колышутся в тумане. Послышались и голоса Леса — кто-то глухо ухал, кто-то истерически визжал, совсем рядом что-то прохрюкало, пробежало в густой траве, скрылось за деревом.
— Болота там, — показал Дор. — Идти долго, трудно. Держаться рядом.
— Да поняли мы! — заворчал Ант, приготовил ружье. — Пошли уже, время не тяни!
Дор замотал головой, пробурчал.
— Бар-чуг! — и шагнул вперед, давая команду отряду начинать движение.
— Что он сказал? — переспросил Ант, глядя ему в широкую волосатую спину.
— Он сказал «ворчун», — ответила Соня. — Даже я поняла!
Парни из отряда разделились. Трое пошли в авангарде, а трое встали замыкающими. Свои огромные дубины они несли так же, как мы ружья, словно этими палками тоже можно было стрелять. Или у них эти дубины имеют еще какое-то назначение, помимо очевидного?
Дор ответил, что нет. Дубина и дубина, и больше ничего.
А выглядит подозрительно.
Просто так удобнее, ответил Дор, боевое положение.
Чутье у лесовиков было не как у нас, поэтому мы — обычные люди — даже расслабились слегка. Да и путь был пока предсказуем: одинаковые деревья, трава, нет больших животных, скоплений насекомых. Даже зайцев еще ни одного на ветке не попалось.
Появилась возможность немного с Дором пообщаться.
Я спросил его про бредунов.
Бредуны жили здесь давно, рассказывал Дор. Когда его предки пришли сюда, искали место, чтобы организовать поселение, это расположение показалось очень удачным. Ты не все видел. С одной стороны, где мы пришли — река, с этой стороны — бредуны, а с третьей — борщевик. Они все создают почти ровный большой круг. И со всех сторон защита. Конечно, самое уязвимое — это река. Но когда мы стали здесь жить, построили дома на деревьях, то местные звери почти не заходят на нашу территорию. Они же не глупые, все знают наш запах. Даже хищники держаться стороной. Борщевику мы сами не даем разрастаться, он ведь такой — только корни пустит, ничем его не выведешь. А с бредунами мы сдружились, помогли им вырасти до таких размеров, теперь и они нас защищают.
— А как тебя угораздило одному оказаться среди волков? — спросила Соня. Рассказ Дора я переводил друзьям, всем было интересно.
Он отстал от отряда, когда ходили в Большой Лес на охоту.
— А почему на помощь не звал?
Сначала пытался от них убежать. У него это часто получалось. Но не в этот раз. Да и волков была целая стая. Один волк бы точно на меня не напал. А стая решилась.
Ант вспомнил, сказал.
— Я тоже не раз слышал, как черные волки-мутанты охотились в Большом Лесу. На окраине. Вглубь не заходили. Раньше. Может, сейчас что-то изменится.
Да, сказал Дор, много их развелось. А Болото они обходят стороной. Там хозяин медведь-шатун. Он бы всю эту стаю одной левой раскидал.
— Такой большой? — спросила Соня.
Огромный. И очень злой. Плохой медведь.
— Да уж, — улыбнулся Ант. — Плохой мишка. Надо его наказать!
Скоро увидишься с ним, ответил Дор, оскалился. Посмотрим, как будешь наказывать. Он сказал эту шутку на своем языке другим лесовикам — все от души похохотали.
Я так понимаю, ничего смешного встреча с этим мишкой не предвещает.
— А как давно вы уже здесь живете? — спросил я.
Тарот — это тот самый старец, пришел со своей семьей сюда, когда сам был еще малышом. Он здесь с самого начала. И последний, кто помнит. Остальные уже либо погибли, либо умерли от старости. Когда у них выкрали Кристалл Жизни — на следующий день десять стариков умерли. И Тарот тоже умрет, если мы не вернем наш камень. Мы его принесли с собой с севера. И вот уже два сезона, как у нас его нет.
— Ничего, — сказал я. — Мы его обязательно вернем. Только сначала он нам поможет Лес защитить.
Да, кивнул Дор.
Впереди лесовики остановились и пригнулись.
Мы последовали их примеру. Затихли, прислушивались.
— Что такое? — спросил шепотом я.
И тут мы услышали протяжный далекий рев, настолько низкий, что даже земля задрожала.
— Это то, что я думаю? — прошептал я.
Да, ответил Дор. Это Быр — Болотный медведь-мутант. Ему тоже еды не хватает. А дрыглы не успевают его снабжать.
— Дрыглы — это еще кто?
Вы называете их болотниками. Люди-мутанты, которые живут на Большом Болоте.
Лесовики впереди снова поднялись, двинулись вперед, но уже не так быстро. Осторожно раздвигали траву дубинами, шептались между собой.
— Долго еще до болот? — спросил я.
Нет, ответил Дор. Вон там за тройным деревом начинается земля тутуков. Это по-вашему пауты, слепни, в общем жирные кусачие мухи. Животных рядом точно нет. Они всех съедают. Налетают стаей — и только кости остаются. Вот как здесь, видишь?
Он остановился, раздвинул траву справа. Соня и Ант смотрели мне через плечо. Сразу и не заметишь, если кто не ткнет прямо носом. Это можно было принять и за палки, корни дерева. Дор присел, растолкал руками опавшую листву, и нашему взору предстали кости довольно крупного животного — оленя, вепря, а, может, и волка. Черепа рядом не было.
— А череп где? — спросил Ант.
Дор поднялся, кивнул вперед, в туман.
— У друидов, — перевел я. — А что, это мог быть и волк?
На мой вопрос он ответил утвердительно. Тутуки могут и волка загрызть. А как он от них отобьется? Никак! Не убежать, не скрыться. А их тысячи. Это и был, скорей всего волк. Друиды любят черепа хищников. Если бы кто-то смог убить Быра, то его череп красовался у них на самом почетном месте! Но Быр в эту часть Леса не ходит.
Ант задал вполне очевидный вопрос.