Лангбэрроу
Шрифт:
— Вы видели его! В Капитолии Вы встретились с…
— Осторожно, — сказал он. — Это имя запрещено, помните?
Она опустила голову, глубоко вздохнула и попыталась прийти в себя.
— Что случилось с Вашей рукой? — спросила она.
Глоспин отогнул рукав, и Крис заметил, что по всему предплечью проходил воспалённый шрам от ожога.
— Это — пустяк. Несчастный случай на факультете евгеники. Это заживёт. Теперь отдайте мой документ.
— У Вас есть копии, — сказала она.
Глоспин
— Глубоко в Ваших сердцах Вы знаете, что я прав. Вы опоздали, кузина. Квинц может появиться здесь в любой момент. И после того, как старый дурак прочитает вслух о моём наследовании, я использую своё законное право как новый китриарх семьи.
— Извините меня, кузены, — произнес Оуис, пытаясь привлечь их внимание. — Кто-то сказал, что учитывая, как прошла замена, с тем фактом, что особенности могут вызвать регенерацию, я почти вдвое менее умён, чем они ожидали.
Он сделал паузу и выглядел сбитым с толку.
— Это — комплимент?
— Болван! — Глоспин поднял трость, чтобы ударить Оуиса, но в этот момент прозвучал громкий удар гонга. Дальние двери зала широко распахнулись.
Аркхью схватил Криса за руку.
— Начинается, — прошептал он.
Толпа гостей разошлась, чтобы пропустить кортеж. Во главе, сопровождаемая эскортом почти вдвое выше, шла старая женщина в чёрном, которую Крис видел на кресле-качалке. Она обвела семью злобным взглядом и церемонно прошла вперёд, к высокому постаменту.
— Это бабушка? — спросил Крис.
— Вы имеете в виду кузину Саттралоп? Она — домоправительница. Аркхью начал отворачиваться, но Крис задержал его.
— Думаю, что Вы должны выговориться, Аркхью, — сказал он. — Расскажите обо всём, что, по Вашему мнению, важно. Просто отнеситесь ко мне как к случайному прохожему.
— Моя семья — позор, — сказал Аркхью в отчаянии.
Он кивнул младшей версии себя, которая нетерпеливо проталкивалась сквозь толпу.
— Они получают то, чего заслуживают. Крис пожал плечами.
— Все семьи похожи на эту. Знали бы Вы мою…
Позади Саттралоп заскользили два огромных деревянных слуги (драджи Дома, сказал Аркхью), их угловатые лица было трудно различить в искусственном освещении. Массивный декоративный катафалк между ними, очевидно, двигался самостоятельно. Он был вырезан из чёрного дерева и покрыт внушающими страх животными из различных мифологий. Их эмалевые глаза привлекали внимание. Вырезанный хвост полз позади него. На катафалке сидел высохший старик, которого Крис видел в зеркале Саттралоп.
— Ординал-Генерал Квинц, — предположил Крис. — Как он может быть жив на своих собственных похоронах?
На старике была меховая накидка. Его голова склонилась в сторону, будучи слишком тяжёлой для его худой
— Он — китриарх семьи, — сказал Аркхью. — Это — выбранная им годовщина смерти. Именно поэтому он едет на церемониальном катафалке. Он не умрёт, пока не прочтёт завещание вслух. Тогда он будет предан земле в семейном склепе под Домом.
— Если он продержался так долго, — начал Крис, хотя сразу испугался ответа, — сколько же ему лет?
Аркхью на мгновение задумался.
— Я не помню. Думаю, что достаточно много. К настоящему времени ему должно быть более семи тысяч.
— Что?! — взорвался Крис. — Семь тысяч лет?
— Плюс-минус сто, — ответил Аркхью. — Не забывайте, что более поздние инкарнации обычно существуют меньше.
— Подождите минуту, — сказал Крис, собираясь с мыслями. — Это случайно не Галлифрей? На лице Аркхью выразилось полнейшее недоумение.
— Тишина! — прокричала Саттралоп и ударила жезлом по полу. — Дом Лангбэрроу приветствует воссоединение семьи на этом торжественном событии, тринадцатой и заключительной годовщине смерти четыреста двадцать второго китриарха Квинцессетианобайолосатугразададеуилангбэрроумаса.
Похожее на руку кресло подкатилось к ней, и она забралась внутрь. Она ждала, пока старик приблизится к постаменту, чтобы начать церемонию.
Крис начал пробираться ближе сквозь толпу, иногда в прямом смысле, таща за собой Аркхью. Он указал на объекты, сложенные возле катафалка Квинца.
— Подарки на годовщину смерти, — сказал Аркхью. — Они будут преданы земле вместе с ним.
Квинц, продолжая покачивать головой, начал обводить взглядом собравшуюся толпу. Через некоторое время семья начала перешёптываться между собой. Саттралоп в глубине кресла нервно сжимала пальцы.
— Ну же? — поторопила его домоправительница. — Ваша аудитория ждёт. Произнесите ту бесконечную речь, которую Вы сочиняли в течение всего прошлого года.
Квинц откашлялся.
— Нет, — прокаркал он.
— Нет? Что значит «нет»? Старик слегка застонал.
— Только, когда соберутся все кузены.
— Мы ждём, — решительно сказала она, как будто старик был наполовину глухим. — Все сорок четыре. Если хотите, можно устроить перекличку.
Он покачал головой.
— Нет. Никакой речи, пока здесь не все кузены.
Раздалось громкое фырканье животных. Катафалк, на котором сидел старик, раздражённо дрожал.
— Драдж! — позвала Саттралоп одного из слуг. — Принесите мне семейный регистр.