Лагранж - Оэлэ
Шрифт:
Инструкция по активации - отключению исследовательского модуля толщиной с "Роман-газету", но написанное в ней помнишь наизусть. Пальцы бегают по тумблерам, и тревожные транспаранты гаснут один за другим. Взревевшие вентиляторы набрали максимум оборотов. Появившийся в отсеке командир в своей дыхательной маске похож на аквалангиста. Обычно, здесь не развернуться вдвоём, но мы умудряемся действовать и действовать слаженно. Точно такая же маска ложится и на моё лицо. Видно через неё не очень, а медлить нельзя, в злосчастном блоке уже наблюдается алое свечение. Лучше не думать, что рядом,
Командир срывает крышку с улавителя вредных примесей, а я, наконец, нажимаю кнопку на главном пульте, и отсек замирает, словно наблюдая за исходом схватки. В ход пущена отвертка, и раскаленная лицевая панель "Разгона" неожиданно поддаётся. Языки пламени торчат под ней в разные стороны, как иглы потревоженного ежа, и каждый всполох похож на маленькую сабельку. Перед прыжком наружу огонь накапливает силы, но белые клубы из огнетушителя в руках командира бросаются на него в атаку.
Через считанные секунды пожар потушен. Остаётся наблюдать за уровнем двуокиси углерода, да сожалеть, что не состоится эксперимент, ради которого готовилась экспедиция.
* * *
Под мелодию гитары уличного музыканта, Антон с Варварой спускались по широкой пешеходной улице, к месту, где под бульваром пряталась заключенная в трубу река. Девушка щеголяла в коротеньком розовом платьице, и прохожие нет-нет да провожали её взглядом. Не вынимая руки из кармана куртки, где лежал заветный прибор, Звездочет терзал себя вопросом, оделась она так случайно, или хотела подразнить его.
– Отец Белоконя возглавил институт сразу после смерти Академика, и верховодил в нём тридцать с лишним лет! Большой бабник, он был трижды женат. В первый раз на институтской одногруппнице, - Принялась загибать пальцы Варвара.
– Потом на молоденькой чертёжнице, и, наконец, на студентке вечернего отделения, проходящей практику в институте!
– Сколько же у него детей?!
– Ухмыльнулся Антон.
– И всем директорские кресла подавай?!
– Наш Белоконь плод третьего, последнего брака...
– Рассмеялась журналистка.
– Оказавшись той ещё штучкой, женушка выбила для себя и сыночка кучу благ!
– Как ты про это узнала?!
– Уменье нужные знакомства заводить! Специфика работы!
– Далеко пойдешь...
– Если не прихлопнут по пути!
– В целеустремленности этой барышне не откажешь!
– Подумал Антон, украдкой любуясь её стройными ногами.
Длинные, с аккуратными икрами и точеными щиколотками они выглядели весьма соблазнительно.
– Мороженное! Обожаю!
– Увидев под ярким зонтиком продавщицу, Варвара едва не захлопала в ладоши.
Купив по пломбиру в вафельном стаканчике, парочка продолжила путь. Расплачиваясь за свою порцию, Антону пришлось вынуть руку из куртки.
– А ещё наш герой входит в состав учредителей практически всех фирм, арендующих помещения в институте. К нашему делу это имеет мало отношения, разве, что штришок к портрету!
– Драгоценные прохожие! Не откажите во внимании будущему лучшему фокуснику Вселенной!
Неожиданно, перед парочкой вырос паренек с наивным лицом и глазами голодной дворняжки.
– Какие замечательные, ребята! Постойте...
– Торопливо заговорил он, преграждая путь худыми руками.
Антону отчего то сделалось не по себе, но прежде чем он с Варварой сообразили, что к чему, рядом закружились девицы с размалеванными черной краской лицами, в руках не пойми откуда появившегося жонглёра, замелькали разноцветные шары.
Растерянного Звездочета, то просили подержать лакированные ящички, то вытянуть карту, а перед Варварой с хлопками раскрывались пёстрые букеты... Антона бесило, что фокусник делал пассы прямо возле его лица, но жалость помешала одернуть настырного артиста. Каждый как может зарабатывает себе на хлеб.
Окончив представление так же неожиданно, как и начав, фокусник с командой оставил парочку стоять на уличной брусчатке. Варвара сжимала в руках забытый артистами букет.
– Бумажные цветы! Как на похоронах! Тьфу!
– Брезгливо морщилась она.
Прежде чем журналистка опомнилась, Антон швырнул её фальшивый букет в ближайшую урну, заодно, отправив следом свой пломбир. Ему расхотелось, есть то, над чем водил руками подозрительный чужак. Наблюдая за ним, Варвара не заметила, как её мороженное шлёпнулось и растеклось по брусчатке.
– Я ничего не узнала про Наталью Буяк...
– Как бы невзначай бросила она.
– Умные люди дали понять, что она может выполнять деликатные поручения большого шишки или богатея...
Антон хотел было ответить, но запустив руку в карман, понял, что тот пуст. В то, что прибор мог выпасть, слабо верилось, а странных фокусников след простыл.
– Красава!
– Ехидно ухмыльнулась Варвара. - Сначала чемодан, теперь прибор! А "Машей-растеряшей" всю дорогу звали меня! Эй! Ты куда намылился?
– Позвать полицию...
– Валяй! Представляю, где ты окажешься после того как заявишь о краже хреновины, сводящей силу трения к нулю!
– Ладно, забей!
– Сменив гнев на милость, журналистка увлекла Антона к ближайшей свободной скамейке, а присев, распахнула свой ноутбук.
– Чего говорить, с чемоданом я облажался конкретно!
– Вздохнул Звездочёт.
– А с другой стороны, что было делать?! Не бросать же истекающего кровью отца?! День себе места не находил! Потом, понял, что кроме значка с канализационного люка у меня ничего нет! На моей фирме имеется математическое светило, профессор с чуть ли не мировым именем! Правда, работы у него почти нет, держат за свадебного генерала. Сходил к нему. Короче, уголком с буквой "О" обозначается постоянная Оэлэ!
– Постоянная кого?
– Варвара ожидала окончания загрузки.
– Оэлэ - голландский математик, автор теории многомерных нестабильных пластов. Правда, в научных кругах её принимают не все, считая бредом сумасшедшего...
– И, что с того?
– Пока не знаю! Но меня тот значок конкретно выручил!
– Обидно до соплей, что чемодану ноги сделали, но проехали! Помнишь, Белоконь упоминал о секретарше Миланевского? Представляешь, мне удалось её найти!
– Фантастика! Вот бы с кем поговорить!