Ландскрона (сборник современной драматургии)
Шрифт:
КУДЕСОВ. Сколько было верблюдов?
СОАВТОР. Три тысячи.
КУДЕСОВ. А мелкого скота?
СОАВТОР. Семь.
КУДЕСОВ. Это много?
СОАВТОР. Немало.
КУДЕСОВ. Так, и что дальше?
СОАВТОР. Ты не хочешь взглянуть на образцы?
КУДЕСОВ. Черт с тобой, показывай. _ Соавтор делает движение рукой, вспыхнувший свет выхватывает из темноты лица четверых, совершенно безмолвно стоящих на сцене. _ СОАВТОР. Неплохие экземпляры, не правда ли? Ты можешь выбрать. Как, например, этот?
КУДЕСОВ. Слишком худ.
СОАВТОР. Тебе надо толстого?
КУДЕСОВ.
СОАВТОР. Ну, не так уж и молод.
КУДЕСОВ. Безобразие проказы должно быть отчетливым. Должно ошеломлять.
СОАВТОР. Слишком забегаешь вперед.
КУДЕСОВ. Не твое дело.
СОАВТОР. Значит - нет?
КУДЕСОВ. Я же сказал - нет.
СОАВТОР. Этот? (Показывает Кудесову другого. Кудесов молчит.) Так и видится благообразный старик, с бородой, расчесанной надвое, с тонкими пейсами до плеч. Памятлив, скрупулезен в ритуалах. Возносит всесожжения по числу пиршественных дней в домах сыновей его. "Быть может, сыновья мои согрешили, говорит он, - и похулили Бога в сердце своем".
КУДЕСОВ. Сколько у него детей?
СОАВТОР. Двое. Две дочери. Старшая институт заканчивает.
КУДЕСОВ. Не у него. У Иова?
СОАВТОР. Семь сыновей.
КУДЕСОВ. Да, помню, и три дочери, и множество прислуги.
СОАВТОР. Так.
КУДЕСОВ. Не то.
СОАВТОР. Но почему?
КУДЕСОВ. Слишком серьезен.
СОАВТОР. Ты посмотри на него еще, он очень способный.
КУДЕСОВ. Мне нужен дебил.
СОАВТОР. Это что-то странное. Хорошо ли ты все продумал?
КУДЕСОВ. Я вышвырну тебя вместе с ними.
СОАВТОР. Ну ладно, взгляни на остальных. (Кудесов нехотя продолжает осмотр.)
КУДЕСОВ (возмущенно). Что? Это женщина? Зачем здесь женщина? Ты сошел с ума?
СОАВТОР. Это травести.
КУДЕСОВ. Убери их всех сейчас же.
СОАВТОР. Она может изображать и детей, и зверей, и стариков. Ну ладно, я пошутил. Взгляни на последнего.
КУДЕСОВ. Я сказал, пусть убираются.
СОАВТОР. Ну что ж... (Четверке.) Проваливайте. (Те исчезают.)
КУДЕСОВ. Ты меня сбиваешь, когда я работаю. Почему я должен был их всех смотреть? Второго верни. _ Соавтор идет вслед за ушедшими, стоя в кулисах, призывно машет рукой. _ СОАВТОР. Эй ты!.. Да-да, ты!.. Тебе говорю. Вернись.
КУДЕСОВ. Не сейчас. После.
СОАВТОР. Попозже. Я тебя позову.
КУДЕСОВ. Я вовсе не должен был с ними возиться. Это не мое дело.
СОАВТОР. Я хотел тебе помочь.
КУДЕСОВ. Покорно благодарю.
СОАВТОР. Может, продолжим?
КУДЕСОВ. Как хочешь.
СОАВТОР. От желания моего ничего не зависит.
КУДЕСОВ. Ты действительно так мелок.
СОАВТОР. Прежде я порой смотрел на тебя с несомненным восхищением. Кудесов, безусловно, лидер мирового безразличия, иногда себе говорил я.
КУДЕСОВ. Я сейчас засну.
