Ладья-UT
Шрифт:
С тех пор Аверин, что называется «попал в обойму», и ни разу об этом не пожалел. А неформальные вариации на тему «Можно-Разрешите» или «Разрешите-Можно» стали своего рода паролем, символом принадлежности к одной команде.
– Заходи, заходи, Валя, – Сергей Петрович указал на одно из двух кресел рядом с низким столиком у окна, спрятавшихся за старомодным фикусом, поднялся из-за длинного, предназначенного для совещаний стола и направился туда же. – Присаживайся. Закуривай.
«Закуривай», и место за журнально-кофейным столиком «для своих» однозначно предполагало что разговор будет длинный. Сам Сергей Петрович не курил, и дыма, похоже, не любил, однако предпочитал не выгонять посетителей из кабинета на перекуры, экономя время и создавая пришедшим «зону комфорта», справедливо полагая что человек избавленный
– Ну что, впитал материал по Ладье? Вопросы появились?
– Два, Сергей Петрович.
– Давай. Извини старика, забыл – кофе хочешь? – не ожидая ответа Сергей Петрович ткнул пальцем кнопку включения на электрическом чайнике, подвинул к Аверину пепельницу, после чего принял умышленно-отчётливую позу внимательного слушателя.
– Вопрос первый, почему SR-71 «Чёрный Дрозд» был снят с вооружения в 89ом, а Ладья-Аврора появилась значительно позже?
– Вопрос чисто академический, но интересный. Валя, честно говоря – не знаю. Возможно, американцы действительно думали, что обойдутся одной спутниковой разведкой. Вот и запоздали с разработкой Ладьи, занялись ею серьёзно только когда поняли, что без авиационной разведки не обойтись. Они тоже люди, и тоже ошибаются. Как в своё время решили серьёзно сократить агентурную разведку в Передней Азии, и после Одиннадцатого Сентября нам пришлось их в Афганистан втаскивать. Помнишь?
Аверин коротко кивнул. Конечно он помнил, как после ударов самолётов в Башни-Близнецы Международного Торгового Центра в Нью-Йорке американцы задумали вторжение в Афганистан – как-бы Усаму ловить. Однако достаточно быстро осознали, что в регионе (а тем более в самом Афганистане) у них ни агентуры ни союзников нет. Попросили помощи у сочувствующей России. А Россия, выведя войска из Афгана, по прежнему сохраняла там своё влияние опосредованно, подкармливая и вооружая Северный Альянс, воевавший с радикальными исламистами движения Талибан. Именно Аверин в своё время обеспечивал «американскую сторону» знакомства штатовских политиков и военных с полевыми командирами Северного альянса. А ведь предупреждала тогда разведка политиков российских… Однако точка зрения «американцы оттянут на себя радикальных исламистов от средне-азиатских республик» возобладала. Теперь звёздно-полосатые всеми четырьмя ногами зацепились за Афган, а базы американские уже и по нашей Средней Азии раскиданы.
– Второй вариант, – продолжил Сергей Петрович, пододвигая к Аверину сахарницу и банку с растворимым кофе – Возможно, мы просмотрели какой-то воздушный разведчик между Чёрным Дроздом и Ладьёй, ту самую «Аврору», однако я такой расклад почти целиком исключаю. Должен был такой самолёт засветиться хоть раз, будь он трижды «Стэлс», да и агентурная разведка ничего не заметила. Вообще ничего, хотя, в общем и специального задания на разработку Ладьи, в ходе которой такой самолёт мог быть выявлен, агентуре никто не давал. Забегая вперед скажу – до сего времени не давал. Однако если такой самолёт был, где-то краем мы бы его зацепили. У ГРУ тоже никакой информации по подобному изделию нет. Я, Валюша, вообще последние двое суток провёл в разговорах с «Аквариумом», с дипломатами, с экспертами от оборонки, так что информация свежая.
После слов «…двое суток провёл…» Аверин зачерпнул вторую ложку кофейного порошка, и после подтверждающего кивка высыпал добавочную порцию кофеина в чашку Сергея Петровича. Впрочем, генерал не выглядел ни усталым ни недоспавшим.
– Спасибо, дорогой. – xозяин кабинета подождал пока Валентин Борисович закончит наливать кипяток в чашки. – Второй вопрос?
– Сергей Петрович, почему сделан вывод об оперативной готовности Ладьи, если было зафиксировано всего четыре выхода в космос?
– Поясняю. Будет длинно, если будет что-то что ты уже знаешь – останови меня.
Аверин зажёг сигарету и кивнул, устраиваясь поудобнее. Если честно, останавливать Сергея Петровича он ни при каком раскладе не собирался, потому что рассказывать тот умел и любил, делал это виртуозно, и слушать было одно удовольствие.
