Лабиринт совести

Фред Винни

– Крайне редко, если это случится при тебе, я тебе скажу, – я взяла его за рукав и потащила по коридору в сторону зоны отдыха со сломанным диваном, она всегда пустовала. Осмотрелась, достала свои пять страниц и протянула Алану: – Читай, но в книгу не вклеивай, я потом для книги тушью перепишу, чтобы красиво было.

Он изучал первую страницу, поднимая брови всё выше, я видела по глазам, как ему сложно не продолжить читать ту строку, за которую зацепился взгляд. Он поднял на меня глаза и недоверчиво уточнил:

– То есть, это – не «красиво»?

– Это ручкой, она иногда мажет, –

я поморщилась, как раз зацепившись взглядом за одну такую помарку, пожала плечами, пытаясь не показать, как сильно меня раздражало всю пару то, что я не захватила перьевую ручку, хотя у меня их десяток.

«Надо всегда носить. А то понадобится записку написать с приглашением на свидание, а у меня из приличного только карандаши.»

Ещё раз посмотрев на часы, я сказала:

– Ладно, меня ждут, я пойду.

– Не хочешь вместе пообедать?

– Я обедаю с Сари, вряд ли она обрадуется, если я приведу тебя.

Алан усмехнулся с полной уверенностью, что ему будут рады в абсолютно любом обществе, я усмехнулась в ответ и издевательским шёпотом добавила:

– Деймон её лапал, ей не понравилось.

Алан хлопнул себя по лбу и мрачно высказался по поводу безмозглых щеночков и их беспокойных ручонок, посмотрел на меня умоляющим взглядом и прошептал:

– Можешь ей поездить по ушам по поводу того, что «Деймон» был неправ, но когда ему сделали замечание, он всё осознал, раскаялся и исправился, и теперь он само совершенство? – Я неоднозначно двинула бровями и отвернулась, Алан мрачно вздохнул: – Это больше не повторится, чтоб я сдох. У вас с Сари хорошие отношения?

– Не особенно. Мы конкурентки.

– Но почему-то же она тебя на обед пригласила?

– Хочет поговорить о своём проекте для дополнительных, у неё большая сила, но слабый контроль, а у меня – наоборот.

Алан улыбнулся так, как будто это было отличной новостью, кивнул и ободряюще потрепал меня по плечу:

– Тогда не задерживаю, иди скорее, приятного аппетита.

– Спасибо, – я неодобрительно посмотрела на его руку на своём плече, он тут же убрал и поднял обе руки вверх, изображая честное лицо и удерживая книги левитацией.

Я со вздохом покачала головой, пытаясь изображать укоризну, но получилось не очень убедительно, Алан рассмеялся. Я пошла в сторону выхода, успев увидеть, как прячется обратно в аудиторию Кори, который до этого стоял у двери и смотрел.

***

10-5

Сари обедала с подругами и друзьями, один из друзей глазел на меня, как на конфету, одна из подруг от этого так бесилась, что чуть на желчь не изошла – говорить об исследованиях в такой атмосфере было решительно невозможно, но мы пытались.

Внутри меня было море силы, но слабый поток от этой ревнивой подруги ощущался очень приятно, я была ему рада ничуть не меньше, чем глобальному всеобщему взрыву ужаса.

Мы обсудили происшествие на нашей паре, я честно соврала, что всё пропустила и ничего не поняла, мне тут же всё объяснили – никого из присутствующих там не было, но слухи уже расползлись по всей Академии. «Деймон» использовал оружие демонов, из-за этого сработала сигнализация Древних, но ничего страшного не произошло. Та штука, которую «Деймон» дал Никси – опытный образец органического материала, разъедаемого так называемой «чёрной пылью», этих опытных образцов уже десяток по Академии гуляет, «Деймон» их щедро всем раздаёт, но никто пока не видел, как он их делает, теперь всем интересно и все хотят пощупать его нож. Мне тоже стало интересно, и я поставила себе зарубку на память, чтобы спросить при встрече.

У меня пытались осторожно выяснить, каким образом «Деймону» удалось со мной договориться и что он мне пообещал, но я ушла от ответа – потом договоримся с Аланом и будем врать одно и то же, а сейчас лучше молчать.

Из-за стола я встала голодной – кафе было явно ниже среднего уровня, и цены были соответствующие. Как я поняла, Сари и её компания были стипендиатами и старались не тратить лишнего. Она пригласила меня завтра на утреннюю медитацию в оранжерею, я пообещала и пошла на четвёртую пару.

***

??????????????????????????

10-6

На четвёртую пару Никси не пришла, я не особенно удивилась – она вообще была слабенькой во всех отношениях и постоянно себя жалела, могла даже отказаться от какой-то работы всего лишь из-за того, что ради неё пришлось бы лишний раз сходить в библиотеку. Я была почти уверена, что прямо сейчас она лежит на кровати и стонет о том, как ей плохо, а её соседка-оборотниха квохчет вокруг неё наседкой и лечит «народными средствами», сочетающими шаманство и мракобесие в равных долях.

В прошлом году они умудрились вдвоём попасть под дождь во время разлива Каменки, извозчики не ездили, поэтому добираться до общежития пришлось своими ногами, они простудились обе, хотя гроза в прогнозе была во всех газетах и даже на стенде с расписанием занятий – нет, для них двоих это было слишком сложно, они пошли гулять именно в этот день. Никси, как водный элементаль, пережила простуду легко, а вот Влада расклеилась капитально, но к врачу обращаться решительно отказывалась, и две недели, с гордым осознанием собственной правоты, заливала себе в нос едкие, жгучие и просто ядовитые соки растений, вдыхала дым и протирала лицо чистым спиртом, в результате чего сожгла себе кожу и слизистую носа, кое-как справившись с обычной неинфекционной простудой за две недели, скорее вопреки, чем благодаря «лечению». Каким образом она будет выхаживать Никси, я пыталась не представлять, надеясь на то, что Никси не настолько сильно пострадала, чтобы нуждаться в моём вмешательстве.

Когда звонок на пару прозвенел, а Никси так и не появилась, я увидела краем глаза, как из-за своей парты встаёт Кори, с отчаянной решимостью направляясь в мою сторону, и успела за те секунды, которые нужны были ему, чтобы дойти, улыбнуться нашему старосте и взглядом пригласить за свою парту. Он просиял и сел ко мне, я начала задавать ему вопросы по конспекту, он разливался соловьём и выпячивал грудь – в прошлом году старостой была я, но сохранять за собой эту собачью работу второй год подряд не захотела, он думал, что я ему уступила за какие-то его заслуги, наивный.