СОАВТОР. Нет-нет, я пришел, чтобы работать.
КУДЕСОВ. Работай же.
СОАВТОР. "И был день, когда пришли сыны Божьи предстать пред Господа; между ними пришел и сатана".
КУДЕСОВ. Нет уж, пожалуйста, только без сцен на небесах.
СОАВТОР. Ты сам можешь подать их в любом ключе.
КУДЕСОВ. В последнее время, когда я вижу тебя, я заболеваю. Я и сейчас болен.
СОАВТОР. "И отвечал сатана Господу, и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле".
КУДЕСОВ. Ты слышал, что я тебе сказал?
СОАВТОР. Когда ты завершаешь что-то крупное, ты всегда бываешь в растерянности, ты беспокоен, ты не знаешь, что тебе делать дальше.
КУДЕСОВ. Я, буквально, физически ощущаю, что я не могу еще делать что-то так, как я это делал раньше.
СОАВТОР. Ну что ж, это вполне естественный кризис, и теперь ты решил обратить его себе на пользу. Ты заинтересовался нашим праведником, который тоже переживает кризис. У него отнято все.
КУДЕСОВ. Мелкий скот и верблюды?
СОАВТОР. И то, и другое. Были убиты его пастухи. Все сыновья и дочери его погибли в доме первенца Иова, когда на них во время урагана рухнула кровля.
КУДЕСОВ. Должно быть, не так плохо, когда концентХрация несчастий столь высока, когда они не размазаны по жизни.
СОАВТОР. Возможно.
КУДЕСОВ. Ныне я испытываю болезненное влечение к фарсу, но так же и опасаюсь его. И меня едва ли удастся удержать сочувствию к судьбе праведника.
СОАВТОР. Эту историю нужно расследовать, по возможности, до конца.
КУДЕСОВ. Вот ты этим и занимайся.
СОАВТОР. Тебя следует избить. Тебя следует выпороть. Чтобы ты, наконец, остервенился. Чтобы ты в бешенстве оскалил зубы.
КУДЕСОВ. Ты слишком поздно объявился с этой идеей.
СОАВТОР. Телефон.
КУДЕСОВ. Что?
СОАВТОР. Сними же трубку.
КУДЕСОВ. Разве он звонил?
СОАВТОР. Скажешь, что ты спал, или выдумай еще что-нибудь в таком духе. _ Кудесов ищет телефон и находит его, возможно, на постели под матрасом, в цветочном горшке или в корзине для бумаг. _ КУДЕСОВ. Да. Кто это? Ты? Много раз? Должно быть, я не слышал звонка. Работал допоздна. У нее? Она твоя сестра. Что? Нет. Я не кричу. Это твой долг. Давай больше не будем возвращаться к этому. Ну хорошо, хорошо, извини. Все. Извини. _ Во время телефонного разговора Кудесова Соавтор отходит в сторону и делает знаки Второму актеру, тот на цыпочках входит на сцену. С видом крайней робости или смущения приближается к Кудесову. Когда Кудесов кладет, наконец, трубку, обернувшись, он едва не сталкивается со Вторым актером. _ СОАВТОР (Кудесову.) Ты до конца выдержал свою роль. Был холоден и сдержан.
ВТОРОЙ АКТЕР. Герр Кудесов...
КУДЕСОВ. Кто это еще опять? Убирайся отсюда! _ Второй актер отшатывается, пятится, внезапно слезы катятся у него из глаз, он закрывает лицо ладонью и выбегает. _ СОАВТОР. Ты его обидел.
КУДЕСОВ. Что мне за дело до его неврастении?!
СОАВТОР. Отчего бы тебе его не выслушать?
КУДЕСОВ. Не собираюсь.
СОАВТОР. Ну ладно. Он больше не существует. Это фантом.
КУДЕСОВ. А ты?
СОАВТОР. А ты?
КУДЕСОВ. По-твоему, мне следует до самого дна разбираться в этой нелепой истории дураков, которые сами вовсе не знают, чего добиваются?