Лабиринты ревности
Шрифт:
Но вот неуемная супруга наконец-то позволила передохнуть двухместному каравану.
В широком зале с низким сводом и следами свежего обвала устроили большой привал — с глотками воды и жеванием долек горького черного шоколада.
Малыш, положив затылок на скатанный спальник, а ноги — на рюкзак, пытался дать отдых перенапряженной мускулатуре, которая привыкла к ритмичным упражнениям и гладкому бегу по набережной и никак не могла приспособиться к постоянной смене поз.
Встать — сесть — лечь.
Лечь — сесть — встать.
Сесть — встать — лечь.
Обе лодыжки сводила болезненная судорога.
— Хорошо-то как! — сказал нарочито бодро Малыш.
— Честно?
— Угу.
Левое бедро утратило чувствительность.
— Лучше не бывает.
— Я рада, что тебе нравится.
Натертые колени горели.
— Далеко еще нам корячиться?
— Часа полтора, не больше.
Малыш призадумался.
Да, надо продлить отдых любой ценой… Любой…
И чтобы отдалить возобновление маршрута, загнанный Малыш решил отвлечь Аиду откровенным признанием.
— Хочешь, я расскажу тебе то, что никогда никому не рассказывал?
Аида притаилась в мрачной тени, отключив свой свет, — привычка экономить аккумуляторный заряд.
— Хочешь?
— Правду и ничего, кроме правды? — уточнила, как на суде, клюнувшая на предложенную исповедь Аида.
— Отрезанность от внешнего мира располагает к откровенности.
— Это точно. А чистосердечное признание облегчает вину.
— Юридические сказочки, — возразил Малыш. — Вину искупает лишь наказание.
— Тоже верно.
Аида коротко хохотнула.
— Так о чем ты хотел рассказать?
Малыш повернулся к Аиде. Луч налобной фары вырвал из тьмы ее напряженное лицо.
— О старом подвале своих предков.
— Уже интересно.
Аида приготовилась внимать.
Малыш вдруг отчего-то замялся.
— Итак, — сказала нетерпеливо супруга. — В этом подвале ты нашел заспиртованную голову знаменитого маньяка прошлого века, убивавшего клонированных овец секатором для обрезки веток.
— Я могу сосредоточиться? — закапризничал Малыш. — Хоть немного.
— Разумеется, дорогой. — Аида ласково подбодрила робкого и стеснительного мужа. — Разумеется.
Помолчали.
Налобный луч Малыша шарил то по стенам, то по своду, то по груде вещей.
Наконец световой конус замер на раздвинутых коленях расслабившейся супруги.
— Знаешь, милая, когда я впервые увидел женские прелести?
— Ну разумеется, не в нашу первую брачную ночь.
— Представь — в четырнадцать неполных лет на бабушкином ранчо.
— Ты что, сорванец, подглядывал за подмыванием старушки? — разочаровано спросила Аида. — Как не стыдно!
— Пожалуйста, не перебивай.
— Не буду, не буду.
— Так вот, на ранчо был старый подвал, сохранившийся со времен гражданской войны.
— Кстати, мои предки, все без исключения, воевали на стороне южан, — заявила супруга из темноты.
— Нашла чем гордиться, — урезонил супругу Малыш.
— Но они же отстаивали не рабство, а жизненные принципы.
— Ты обещала не перебивать.
— Ах, извините.
— Ну вот, как-то раз, начитавшись приключений Тома Сойера, мы затеяли с кузиной игру в искателей сокровищ. Залезли в подвал с фонариками. Ну с теми, которые обычно продают на ярмарках…
Малыш взял паузу.
Аида терпеливо ждала продолжения.
— И кузина вдруг задрала подол своей юбки из красной шотландки и приказала мне снять с нее трусики, тоже из шотландки.
— Симпатичный гарнитурчик.
— Очень симпатичный.
— И ты подчинился?
— Да.
— И?
— Очень осторожно я спустил эту шелковую тряпочку до ее колен, и тут кузина широко раздвинула ноги.
— И?
— Я узрел ее девственность, еще не обрамленную растительностью. Влажную, трепещущую, розовую…
Малыш, как бы опомнившись, замолчал.
— Дальше, дальше, — строго потребовала пещерная супруга. — Дальше.
— Все. Я тут же убежал в панике из подвала.
— Должно быть, кузина была сильно разочарована.
— Не знаю, мы с ней никогда не обсуждали происшедшее.
— И кем она стала, когда выросла?
— Дантистом. Вышла замуж за своего техника, специалиста по вставным челюстям, и родила ему аж пятерых мальчишек.
За счет развернутого повествования о кузине Малыш получил целых полчаса дополнительного отдыха.
— Ладно, хватит рассиживаться! — Аида включила фару на каске. — Вперед, и только вперед!
Малыш подхватил рюкзак, ставший еще тяжелее, и спальные мешки, тоже прибавившие за это время в весе.
Про биотуалет можно и не говорить…
Глава 6
Эдипов комплекс
На следующем привале Малыш снова прибегнул к прежней хитрости.
— А знаешь, когда я первый раз испытал оргазм?
— Разумеется, не в нашу первую брачную ночь.
— Не поверишь, но я в первый раз спустил по-настоящему одновременно с отцом.
— Групповой инцест?
— Не совсем. Просто я подглядывал, как отец исполняет супружеский долг. В общем, рука сама расстегнула что надо, взялась за что надо и совершила что надо в заданном ритме.