Лакей по завещанию

Корр Кристина

Я глубоко задумалась. Неожиданный поворот. Если честно, я не думала о «другой» стороне дара приста. Оказывается, он тоже влечёт за собой неудобства. Почти как моё проклятие.

– Вас это не беспокоило, Десмонд, во-первых, потому что вы не женщина...

Ох, я бы поспорила с этим утверждением, но как-нибудь в другой раз.

– ...Во-вторых, на тебя мой дар не действует. Я могу ориентироваться только на свой опыт и интуицию. Признаться, это добавляет остроты в наше общение. Я всё время вынужден быть внимательным с тобой, чтобы

чего-нибудь не упустить.

– Спасибо за откровенность, - пробормотал я и вытерла губы, сыто вздохнув. Остался ещё десерт из свежих фруктов. Восхитительно!
– А что вы скажете насчёт леди Нинэль? Мне она показалась милой и очаровательной дамой.

Рид вопросительно выгнул брови, как бы спрашивая, а почему я ей интересуюсь. Я смутилась.

– Ну, мне просто интересно... Верно ли оказалось моё первое впечатление.

– Почти, - кивнул Рид и пригубил вино из хрупкого бокала на тонкой ножке.
– Леди Нинэль действительно проста и добродушна. Кажется, ты серьёзно ей приглянулся, но что-то её настораживает. Предполагаю, что твой статус слуги. Она весьма скрытна и осторожна, наверное, из благородной семьи.

– Но дочь императора не смущает ваш дар, - заметила я, приступив к сладкому.

Рид заинтересованно на меня покосился.

– Вы с таким удовольствием поглощаете десерт. И лицо у вас умилённое, - заметил он. Я чуть не подавилась, облизала ложку и отложила её.
– Фабиана недостаточно дальновидна, чтобы просчитать последствия общения со мной. Ей всё кажется жутко романтичным. А ещё она искренне считает, что ей нечего скрывать.

– О-о, - тихо присвистнула я.
– Когда мы будем на острове?

– Сегодня ночью. Поэтому предлагаю сейчас немного размяться, но сначала сыграйте для меня. Инструмент в углу.

Я обернулась и увидела белый рояль. Немного отличается от фортепиано, но...

– При всех?
– удивилась я, оглядываясь на других пассажиров парома.

– Хочу, чтобы мне завидовали, - иронично произнёс Рид.
– Должна же быть от тебя хоть какая-то польза.

Я мстительно прищурилась. Монстр закатил глаза и, кажется, обозвал меня, потому что я поддаюсь на провокацию.

Пришлось играть на радость публике. Признаться, я сама увлеклась и вместо одной композиции сыграла две. Весёлое «Возвращение домой» Паганини, но со скрипкой звучало бы лучше. Я помню, как любила играть эту мелодию в тандеме с другой ученицей музыкальной школы. Её звали Лена, она была очень простой, скромной и носила очки, но играла так... что плакали даже взрослые мужчины. Учителя назвали её второй Ванессой Мэй. Но публике, кажется, больше приглянулся Моцарт, «Душа ангелов», мелодия легла в основу саундтрека к мультику «Принцесса Лебедь». В детстве я его очень любила...

Когда стихла последняя нота, я неуверенно обернулась. Не скажу, что посыпался шквал оваций, но существа были заметно шокированы, и только мой хозяин самодовольно улыбался и первым начал аплодировать...

Ночью

мы прибыли на остров Крэйна. Здесь было значительно теплее, несмотря на позднее время суток. Климат влажный. Воздух пропитался запахами цветов и фруктов. Пройдя по булыжной набережной, мы вышли на небольшую площадку, на которой... парковались ослики. Или это пони? Честно, я так и не поняла, что это за животные, но, как пояснил Рид, это единственный вид транспорта на острове.

– Да здравствует больной зад, - буркнула я, забираясь верхом на ослика-пони. Хозяин усмехнулся.
– А нас примут?

– Служителю Натиэлю ещё из Хоут-Брука было отправлено письмо. Храмовники не отказывают смертным, как правило, принимают всех и в любое время.

– А смертные этим активно пользуются, - заметила я, вспоминая историю женщины-черепахи. Она знала, куда сдавать ребёнка.

Дорога до храма заняла не больше часа, слава небесам! Мы тряслись по ухабистым дорожкам, но виды, которые открывались, оправдывали наши мучения. Звёзды светили ярко, делая остров похожим на загадочный город.

Храм Святых Душ мистически подсвечивался. Невысокое здание с круглыми белыми башенками и простой каменной оградой. Во дворе благоухали цветы и брызгал небольшой фонтан.

На крыльцо вышел храмовник в серых длинных одеждах и низко поклонился, приветствуя.

Нас проводили в келью служителя Натиэля, а вещи забрали, сообщив, что подготовят комнату.

Служитель Натиэль внешне был далёк от храмовника. Серьёзный вид серьёзного дяденьки. На мужчине была чёрная ряса, а на лице - короткая щетина, но не борода.

– Господин Рид, - учтиво произнёс он и жестом пригласил присесть на скамью возле полукруглого окошка.
– Я получил письмо и хотел бы сразу перейти к сути. Что вас привело?

– Это давняя история. Может, вы припомните, примерно около пятидесяти лет назад около дверей храма был оставлен младенец. Мальчик. Наполовину эврит.

Храмовник потёр подбородок. В тёмных глазах мелькнуло узнавание, лицо сделалось ещё суровее.

– Я тогда был послушником, но этот случай помню очень хорошо. Ребёнок рос болезным и хилым. Бледный... как смерть, и сколько его ни кормили, был худ. Кожа - тонкая пленка, через которую видны вены и как по ним бегает кровь...
– мужчина перевёл дыхание, вспоминая.
– Прожил у нас пять лет, а потом... Потом пришла Золотая Чума и убила почти всех. Знаете, почему Золотая?

Рид мотнул головой.

– Потому что чудо-целители неплохо озолотились, предлагая свои бесполезные услуги и снадобья.

– А что с ребёнком?
– вернулся к вопросу Рид.

– Он заболел первым, но что странно, прожил дольше других. Страдал. Мы ничего не могли сделать, и у многих тогда возникали мысли... помочь ему отправиться в мир духов. Мальчик умер, старший служитель констатировал смерть, и мы готовили погребальный костёр. К тому времени чума перебила половину храмовников.