Лабиринты ада
Шрифт:
Ей становилось стыдно, и она виновато сжималась в комочек, не смыкая век до рассвета, пытаясь разобраться в себе и своих желаниях. Ил был прав в том, насколько все сложно. И усложнять не нужно. Нужно бороться одной…
Пошло еще две недели…
– Как и обещал, - радостный возглас Ильи прозвучал с порога, - все, что заказывали, мадам…
Ее единственный друг, спаситель и сосед, по одним лишь ему известным соображениям разделяющий с ней тяготы ее зыбкого, полного угрозы и неопределенности существования, внес торжественно в их скромное жилище большую коробку, осторожно
Еще час они путались в проводах, весело и задорно споря о месте нахождения этого чуда техники в виду скудного расположения источников питания для него в тесной обшарпанной комнатенке. Передвинув немного мебель, наконец, нашли для нового телевизора наиболее выгодное место. Веда отправилась варить кофе и нарезать бутерброды. Когда она появилась с подносом в комнате, Ил уже погрузился всем своим вниманием в какую-то передачу, вольготно развалившись в единственном их кресле.
– Так… А я?
– грозно, так ей казалось, воскликнула девушка, сердито водрузив угощение на комод.
Ил, довольно ухмыльнулся.
– Я первый место присмотрел… Хотя, цыганские не заняты, - засмеялся он.
– Ага, - по детски рассердилась Дана, дуя губы, - я тут кормежку для тебя готовлю, а ты… Ну-ка брысь…
– Нет, - заливался смехом Илья.
– Ну, хорошо.
Она с разбегу плюхнулась ему на колени.
– Сиди голодный.
– Не-а.
Видана почувствовала сильные властные пальцы на своем подбородке, которые поворачивали ее голову в нужном им направлении. Жаркие свежие губы завладели ее ртом, а мускулистая рука их обладателя крепко прижала ее к широкой груди. Облако страсти в неотвратимо наступавших сумерках окутало две фигуры, сжимавшие друг друга в объятиях, сидящих на ветхом кресле в маленькой однокомнатной квартире спального района. Веда пила его, а он ее. Но жажда не утихала. “Сумасшествие, это - сумасшествие”, - думала она, упиваясь наслаждением и желая большего. Как вырвавшийся на свободу дикий зверек, ее чувственность бушевала и диктовала свои правила.
– Хватит, - зло оборвала она, усилием воли оторвавшись от Ила.
– Это ни к чему хорошему не приведет.
Видана, обессилевши от страсти, прислонилась к Илу спиной, положив голову ему на плечо, голодным ртом жадно ловя прохладный воздух.
– Ни к чему хорошему не приведет то, что мы не идем на встречу своим желаниям, - парировал возбужденно и не менее зло Илья, забираясь руками под ее лифчик и осторожно, но умело лаская твердые соски ее грудей.
Веда выгнулась дугой. В низу живота разлился маленький вулкан, медленно, но верно затапливающий своей лавой все ее существо. Она не могла больше себя контролировать. Тело более не подчинялось мозгу. Она судорожно ловила его губы, извивалась в его руках, терлась о твердый стержень, упиравшийся в ее поясницу и так явно демонстрирующий желание и страсть мужчины, в чьих руках она уже призывно, не отдавая себе отчета, поскуливала от нарастающего жара, поглощающего мир вокруг нее.
Неловкими движениями, подчиняясь силе влечения, она расстегивала ему джинсы, а он, приподняв ее бедра, торопливо стягивал с нее трусики. Вздох-всхлип удовлетворенного сладострастия слетел с губ девушки, когда она ощутила раскаленное страстью твердое, как камень, распирающее ее изнутри, мужское начало.
Упершись руками в подлокотники
– Давай спать, - предложил тот, поднимая девушку на руки и относя на диван.
Веда плотно прижалась к нему, уткнувшись носом в его шею и чувствуя приближение неминуемой катастрофы. Он был всегда такой теплый; внутри него было так много тепла. Он был ее опорой, внушающей покой и надежду, как маяк в бушующем море.
– Ты спишь?
– через несколько мгновений спросил ее Ил.
– Нет, - нехотя отозвалась Видана.
– Я тебе о главном подарке не сказал. Документы готовы. Твое дело закрыто. Ты свободна.
– И что?
– равнодушно и сонно спросила Веда, просто потому, что надо было как-то отреагировать.
– Теперь мы можем пожениться. Ты выйдешь за меня?
– как-то некстати ошарашил ее Ил.
– Выйду, - она сейчас была готова пообещать все, что угодно. Потом разберется.
“Замуж? Я люблю его?” - думала в полудреме, почти на грани сна, Видана.
– “Наверное, да. За что его не любить? Он идеален”.
– Твоей душе нужны чувства, пожар, безумие, - нашептывал голос в темноте.
– Отвали, - мысленно отмахнулась девушка, проваливаясь в забвенье.
– И что это было?
– первым дело спросила она себя. В окошко стучался рассвет. Тревожный звоночек непрошено стучал у нее в висках.
– Это нечестно и гнусно. По отношению к человеку, который мне делал только добро. Я должна уйти. Сейчас. Пока все не стало слишком плохо. Пока не поздно…”
Видана услышала, как подергалась ручка входной двери. Затем глухой выстрел. Удар двери об стену. Грохот тяжелых шагов.
Она привстала, прижимая покрывало к груди. Рядом с их диваном стояли Кот, Эвил, Тарас и Фирс. Веда даже не удивилась. Ни единого звука не вырвалось из ее сведенного спазмой панического ужаса горла.
Глава 21.
Что больше всего поразило девушку, так это то, что в лицах ее мучителей не было ни ярости, ни торжества, а только равнодушие, граничащее со скукой.
– Вставайте, одевайтесь, - ровным, ничего не выражающим тоном приказал Захар.
– Я должен был предположить, - обреченно пробормотал за спиной Веды Ил, - сам виноват. Расслабился. Не о том думал.
– Думать, вообще-то, головой надо, - ехидно и нравоучительно заметил Кот.
– Поторапливайтесь. Публика дремать начинает…
Видана успела стряхнуть оцепенение, охватившее ее при этой роковой встрече. Она медленно встала с дивана, подошла к гардеробу и не спеша стала одеваться. Мужчины, не сводя глаз с бесстыдно обнаженной девушки, все также безразлично и инертно ожидали завершения сего процесса.
Надев джинсы и майку, Видана засунула руку под стопку белья. Нащупав глок, она напряглась.