Лабиринты тьмы
Шрифт:
— Вы проникли в наш мир, обойдя преграды, говорите об угрозе, но скрываете ее суть.
— Мы пришли говорить не с вами, — зная, что оскорбляю своего друга, сказала я. Но сейчас он действительно не мог мне помочь, скорее, даже навредил бы. Что может человек против Тьмы?
— Вы считаете себя выше нас?
Я встала, предпочтя не давать ответа на этот вопрос. К чему? И так все ясно. Ни один человек не сравниться по силе ни с Древними, ни с Владыками, я уже не говорю про даринийцев. И мне жаль, что их удел — быть пушечным мясом на поле для игр древних рас.
Дело не в положении людей по отношению к другим расам, а в способности
Мною овладело какое-то странное ощущение — что бы ни происходило в мирах, сколько бы ни было жертв, моя судьба присутствовать при этом, пережить и… что? Идти дальше? Скрыться далеко-далеко и забыть о том, чем жила когда-то? Странная цепь событий, которую я наблюдала, в которых принимала участие, наталкивало на неприятную мысль — что, возможно, все уже давно предрешено. Знать бы только кем?
Что-то неуловимое, но слишком важное ускользало от меня. Я не могла постичь, понять чего-то. Мне казалось — как только я это сделаю, мне станет намного легче… Нет, не жить. Другое. Намного важнее, чем просто жить.
— Вы не ответите? — какой же ты настойчивый, малыш! Как же ты не понимаешь, что тебе лучше не знать о том, что должно произойти. Может произойти. Как все запутано, нереально.
— Отвечу, — я обернулась к Дэну. Помедлив несколько секунд, я, сорвавшись с места приблизилась к нему. Схватив за шею и слегка приподняв, внимательно заглянула в его сузившиеся от злости и разочарования глаза. В тот момент я не замечала лязга оружия и крика солдат. Мне стало все равно, к чему приведет мой безумный с точки зрения человека порыв. Я знала, что Диаз не причинит им вреда, а мне просто необходимо было сделать то, что я делаю.
— Нет, — мягко ответила я, не отводя взгляд, — не считаю. Мы не выше вас, вы не ниже нас. Мы те, кто способен жить бесконечно долго, несмотря на века и увечья, безжалостны и безумны, нами движет ненависть и жажда, более сильная, чем жажда крови. Мы другие. И останемся такими, даже если рухнет это мир, погребя под собой очередную цивилизацию, не оставившую после себя и следа. Мы способны выжить. Вы — нет.
— Это угроза? — Дэн сделал попытку вырваться.
— Нет, — вдруг, я почувствовала, как мои глаза увлажнились. Поняв, что сейчас позорно расплачусь, я отпустила его шею, резко отойдя в сторону, — это предупреждение.
Я надеялась не зря — Диазу удалось преградить солдатам путь ко мне, не покалечив ни одного из них. Что же, пусть заранее узнают, с кем им придется иметь дело.
— И что это было? — Диаз шел за мной уж несколько минут, соблюдая тишину. Но видимо, и его терпению пришел конец.
— Не знаю. Просто, я вдруг поняла, как много мы на себя берем, — я остановилась, устало, прислонившись к широкому стволу ели. Запах смолы на миг окунул меня в детство, с его удивительными фантазиями и надуманными проблемами. Как мне сейчас этого не хватало. К несчастью, все мои проблемы теперь были значительны и обрели конкретные очертания.
— Думаешь, у нас не выйдет? — он отвернулся, будто прислушиваясь к отдаленным раскатам грома. Но я знала — он просто избегал моего взгляда. Боялся прочесть там ответ? Был настолько не уверен в себе? Интересно, больше, чем я?
— Не знаю, — почти не солгав, ответила я.
Проблема в том, что я вообще не могла об этом думать. Выйдет — не выйдет. На кону всего лишь десятки миллиардов жизней и будущее целых поколений. Если о таком думать, можно сойти с ума. Окончательно. Тогда, несколько лет назад, было по-другому. Я уже потеряла все, и неудача не могла причинить мне боль сильнее, чем я тогда испытывала. Вуал, что бы я без тебя делала? Ты был духом Врат и спас своего неразумного потомка. Теперь Врата пусты и я их хозяйка. Вот только, способны ли они остановить то, что надвигается с неумолимой силой?
— Думаешь, нам понадобиться помощь кого-то еще? — осторожно спросил Диаз.
— Опасаюсь. Скажи, Диаз, как ты попал к Майрос?
Он медлил, казалось, что вообще не собирается отвечать. Неожиданно раздался его голос:
— Я был ребенком, когда меня отдал Майрос собственный отец.
Тэрранус
В зале совета воцарилась тишина. Слова были произнесены, и уже никто не мог делать вид, что ничего не случилось. Оно надвигалось — стремительно и неумолимо, заставляя сердца тех, кто прожил не один век, сжиматься от страха. Это была не просто смерть, а конец всему тому, что они знали, к чему привыкли. Жизнь уже не будет прежней, потому что не будет жизни в их понимании. Существование во тьме — вот что грозило трем мирам. И если гибель одного ребенка принесет спасение — они рискнут не раздумывая. Особенно учитывая, чей это сын.
— Введите Владыку Дрэгона. — раздался повелительный голос Майрос.
Перед тем как войти в зал, один из сопровождавших Дрэгона замешкался, желая еще раз проверить надежность браслетов. Дрэгон с иронией следил за этим процессом, но ирония сменилась легким удивлением, когда он вдруг почувствовал, что свободен. Больше ничего не сдерживало его силу.
— Не все забыли прошлое, Старейшина, — тихо сказал один из стражей, слегка поклонившись, открыв перед ним дверь.
Увидев, кто сидит во главе совета, Дрэгон грустно усмехнулся. Можно ли именно этот момент считать началом конца его жизни? Или он наступил гораздо раньше? Не важно, Виктор в безопасности, все остальное теперь уже не имеет значение. Он лишь надеялся, что у него будет еще немного времени. Так не хотелось оставлять сына сиротой.
— Ну здравствуй, Габриель, — Дрэгон с иронией поприветствовал старого, почти забытого знакомого.
— Как мило! Меня еще кто-то помнит, — искренне восхитился Майрос, — впрочем, не важно. С приветствиями мы покончили, перейдем на личности. Итак, Владыка Дрэгон — вы были героем, но совершили столько преступлений, что вас можно в любую минуту предать смерти. Но, у вас есть шанс спастись.
— Каким образом? — Дрэгон насторожился, уже подозревая о том, какими будут дальнейшие слова.
— Скажите нам, где вы прячете своего сына, и мы забудем обо всем, что вы натворили за два последних года. Мы гарантируем вам спокойную жизнь в любом мире, который вы выберете себе сами.
— Такое щедрое предложение, — Дрэгон ухмыльнулся, — даже не знаю, что вам на него ответить. Дайте-ка подумать!
Его захлестнула ярость, так долго таящаяся и не находящая выхода с момента смерти Анны.
— Подумал! — он выпустил силу, сметающую все на своем пути. Трое советников погибли на месте, даже не поняв, что произошло. Огненный смерч, сдерживаемый так долго, вырвавшись, спешил как можно скорее опустошить громадный зал, уничтожая пытающихся спастись.