Лаки Старр и большое Солнце Меркурия
Шрифт:
Верзила сказал:
— Я попробую восстановить происшедшее. Кук действовал совместно с Эртейлом. Только таким способом Эртейл мог узнать о нашем маршруте по шахтам. Возможно, Эртейл шантажировал его. И Кук мог избавиться от него, только убив. Когда я сказал, что мог бы убить этого подонка при низком тяготении, я, должно быть, подал ему идею. И когда мы начали драться, он стоял у рубильника. Вот и все.
— Подождите, — настойчиво, почти задыхаясь, сказал Кук, — это все… это все…
— Не нужно полагаться только на мои слова — продолжал Верзила. — Если я прав, у Эртейла должны быть записи, пленки или фильм, с помощью которых он держал Кука за глотку. В противном случае Кук не пошел бы на убийство. Поэтому нужно осмотреть
— Я согласен с Верзилой, — сказал Лаки.
Доктор Певерейл в замешательстве сказал:
— Это единственный способ решить дело, но как…
Из Хэнли Кука, казалось, выпустили воздух; он сидел бледный, потрясенный беспомощный.
— Подождите, — тихо сказал он — Я все объясню.
Все лица повернулись к нему. Худые щеки Хэнли Кука покрылись испариной. Руки, которые он поднял в умоляющем жесте, сильно дрожали. Он сказал:
— Эртейл пришел ко мне вскоре после своего прибытия на Меркурий. Он сказал, что расследует деятельность обсерватории. Сказал, что у сенатора Свенсона есть доказательства неэффективности и бесполезных трат. Сказал, что доктор Певерейл должен уйти в отставку; что он старик и не справляется больше с обязанностями. Он сказал, что логичной заменой ему буду я.
Доктор Певерейл, который с изумленным видом слушал его, воскликнул:
— Кук!
— Я с ним согласился, — мрачно продолжал Кук. — Вы действительно старик. Я всем занимаюсь, а вы заняты только своей сирианской манией. — Он снова повернулся к Лаки. — Эртейл сказал, что если я помогу ему в его расследовании, он позаботится, чтобы следующим директором стал я. Я поверил ему: все знают, что сенатор Свенсон влиятельный человек. Я дал ему много информации. Кое-что в письменном виде и с моей подписью. Он сказал, что это ему нужно для законного оформления дела. А потом… а потом он начал шантажировать меня этой информацией. Оказалось, что его интересуют проект «Свет» и Совет Науки. Он хотел, чтобы я использовал свое положение и стал его личным шпионом. Он совершенно ясно дал понять, что в противном случае представит все доказательства того, что я делал, доктору Певерейлу. Это означало бы в лучшем случае конец моей карьеры. Мне пришлось шпионить для него. Пришлось сообщить ему сведения о маршруте Старра и Верзилы в шахтах. Я сообщал ему все, что делает Майндс. И каждый раз, как я передавал ему новую информацию, я все больше попадал в его власть. И понял, что рано или поздно он сломает меня, как бы я ни старался. Я подумал, что единственный способ избавиться от него — это убить. Если бы только знать, как… И тут появляется Верзила со своим планом драки при низкой силе тяжести. Он был уверен, что сможет перебросить Эртейла. И я подумал, что могу… Шансов один на сотню, может, один на тысячу, но что я теряю? Поэтому я остался у контроля псевдогравитации, ожидая возможности. Она настала, и Эртейл умер. Все сработало отлично. Я думал, что сойдет за несчастный случай. Даже если Верзила попадет в беду, Совет вытащит его. Никто не пострадает, кроме Эртейла, а он это заслужил сто раз. Вот и все.
Последовало напряженное молчание. Наконец доктор Певерейл хрипло сказал:
— В данных обстоятельствах, Кук, вы освобождаетесь от своих обязанностей и будете находиться под ар…
— Эй, подождите, подождите! — закричал Верзила. — Это еще не полное признание. Послушайте, Кук, ведь вы во второй раз пытались убить Эртейла?
— Во второй раз? — Кук поднял на него трагический взгляд.
