Лабиринт страсти
Шрифт:
– Как это ужасно! – совершенно по-другому глянула на девушек, что кокетливо стреляли глазками, занимали недвусмысленные позы, томно вздыхали. Мужчин, что уже по-свойски обнимали и ласкали дам. Я не ханжа, поэтому даже в мыслях не было возмущаться. Но при этом думала, что просто люди сбрасывают пар по обоюдному желанию. А это получается проституция! Только вместо денег, расплачиваются выходом на арену.
– Вот именно! – поджала губы Нииса, чем вызвала мое безмерное уважение. Надо же никогда не подумала бы, что такая красавица будет выбирать сложный путь.
– Ой ладно тебе, Нииса, сколько мы забегов то сами прошли? Три! Рано ещё нос задирать, – осадила ее Ратида – Мы, Женя, и сами раньше выбирали второй вариант.
– Я и не задираю, – тут же сморщилась девушка.
– Не куксись, Фарлес идёт, – вдруг заговорчески прошептала Конра.
– Где? – резко выпрямилась и приосанилась красавица, чем вызвала заливистый смех подруги – Ах ты!
– Тихо-тихо! – сквозь смех пышка подняла руки явно прося прощения – Ведь и правда скоро придет, не буянь.
– Скорее бы, – пробормотала Нииса и покосилась на входную дверь.
– А что же случилось? – попыталась вернуть разговор в более информативное русло.
– Именно Фарлес Яростный и случился, – хмыкнула Ратида, взъерошив свои короткие волосы – Смотритель Милгрой взял его в свои помощники и быстро скинул почти всю работу. Фарлес должен следить за порядком, за гладиаторами, точнее за бегунами, за рабами, за помощниками.
– Фактически управляющий? – внимательно слушала я, пытаясь понять внутреннюю иерархию.
– Не знаю кто это, – нахмурилась блондинка – но Фарлес быстро стал правой рукой смотрителя. Поэтому когда он предложил тренировать гладиаторов, то есть бегунов, чтобы разнообразить задания в лабиринте, Милгрой был в восторге. Мужчины тоже были в восторге, Яростный легендарный гладиатор, даже на Имперской арене бился, все хотели поучиться у него. Не в восторге были только женщины. Которых Фарлес презрительно проигнорировал.
– Как это? Вы же тоже бегуньи! – возмущение сразу же всколыхнулось в моей груди. Уж кому кому, а мне можно не рассказывать о снисходительном отношении мужчин к женщинам. В спорте – это вообще норма жизни.
– Вот именно! – перебила подругу Конра, – А он даже не предложил! Понимаешь! На зло! Сказал, чтобы мы не забивали свои головки! И берегли свою нежную кожу! Козел!
– Я то думала тебя больше сравнение с хьебом обидело, – усмехнулась Ратида.
– Демоново отродье, – зашипели рядом со мной – ты представляешь, Женя? Он ведь так и сказал! Что я решила, как хьеб, просто разломить землю в лабиринте! Ненавижу!
– Не понимаю, что такое хьеб, но в любом случае так нельзя, – нахмурилась в ответ, пытаясь скрыть улыбку. Конра хоть и выглядела злой, но ее облик пышной веселушки, совсем не навевал устрашения.
– Хьеб, это бест. Потом расскажем, надеюсь до демонстрации не дойдёт, – нахмурилась блондинка – Как ты понимаешь, он очень задел Конру.
– А то тебя, как будто нет, – тут же отозвалась она.
– И меня, – скрипнула зубами Ратида – оскорбил, предположив, что я свою силу и выносливость использую, чтобы больше защитников успеть ублажить.
– Отвратительно! – ужаснулась я такой неприкрытой грубости.
– Он много, что тогда наговорил, – кивнула Ратида – не пощадил никого. Но как видишь, что-то доказать ему, а главное себе, решились только мы втроём.
– Поэтому теперь все время, как и мужчины посвящаем тренировкам, на красоту, – Конра показала на нашу простую одежду рукой – уже не остаётся.
– Вы и так красивые, без всяких причёсок, тряпок, побрякушек! – твёрдо сказала в ответ, а потом обратила внимание на погрустневшую черноволосую красавицу – Нииса, неужели ты переживаешь? Что же этот дикарь тебе такого сказал?
– Не надо, Женя, – мотнула головой Ратида, – для неё это слишком личное.
– Ничего, – криво улыбнулась Нииса – Женя теперь с нами, это очевидно. Так что пусть лучше услышит от меня, чем за спиной. Фарлес мне понравился, я даже пыталась заполучить его в свои покровители. Правда безрезультатно. А в то знаменитое построение, мне он сказал, что никогда не посмотрит на женщину, которой нужна только его сила, потому как у самой у неё ничего нет.
– Знаете, он не Яростный, – я цедила по словам, потому как, меня даже лёгкая дрожь забила от такого шовинизма – он Убогий! И суждения его, ему под стать! Так что пусть сам ими утрется!
– Что ещё мне сделать, новенькая? – раздался за моей спиной голос, от которого побежали мурашки.
Глава 6
Испариться?
Провалиться?
Удавиться?
Тоже считаете, что все не то?
Я замерла. Тишина давила, напряжение росло, ответ, который мог бы выровнять ситуацию в голову так и не пришёл. Рядом не хватало только папы, с его приподнятой рюмкой, ухмылкой и коронным: «Усугубим?».
– Не подслушивать, – а что? Думаете был хоть какой-то шанс? Вот и я уверена, не было… – это неприлично, а ещё совсем не по-мужски.
Старалась говорить ровно, спокойно. Совсем не хотелось показывать этому варвару, что у меня внутри все поджилки трясутся от страха. Ну и мысленно готовилась к чему угодно. Но все равно не ожидала услышать смех! Заливистый мелодичный, такой красивый, что непроизвольно обернулась на стоящего у двери смотрителя. На него устремили свои взгляды и все остальные сидящие, после чего резко встали. Прямо учитель в класс вошёл. Но эту шутку приберегу до лучших времён, например, до возвращения домой. А пока лучше поднимусь вместе со всеми.
– Вот уж не думал, что в живую смогу насладиться зрелищем обоснованного сомнения в мужественности Фарлеса! Браво, Евгения! – сквозь смех продолжил Милгрой, а потом сделал изящный жест рукой и направился к своему месту – Садитесь уже, а ты пошли, любитель подслушивать.
Уже сбоку я почувствовала буквально осязаемое напряжение. Как будто бы во мне пытаются прожечь дырку. И такое вот спускать на тормозах нельзя! Знаю я таких, один раз дашь слабину, потом вообще не отстанут. А вдруг сейчас получив отпор, Яростный найдёт себе другую жертву. Поэтому, недолго думая, разворачиваюсь и вскидываю голову.