Лабиринты любви
Шрифт:
Сара тотчас залилась краской, словно пойманная на месте преступления девчонка-подросток.
В глазах обычно невозмутимой экономки неожиданно промелькнуло нечто, похожее на сочувствие. Бесстрастное лицо на какой-то миг изменилось при виде испачканных простыней, которые Сара яростно срывала с кровати. Но мимолетная жалость вмиг испарилась, и в голосе Серафины зазвучали привычные неодобрительные интонации:
– Синьорине ни к чему утруждать себя подобными вещами. Я сама сменю белье! – И, услышав шум льющейся воды, женщина покачала головой: – Вам стоило всего лишь позвонить, и я приготовила бы ванну. На будущее соблаговолите позвать,
«Дело не в словах, а в том, что стоит за ними», – думала Сара, лежа в душистой воде, пытаясь расслабиться, забыться, отдаться неге, роскоши и безделью.
И хотя Серафина не подавала виду, все-таки поняла и смирилась с переменами в положении гостьи. Отныне она сама станет заботиться о Саре – убирать ее комнату, наполнять ванну по утрам…
Сара грустно улыбнулась своему отражению в запотевшем зеркале. Как он назвал ее ночью? Куртизанкой? И при этом буквально рычал. Пожалуй, теперь она действительно начинает чувствовать себя куртизанкой. Интересно, скольких женщин он привозил сюда и держал в этой комнате ради собственных прихотей и удовольствия? А затем прогонял, как только они надоедали, награждая на прощание дорогой безделушкой или новой машиной…
«Ну что ж, – с отчаянием подумала Сара, – с меня и машины хватит!» Вот только почему на душе так тяжело?
Кстати, куда подевался Марко? Прежде он мог бесцеремонно ввалиться, как раз когда она принимала ванну, а теперь… О, черт побери! Надо срочно взять себя в руки! Взглянуть на все происходящее другими глазами. Трезво и холодно, совсем как Марко. Она достаточно долго сопротивлялась, чем и заинтриговала его, но теперь он, доказав свое превосходство, возможно, выбросил ее из головы. А что, если…
Сара погрузилась в воду, досадуя, что краснеет по малейшему поводу. Но нельзя отрицать, что прошлой ночью он ее хотел!
Новые, хотя уже и испытанные ощущения неожиданно вернулись, терзая молодое, горячее тело, напоминая обо всем, что было прошлой ночью… и Сара нерешительно, почти благоговейно коснулась своего потаенного местечка, которое вчера наполнял он. Здесь… здесь он был. Немножко саднит… слабая боль… но Боже, как могли бесчисленные руководства по технике этогоподготовить ее к реальности и дать представление об истинных чувствах, когда теряешь рассудок, хладнокровие, самоконтроль и хочешь, жаждешь, стремишься к тому, что делают с тобой…
Сама того не сознавая, она закрыла глаза, отдаваясь чувственным воспоминаниям. Из дремоты Сару вывел знакомый презрительный голос:
– А я-то надеялся, что хоть на время утолил твою жажду! И что я вижу? Лежишь в теплой воде и с мечтательным видом ублажаешь себя?! О каком из своих любовников грезишь на этот раз?
Сара ойкнула и прикрылась руками, словно этим детским жестом хотела заставить немедленно исчезнуть нависшего над ней великана в костюме для верховой езды – ноги в пыльных высоких сапогах слегка расставлены, на темном лице играет насмешливая улыбка.
– Я совершенно не… – с негодованием начала Сара, но Марко тут же оборвал ее:
– О, прошу, не останавливайся! Я наслаждался, глядя на твое полное затаенного блаженства лицо с приоткрытым ртом…
Он резко засмеялся, заметив, как на высоких скулах Сары загорелись красные пятна.
– Ах, оставь это! Не собираешься же притворяться, что понятия не имеешь, насколько вид женщины, которая играет с собой так, как сейчас ты, заводит любого мужчину?
Она, должно быть, окончательно спятила! Позволить ему все, что только можно, да еще воображать, что ненависть к этому человеку осталась в прошлом! И пока Сара пыталась найти подобающий случаю уничтожающий ответ, Марко продолжал наблюдать за ней, издевательски глядя из-под тяжелых век, явно не собираясь выдавать свои истинные чувства.
– Надеюсь, я не расхолодил тебя? Кем бы ни был твой воображаемый любовник, ты все равно выглядела так, словно находишься на седьмом небе от счастья!
С нее довольно! И если его светлость думает, что отныне все будет так, как он захочет, пусть не обольщается! Сара растянула губы в нескрываемо фальшивой улыбке, прежде чем невинно похлопать глазами и простодушно объяснить:
– О, я обычно придумываю себе идеального любовника… ну, ты понимаешь, беру лучшее от всех мужчин, с которыми встречалась, и получается нечто восхитительное. – И, просияв под его угрюмым взглядом, добавила: – Но что, ради всего святого, тыздесь делаешь? Я думала, что не увижу тебя весь день… как обычно.
Решив игнорировать выпады девушки, Марко молча пожал плечами, не переставая пристально изучать ее.
– Интересно, как тебе удалось узнать так много о моих привычках? – протянул он. – Надеюсь, эти вечно хихикающие глупышки горничные не слишком распускают языки?
Сара презрительно поджала губы, но Марко неумолимо продолжал тем самым голосом, который так часто завораживал и бесил ее:
– Что же до моего прихода… как ты думаешь, почему я здесь?
Ну и скотина! Но на сей раз ему не обвести ее вокруг пальца, не заманить своими оскорблениями, так искусно перемешанными с любовными словечками, и чересчур ловкими, властными руками, прекрасно умеющими возбудить женщину до такого невообразимого экстаза, что бедняжка окончательно теряла голову и не знала, на каком она свете.
– Прошу извинить меня, но я не закончила мыться, – ледяным тоном ответила Сара, – и намереваюсь пробыть здесь еще целую вечность. Поэтому не будете ли так добры…
Она мысленно послала его к черту, и в самом деле, у Марко уже зародился дьявольский план, которому было невозможно противиться.
– Прекрасная идея! – хладнокровно объявил он и, усевшись, принялся снимать сапоги. – Ты весьма изобретательная чертовка! И, слава Богу, не так скованна, как остальные женщины! Не несешь всякой чепухи насчет приличий и запретов! По крайней мере не скрываешь, какую жизнь ведешь!
Чаша терпения Сары переполнилась. Это уж слишком! После нечеловеческого напряжения и приключений прошлой ночи, странной сумятицы чувств, после всего… всего, что он сделал с ней, еще смеет возвращаться как ни в чем не бывало и терзать ее!
– А ты… ты самодовольный ублюдок! – завопила она, неожиданно для себя.
– Неужели? – Он уже успел сбросить рубашку и сапоги и как раз расстегивал ремень. – Весьма сомнительный комплимент, особенно для тех, кто слышал печальную историю о похождениях моей матушки и довольно неприятных последствиях. Однако заверяю тебя, что я родился от короткого, но вполне законного союза между моими родителями, – сухо, без всякого выражения сообщил Марко, но Сара съежилась, заметив неприкрытую ярость, с которой он выдернул ремень из петель и отшвырнул в сторону. Хоть бы он не смотрел так пристально, словно прикидывая, как получше расправиться с ней!