— Ну, поврежденный костюм. Эртейл предупредил, чтобы мы его проверили, значит он знал, что мы обнаружим. Он старался убедить нас, что это дело Майндса, но Эртейл был лживым подонком, и ни одному его слову нельзя верить. Я говорю, что вы таким образом пытались убить его, но он вас поймал и заставил перенести костюм в нашу комнату. Потом предупредил нас, чтобы мы поверили,
— Нет! — закричал Кук. — Я не имею отношения к костюму. Никакого.
— Мы не собираемся верить, — начал Верзила.
Но тут встал Лаки Старр.
— Все в порядке, Верзила. Кук не имеет отношения костюму. Можешь ему поверить. Тот, кто отвечает за повреждение костюма, отвечает и за робота.
Верзила недоверчиво смотрел на своего друга.
— Ты имеешь в виду сирианцев, Лаки?
— Нет, — ответил Лаки. Никаких сирианцев на Меркурии нет. И никогда не было.
Глава шестнадцатая
Результаты суда
В глубоком хриплом голосе доктора Певерейла звучало отчаяние.
— Никаких сирианцев? Вы понимаете, что говорите, Старр?
— Да. — Лаки Старр подошел к столу доктора Певерейла, сел на его угол и осмотрел собравшихся. — Доктор Певерейл поддержит меня в этом я уверен, когда выслушает мои объяснения.
— Я поддержу вас? Этого не бойтесь, уверяю в раздраженно сказал старый астроном, и его лицо приняло крайне неодобрительное выражение. — Я не считаю возможным даже обсуждать… Кстати, нужно поместить Кука под арест. И он привстал.
Лаки мягко усадил его снова.
— Все в порядке, сэр. Верзила проследит, чтобы Кук оставался под контролем.
— Я не причиню никаких неприятностей, — приглушенным голосом заверил Кук. Тем не менее Верзила придвинулся поближе к нему.
— Вспомните, доктор Певерейл, вечер банкета и ваши собственные слова относительно сирианских роботов… — сказал Лаки. — Кстати, доктор Певерейл, вы ведь давно знали, что на планете робот?
— Что вы этим хотите сказать?
— Доктор Майндс рассказывал вам о том, что видел фигуру в металлическом костюме, которая переносит солнечную радиацию лучше человека.
— Да, — вмешался Майндс, — и мне следовало бы догадаться, что я видел робота.
— Вы не так хорошо знакомы с роботами, как доктор Певерейл, — сказал Лаки. Он снова повернулся к старому астроному. — Я уверен, вы заподозрили существование на планете сирианского робота, как только Майндс рассказал, что видел. Его описание полностью им соответствует.
Астроном молча кивнул.
— Сам я, — продолжал Лаки, — думал о роботах не больше, чем Майндс, когда услышал его рассказ. Однако после банкета, когда вы, доктор Певерейл, рассказывали о Сириусе и его роботах, мне пришла в голову мысль, что, возможно, это и есть объяснение. Вы, должно быть, тоже подумали об этом.
Доктор Певерейл снова медленно кивнул. Он сказал:
— Я понял, что сами по себе мы не справимся с сирийским вторжением, и не стал ничего говорить Майндсу.
Майндс при этих словах побледнел и что-то забормотал про себя.
— Но вы не сообщили и Совету Науки, — сказал Лаки.
Доктор Певерейл колебался.
— Я боялся, что мне не поверят и что это только приведет к моему смещению. Откровенно говоря, я не знал, что делать. Было очевидно, что я не могу использовать Эртейла. Его интересовали только собственные планы. Когда вы появились, Старр, — голос его стал глубже, ровнее, — я почувствовал, что наконец-то у меня есть союзник, впервые я могу свободно говорить о сирианцах, об опасности с их стороны, об их роботах.
— Да, — согласился Лаки, — а помните, как вы описывали привязанность сирианцев к своим роботам? Вы использовали слово «любовь». Вы сказали, что сирианцы балуют своих роботов; что они любят их; им для них ничего не жаль. Для них робот ценнее сотни землян.
— Конечно, — подтвердил Певерейл, — и это правда.
— Но если они так любят своих роботов, неужели они пошлют одного из них на Меркурий, не защищенного, не приспособленного к солнечной радиации? Неужели обрекут одного из роботов на медленную мучительную смерть под лучами Солнца?