Битый волк, ветеран ПГУ КГБ, генерал разведки, человек вхожий в самые высокие кабинеты, для непосвящённых выглядел невысоким толстячком в роговых очках, смотревшимся ровнёхонько на свои шестьдесят-с-хвостиком. Однако, например в столовой Ясенево Сергей Петрович всегда сидел в окружении стайки лейтенантш-переводчиц. Девчонки, которым генерал годился скорее в дедушки чем в отцы, откровенно млели, и томно смотрели на Сергея Петровича с нескрываемым обожанием, пока тот рассказывал о чём угодно, начиная от кота Шредингера и эффекта Вуда, и заканчивая различиями в рецептах пуэрториканской и венесуэльской энчалады. Аверин за свою уже достаточно долгую жизнь не встречал человека такой широченной эрудиции. Сам Сергей Петрович правда, смеясь, утверждал, что женщинам можно говорить всё что угодно, главное – делать это в темпе чуть большем, чем они успевают понимать, и тогда любая чушь кажется им перлами мудрости.
– Ну так вот, Валя, – начал генерал – мы предполагаем, что Ладья готова и может использоваться просто исходя из худшего сценария… и некоторых других соображений. А видели мы только четыре запуска вот почему: как ты наверное знаешь, мы наблюдаем космос с помощью Системы Контроля Космического Пространства, так называемой СККП. Система эта состоит из радаров, компьютеров, и оптико-электронных комплексов. Зачем радары – понятно. Компьютеры нужны чтобы траектории спутников считать. А опто-электронные комплексы это… Ну, грубо говоря, это просто красивое название телескопов, смотрящих не на звёзды и всякие там Марсы с Юпитерами, а на спутники на орбитах.
Система эта в первую очередь наблюдает именно спутники, то-есть, объекты на орбитах. Ладья же на орбиту никогда не выходила, Ладья, она ведёт себя скорее как баллистическая ракета, как недо-спутник если угодно, и в поле зрения СККП собственно и не попадала. Понятно излагаю?
Аверин опять кивнул. До сюда всё и правда более-менее просто. Есть у нас система обнаружения спутников, но Ладья – не спутник, вот эта система её и не видела никогда.
– Вот и славно – деловито сказал Шеф – Тогда продолжим. А попадала Ладья в поле зрение СПРН – Системы Предупреждения о Ракетном Нападении. Эта система, как известно, состоит из двух эшелонов – по-простому, из двух подсистем. Первый эшелон – это спутники, засекающие старт ракет с территории США, и с акваторий – в смысле с подводных лодок в океанах. Засечка стартов производится по характерному излучению факела разгоняющейся ракеты.
Второй эшелон СПРН – это наземные радиолокационные станции, которые видят ракеты на подлёте к территории России. И направлены эти радары так, чтобы смотреть на ракето-опасные направления, то-есть туда, откуда что-то может прилететь и по нашей территории ударить. Естественно, никто не будет пытаться на испытаниях запускать Ладью так, чтобы она над нашей территорией пролетела и оказалась в нашем воздушно-космическом пространстве, по-этому и в поле локаторов Системы Предупреждения о Ракетном Нападении она попала только четыре раза, да и то «в краешки». Тревога ни разу не объявлялась, потому что траектория не была направлена в нашу сторону, да и цель не вела себя так, как обычно ведёт себя атакующая баллистическая ракета. Например, не отстреливала ложные цели для преодоления Противо-Ракетной Обороны, да и отделения первой ступени не было. Скажу больше, первые два раза цель эта вообще принималась за помеху, за неисправность оборудования, потому что больше всего это было похоже на ветряную мельницу в космосе. Уж слишком цель была большая, и слишком неправильная. Все четыре баллистических траектории начинались примерно из центральной части континентальных США. Примерные координаты стартов, если понадобится, есть. Заканчивались же траектории в разных, ничем не примечательных местах, конечно же всегда над нейтральными водами. Впрочем, нет, вру. Один раз место всё же было примечательным – траекторий закончилась в Тихом Океане, совсем рядом с Тайванем, и именно она, Валентин, самая неприятная.
Аверин понимающе кивнул, впрочем, довольно слабо представляя себе в чём неприятность именно такой траектории, и надеясь, что продолжение воспоследует. Однако Сергей Петрович не спешил. Круговыми движениями покачивал в руке кофейную чашку, словно стараясь размешать сахар получше, и поглядывал изучающе на Валентина Борисовича поверх очков. Делал вид что с мыслями собирается, а сам наверняка ждал что ученик проявит чудеса смекалки, и сам догадается, в чем же это такая особая неприятность прыжка Ладьи к Тайваню.