Ламира. Глаза цвета ночи
Шрифт:
Когда просыпалась, натыкалась на встревоженный взгляд волка. Зверь жалобно скулил и прижимался носом к животу. Будто прятался или чего-то боялся. Хотя, чего мог бояться этот монстр?
Фирс
Каллеб вернулся в лагерь. Побратимы собрались на поляне, недалеко от лагеря, чтобы обсудить сложившееся положение без свидетелей. Бейрат, с остальными помощниками, раскинули над поляной изолирующий купол, и ушли в сторону поселения.
– Как Кардинал Теней узнал о ритуале? – Спросил Биллар.
Вопрос
– Ему можно верить?
– Нет. – Покачал головой Каллеб. – Но насчет ритуала он не врал.
– Значит, Регина свободная ламира? Это правда? – Невпопад спросил Вайрот.
– Сначала, нужно узнать, что это все значит. – Рыкнул Фирс. – Делать поспешных выводов мужчина не хотел.
– Мне не нужна девушка. – Словно заученную мантру повторил вампир. – Если это шанс от нее отказаться, я согласен на предложение айхов.
В Вайрота впились три пары глаз. Каллеб не знал что ответить. Фирс промолчал. А Биллар поддержал.
– Это не уменьшает твоего долга перед призванной. – Спокойно произнес Фирс.
– Принц прав. Сначала, нужно найти девушку. А потом решим, как быть. – Каллеб потер подбородок. – Пока, лучше держаться вместе.
– Пора снимать лагерь. Люди устали. И здесь искать больше нечего. – Закруглил разговор Халли. – Каллеб, ты сопроводишь леди Олли до Сирана. Марат все подготовил, чтобы разорвать искусственную связь.
Глава 24
Регина
– Ты почти здорова.
Лиам протянул мне маленький красный цветок. На вид обычное растение. Ничего необычного: алые лепестки, желтая сердцевина, тонкий салатовый стебель.
– Видишь?
Вот уже третью ночь мы учились определять вид магии в предметах. Лиам настаивал, что это необходимо для безопасности. Я не знала, так ли это необходимо. На всякий случай запоминала все, сказанное Хранителем. И жалела о том, что под рукой нет толстой тетради и шариковой ручки.
– Вижу.
Вокруг растения плясали короткие алые искорки. Они перепрыгивали с одного лепестка на другой, рисуя в воздухе огненные кружева.
– Это его пламя чуть не убило нас.
– Надо же.
– Растет на вершине Рихи. Собирать их можно только одну неделю в году. Большая часть урожая погибает до того, как собиратели спустятся с горы. Из погибшей части урожая пытаются добыть семена. Цветы консервируют. Потом это все продают на черном рынке.
– Их запрещено разводить?
– Опасно. Сама видела, что может сделать одно единственное зернышко. Если бы принц не закрыл шатер куполом….
Лиам замолчал. Я посмотрела на растение. Оно казалось совсем безобидным.
– Что будешь делать
– Не знаю. – Пожала плечами. – Лирад предлагает пока пожить в его доме. Где-то в столице. Говорит, там будет проще затеряться. А потом решим.
– Хороший план. – Кивнул ребенок. – Сделаешь еще солдатиков?
– Сделаю. – Улыбнулась малышу и протянула руку, чтобы взять металлический брусок.
– Просыпайся! – Резко скомандовал Лиам.
В следующее мгновенье открыла глаза. С потолка на меня смотрели два красных…. Хрень какая-то на меня смотрела с потолка. Страшная бледная хрень. Фонарики моментально среагировали на мое пробуждение. Зажегся теплый вечерний свет. И лучше бы он не включался. Я бы предпочла умереть, не видя убийцы.
На потолке сидело оно. Нечто с шестью руками, черным туловищем, белоснежной головой в форме яйца. Два светящихся пятна выполняли функцию глаз, черная полоска изображала рот и ничего ужаснее этого порождения анимэшной фантазии я в жизни не видела. Даже гигантский змей казался душкой в сравнении с этим. Но больше всего ужаса вызвал не вид монстра. А то, что он не был живым.
Он не был не зверем, не человеком, не существом. Он был магией. Чужой, агрессивной магией. Спустя мгновенье поняла, все тело урода состояло из магического эфира. Руки, ноги, туловище, голова. И эта магия пришла убивать. Убивать меня. Ее нельзя было разжалобить, запугать, уничтожить. Как робот, запрограммированный на решение одной единственной задачи. Очень ни кстати вспомнила Сару Коннор.
Я лежала, старалась не шевелиться и надеялась, что тварь меня не видит. Но она видела, выжидала, наблюдала. В красных глазницах не было разума. Одна пустота. Словно лежишь под камерой. Чувствуешь взгляд и понимаешь, что это пластиковый аппарат. Только смертельно опасный аппарат. Если не сейчас, то через минуту точно убьет.
Попыталась скосить взгляд в сторону. Туда, где обычно спал волк. Осмотреть всю комнату не получилось. Поднять голову было страшно. Очень страшно. Не заметила, как руки начали дрожать, центр живота свело болезненным спазмом, а про дыхание я вообще забыла.
Халли в обозримом пространстве не было. И я, вопреки логике, обрадовалась. Хотелось верить, что зверь сейчас далеко отсюда и останется жив. Сама не поняла, как по щеке побежала горячая слеза. Разумная часть меня пыталась топать ногами, кричать голосом и требовать предпринять хоть какие-то действия для защиты. Бесполезно. Тело парализовал страх. Голова не понимала, что делать, как делать и когда делать.
Что произошло дальше, понять не успела. Сердце громко стукнуло. Монстр дернулся и бросился вперед. Не знаю какими силами смогла оттолкнуться от кровати и броситься в сторону. Больно ударилась о деревянный пол, зажмурилась и откатилась к стене. Когда открыла глаза, чудом не заорала от ужаса. Горло сдавил болезненный спазм. От кровати осталось одно название. Монстр стоял в груде обломков. То, что я назвала руками, превратилось в острые клешни. И сейчас эти клешни методично разрывали на часть матрас, покрывала, подушки, перемалывали в порошок деревянные фрагменты мебели.