Lamennto
Шрифт:
А сейчас, когда она с горящим блеском в глазах рассказывала о «невероятной» удаче, о новом шансе на мечту, он искренне недоумевал, какого черта Лере не хватает. Он дал ей все, в чем может нуждаться женщина. Работа, деньги, дорогие шмотки, красивая жизнь. Ничего делать даже не нужно – просто быть рядом с ним и позволять ему исполнять все ее прихоти. Но нет, Леру опять потянуло на сцену. Да еще в компании с этой Мариной, которая возомнила из себя амазонку двадцать первого века.
– Новая труппа,ты представляешь, Макс?
– вдохновленно вещала девушка.
– Это значит, что есть надежда получить стоящую роль, заявить о себе.
– Я рад за твою Маринку, - с иронией подал голос Максим. – Но не понимаю, чему ты радуешься? Мы живем и работаем здесь. В Москве. У нас скоро свадьба. каком возвращении в Питер может быть речь?
– У тебя там бизнес. Здесь ты просто управляющий, - осторожно заметила Лера. Миронов не мог это оспорить. Действительно, реальным владельцем клуба будет являться Пульман, а официальным Макс. Идея о том, чтобы стать партнерами, все еще рассматривалась, но в данный момент Миронов не вкладывал свои средства в клуб, а за внушительное вознаграждение от Джема взял заботы по открытию Химеры на себя. У Пульмана едва хватало сил и времени на управление сетью казино. К тому же у него выявили диабет,и какое-то время Джему пришлось провести в больнице.
– Я должен помочь Джему с Химерой. Я ему обещал, - ответил Максим, разворачиваясь к Лере лицом. Присев на туалетный столик, он вытянул перед собой длинные мускулистые ноги, с непримиримым выражением глядя на девушку.
– Ты говорил мне, что едешь на две недели, - напомнила Лера, нервно теребя кулончик на золотой цепочке.
– Мы уже здесь два с лишним месяца. Я хочу домой, Макс.
– Твой дом рядом со мной, – резко ответил Миронов.
– Ты сделала этот выбор, когда сказала мне «да».
– Если я потеряю это место, второго шанса может и не быть, Макс! – С досадой воскликнула Лера.
– Как ты не понимаешь!
– Да, я не понимаю. Зачем тебе это надо, Лер? На обложку хочешь? Чтобы прыщавые подростки и зеки дрочили на твою фотографию в туалете?
– Что ты несешь?
– возмущенно воскликнула она.
– Или, чтобы очередной режиссер лапал тебя, обещая взамен хорошую роль? – не моргнув глазом, продолжил Миронов.
– Чего тебе не хватает?
– Ты знал, что я актриса, когда мы познакомились. Знал, что я заканчиваю актерский факультет и собираюсь связать с этим ремеслом свою жизнь. Не надо говорить об этом так, словно я снова обманула тебя или что-то умолчала, - с обидой в голосе проговорила Лера, вскакивая на ноги.
– Дальнейшая дискуссия бесполезна, Лер, – холодно отрезал Миронoв.
– Пока мы вместе, я буду решать, что для тебя хoрошо, а что плохо. Ты не едешь. Мы вернемся вместе, как только будут улажены все дела здесь.
– Никто не будет ждать меня несколько месяцев! – отчаянно закричала Лера, сокращая расстояние между ними. – Я не хочу с тобой ругаться, Максим, – горько произнесла она. – Неужели тебе так сложно понять меня и просто довериться моему решению?
– Ты не едешь, – бесстрастно повторил Макс, пристально глядя ей в глаза.
– А теперь обувай туфли. Мы выходим.
– Никуда я не пойду, - срывая сережки и бросая их к нoгам Макса, заявила Валерия.
– Иди один. А я соберу вещи и поеду на вокзал. Ты не имеешь права приказывать мне, что я должна делать!
– Подними серьги и надень их, - отрываясь от столика, Макс выпрямился в полный рост.
– Сам подними, – рявнула Лера, поддавшись гневу, который переполнял ее из-за самодурства Макса. Отодвинув один из шкафчиков, она достала свои документы, демонстративно выкатила чемодан на середину номера,и открыв его, начала хаотично бросать туда вещи, которые доставала из гардеробного шкафа.
Макс какое-то время непроницаемо наблюдал за ее действиями, потом поднял серёжки, приблизился к кровати и положил украшения поверх сложенной футболки. С таким же совершенно спокойным выражением лица, Миронов взял ее паспорт, который леал справа от чемодана,и убрал в карман пиджака.
– Что ты делаешь? Сoвсем свихнулся?
– спросила Лера, от возмущения престав собирать вещи.
– Быстро отдай, - потребовала девушка, вытянув руку.
– И не подумаю, - бесстрастно ответил Миронов.
– Тогда я автостопом поеду, - упрямо заявила Лера.
Макс схватил сумку Леры, несмотря на все ее попытки вырвать свою вещь у него из рук, и достал оттуда бумажник с наличными и картами.
– Чем заплатишь дальнобойщику?
– насмешливо спросил Макс, убирая кошелек в другой карман. Леру затрясло от ярости.
– Натурой заплачу , если надо будет, - вызывающе брoсила она.
Лера и ахнуть не успела, как звонкая пoщечина откинула ее в сторону. Девушка упала на пол, прижимая ладонь к горящей пульсирующей щеке, чувствуя, как мгновенно немеет и оплывает лицо. Она с ужасом и неверием смотрела на присевшего перед ней Максима, который безжалостным взглядом наблюдал за ней. Перед Лерой словно был другой человек, от одного взгляда на которого ее бросало в дрожь. на на уровне инстинктов чувствовала исходящую от него опасность, ярость, желание растоптать ее, наказать за неповиновение.
– Ты передумала? Или все еще хочешь уехать?
– спросил он, протягивая руку и с силой отрывая ее ладонь от лица. Оцепеневшая и напуганная девушка не пыталась сопротивляться, боясь спровоцировать его еще на один приступ агрессии. Лера вспомнила слова Вадима о том, что Максим не всегда способен контролировать гнев… даже рядом с женщиной. Ей стоило поверить Казанцеву, но она этого не сделала, а сeйчас смотрела на него и не верила… в происходящее.
– Тебе нужен лед, - констатировал Миронов, оценив ущерб. Он не выглядел виноватым или хотя бы частичо сожалеющим о том, что ударил ее. Лера вздрогнула, когда он провел кончиками пальцев по опухшей щеке.
– Я принесу. Раздевайся и ложись . Мы никуда не пойдем сегодня. Я позабочусь о тебе. Ты успокоишься,и мы поговорим.
Как только Макс вышел из номера, Лера вскочила на ноги, быстро застегнула чемодан, и, выждав паузу, вышла в коридор, опасливо озираясь на каждом шагу. И кое-как, окольными путями, боясь нарваться на преследующего ее Максима, покинула гостиницу.
Девушка целый час брела куда глаза глядят, глотая слезы и таща за собой чемодан на колесиках. Без паспорта. Без денег, одна в огромном городе, полном равнодушных людей. Лера понимала, что никто не протянет ей руку помощи, никто не остановится, чтобы спросить, почему она плачет, закрывая лицо волосами. Ее сердце надрывалось от боли, но еще сильнее страдала ее душа. Ее никогда не били в семье. Это было неприемлемо. Лера не знала, как реагировать, что делать, как вести себя.