Лапшевня бабули Хо: Пробудившийся
Шрифт:
— Почему она?
— А помнишь, я тебе эспандер кинул… ну мячик этот. И ты его поймал. То есть траекторию предметов можешь изменять. Скорее всего она. Потом, если будешь практиковаться, то расскажешь, как, хорошо?
— Хорошо, — сказал я и поехал в сторону своих комнат.
— Погоди, помогу, — сказала Дзянь и повезла меня к лифту, приговаривая. — Синяя… Синяя чакра. Отлично, отлично, о, да.
Я обернулся и взглянул в её глаза, и мне стало не по себе.
Почему? Да потому что это были глаза по уши влюблённой девушки. Причем
— Чан, красавчик… Слушай, а может, ты ко мне в комнату переедешь? Ну чего тебе с этой Сян жить, а? — вдруг спросила она. — Кровать перенесём сегодня, вещи, будем по очереди…
— Дзянь, э-э придержи коней. Типа, она же мой доктор, и всё такое, — начал отмазываться я. — Мне ж ещё восстановиться надо. А ты про кровати тут…
Отмазка неуклюжая, стрёмная, но вполне рабочая, Дзянь поджала губы и замолкла. В общем, заезжал я в комнату в состоянии лёгкой фрустрации. Нет, конечно, приятно осознавать, что я и в текущем теле нравлюсь девушкам, но я хорошо знал такой типаж и понимал, что теперь можно ждать всё, что угодно.
А добавила фрустрации, конечно же, Сян — Дзянь дёрнула ручку ровно в тот момент, когда моя соседка по комнате стояла у кровати и натягивала через голову ночнушку. Разумеется, на голое тело.
— Блин! Закрываться надо! — злобно прошипела Дзянь, захлопнув дверь прямо перед моим носом и едва не прищемив ноги.
В общем, наслаждался я какие-то доли секунды.
— Заходите… Дзянь, спасибо большое, что помогла, я сама думала спуститься… дальше я дальше сама.
— А купать? Завтра, да? Снова? — с надеждой спросила Дзянь.
— Наверное, послезавтра. Спокойной ночи.
Укладывали меня молча, затем, уже когда мы оба приняли горизонтальное состояние, Сян всё-таки продолжила диалог.
— Так всё-таки увидел.
— Ага.
— Ясно. Ты же в курсе, что это плохо влияет на циркуляцию ци?
— Ага.
Пауза.
— И как?…
— А как может быть? Ты красивая.
Тему она всё-таки поддерживать не стала, перевела.
— Я тут вспомнила, что мой дядюшка, директор Цао может что-то знать про разноцветную чакру. Надо ему будет завтра позвонить… Он так и не берёт трубку, я уже переживаю.
— Позвони, конечно. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Утром директор Цао на звонок так и не ответил.
Дзянь за завтраком была ещё более странной и загадочной, совсем такой любезной-любезной, что твоя лиса, активно строила глазки и даже почти не агрессировала на Сян. Затем они с Янсеном припахали Сян заниматься какими-то рекламными листовками по поводу смены версии приложения — печатью, нарезкой, отправкой курьерам и расклейщикам. Я же остался наедине и полностью решил потратить той самой культивации, про которую все говорят.
Сперва жамкал мячик, тренируя мышцы руки, затем вспомнил про большой палец ноги. Нашёл акупунктурные точки выше на лодыжке и под коленом, насколько мог, растирал их. С трудом дотянулся
Занятия я устроил в углу гостиной, откуда можно было смотреть фильмы на проекторе, которые включали то Янсен, то Дзянь. По внутреннему каналу показывали сначала какую-то старенькую и наивную, но вполне неплохую средневековую фэнтезятину, отозвавшуюся в душе чем-то из детства Чана. Потом — какую-то до нельзя банальную и слезливую мелодраму про офисных сотрудников. Дзянь тут же оказалась на диванчике с пачкой каких-то снеков, стала охать, вздыхать и активно выражать эмоции из-за душевных хитросплетений героев.
Жрать после тренировок хотелось неимоверно — на обед был какой-то не особо вкусный рамен — совсем не чета лапшичке бабули Хо.
Сян освободилась после обеда, принесла ещё немного шмоток и какие-то лёгкие гантели, всего по полтора килограмма штука. Потягал их пару раз — и понял, что сил качаться дальше уже почти нет.
— Перекачался? — предположила Сян.
— Не. Есть хочется. Как будто бы прямо не наелся совсем — без обид, Дзянь.
— Я старалась! — фыркнула она. — Выбрала лучшую забегаловку в университетском городке!
— Не, реально — вкусно, но я бы от двух-трёх порций не отказался бы.
— А у бабули Хо ты наедаешься одной… Хм… — Сян задумалась. — И аура у тебя как будто бы другая.
Я забыл этот разговор — снова немного поразминал ноги, потренировал запястье, залип в какой-то сериал, который снова шёл по ТВ, затем, когда уже наступило время ужинать, ощутил лютейшую слабость. Едва не отрубился во время поедания острой курицы с рисом, даже не запомнил, как меня отвезли наверх, и как я уснул. Ещё и дождь за окном лил — от свежести и шума дождя по подоконнику уснул быстро и великолепно.
Но когда я проснулся — рано утром, ещё до рассвета, мне было лютейше плохо. Просто капец, как плохо.
В общем, я словил первую в своей жизни лапшичную ломку.
Голова кружилась, в глазах двоилось, сердце то стучало неистово, то слишком медленно.
— Ся-ян! — прохрипел я.
Стрекоза тут же проснулась, соскочила, посмотрела магическим зрением. Подпрыгнула, принесла какие-то аппараты измерения давления — и откуда они у неё? — бормотала:
— Что же происходит… что такое… Как будто Ци бесконечно уходит куда-то. Выбора нет… Давай, Чан, дорогой мой, живи, давай, попробуем вот это…
Она положила ладонь мне на живот чуть выше пупка и буквально втолкнула в меня ци. Даньтянь перезагрузился, сила разлилась не то по меридианам, не прямо то по жилам. Несколько секунд жгло больно, часть симптомов ушла, но головокружение и слабость остались.
Сперва я подумал, что это позавчерашние мутные чуваки в балахонах наслали на меня какую-то порчу. Сян же сообразила о причине куда быстрее меня — быстро собралась и исчезла, приведя в комнату сонного, но уже проснувшегося Янсена.