Лариса Рейснер
Шрифт:
В очерке «Субботник» в 1920 году Лариса расскажет, как ее – «буржуйку» не принимали «женщины в фуражках и гимнастерках» в свою артель: «Я обижаюсь и сразу впадаю в тон тех славных уличных драк, в которых лет 12 назад я считалась незаменимым спецом даже среди мальчишек Большой Зелениной улицы. А улица эта была боевая. На каждые два дома по кабачку, и ночью ходили только посередине мостовой».
В те времена дети увлекались запусками в небо ракет, о чем вспоминает в книге «Вся жизнь» А. Чижевский (1897–1964): «Это удовольствие тоже было не из дорогих (сравнительно со змеями). Купив на 20 копеек в „аптекарском“ складе селитры, серы, угля, канифоли и прочих химикалий, можно было устроить несколько петард или ракет, рассыпающихся в воздухе красными, зелеными и золотыми
Для фейерверков и запусков воздушных змеев у Ларисы и Игоря пустырей хватало. Однако 15 августа по старому стилю вольница кончалась. Начинались занятия в гимназиях. Лариса пошла в третий класс одной из гимназий недалеко от университета. Сохранилась страничка из диктанта третьеклассницы – у Ларисы торопливый крупный почерк. Михаил Андреевич 28 сентября откроет курс лекций в университете по истории философских учений об обществе, праве и государстве в древние и Средние века. Платили мало, поскольку у него были небольшой чин и маленькая нагрузка. И Михаилу Андреевичу приходилось читать лекции еще в трех местах.
О дороге в гимназию, сначала на конке, потом по Большому проспекту – в первой очереди пущенного трамвая – на Васильевский остров, Лариса оставила свои впечатления в автобиографических набросках: «Тучков мост… Желтый Биронов замок словно примешивает охру своих квадратных стен к серовато-синему, тоже старинному, петербургскому небу. И здания помнят на этом деревянном мосту рослого Петра, идущего против ветра, наклонив стан, поддерживая треуголку, скрипя башмаками с пряжками по хрусткому снегу, к которому примешиваются смолистые стружки новых досок, тоже уже избитых и оскорбленных тугими, тяжелыми копытами ломовых коней… Когда Ариадна еще маленькой девочкой бегала от университета в гимназию, ей становилось необычайно весело. Она вскидывала чуб русых волос, ступала прямо, обязательно посередине каменных плит, а иногда, если в ранний час не было прохожих, то, раскинув руки, как воображаемые крылья, с воинственным криком, подражая чайкам, неслась вдоль Невы. Ветер свистел в ушах, отчего ее тоненькие ножки танцевали еще легче».
Глава 7
НА ПЕТЕРБУРГСКОЙ СТОРОНЕ
Май 1908-го. Первый день рождения Ларисы в Петербурге. К 13 годам она научилась драться. «Петербургская сторона славилась, как ни странно, своими уличными хулиганами. Особенно был известен среди них Васька-кот, заявивший в полиции, что он незаконный сын градоначальника Клейгельса, что оказалось дерзкой шуткой. На окраине Петербургской стороны, на глухих колтовских улицах, где жили купцы, мещане, разночинцы, разгуливали местные хулиганы – подростки лет 14, в основном купеческие сынки. В модном среди них наряде: пиджак, косоворотка, пояс с кистями, лакированные сапоги, фуражка-московка, они угрожающе распевали не совсем внятную, но лихую песню: „По одной стороне Гайда свищет идет, по другой стороне Роща бить всех спешит“» (И. А. Муравьева «Век модерна»).
Александровский парк
Большая Зеленина улица приводила в Александровский парк, где устраивались народные гуляния. Парк открылся в день памяти Александра Невского 30 августа 1845 года, в этот день в 1724 году прах полководца был перенесен из Владимира в Александро-Невскую лавру Санкт-Петербурга. Попечителями парка были принцы Ольденбургские и Общество народной трезвости. В 1900 году в парке был открыт Народный дом имени императора Николая II. Здание стояло на месте театра «Балтийский дом». В нем находились драматический театр, зал с аттракционами и эстрадой. В 1910–1911 годах к правому крылу дома был пристроен Большой оперный театр (сейчас Мюзик-холл). Хотя репертуар театра и включал низкопробные произведения, но лучшие оперы русских композиторов ставились
В парке были качели, карусели, комнаты кривых зеркал. И американские горы. К увеселительным аттракционам относилась и железная дорога от Народного дома на Мытнинской набережной с паровозом и тремя вагонами. Парк пользовался большой популярностью. Частым его посетителем был и Александр Блок. Он пристрастился к «сильным ощущениям» и по собственному подсчету за полтора месяца спустился с американских гор 80 раз, правда, с гор «Луна-парка» рядом с его домом на Офицерской улице (ныне Декабристов). Как вспоминают очевидцы, американские горы у Народного дома были крутыми, с многочисленными виражами, и там всегда стоял визг. Госнардом, как называли это место в советское время, сгорел в начале блокады. Горел так сильно, что страшное зарево надолго запомнилось многим горожанам.
Наискосок от входа в Александровский парк, рядом с будущей мечетью, в 1908–1912 годах были построены кинотеатр «Колизей», «Скейтинг-ринк» – площадка для катания на роликовых коньках и цирк «Модерн». Так что Ларе и Игорю соблазны развлечений буквально перебегали дорогу на каждом шагу. А тут еще и зоопарк. Его основала голландка Софья Гебгард еще в 1865 году; зверей было мало, доходы шли от ночного ресторана «Зоология» и эстрадного театра. На вопрос популярной с середины XIX века анкеты: «Если бы Вы были не Вы, кем бы желали быть?» – Лариса в 1918 году, то есть в 23 года, ответит: «Или совершенным животным, большим северным волком, лосем, дикой лошадью, или кем-нибудь из безумных и мужественных людей Ренессанса». Волки в зоопарке были.
Антреприза «Петербургский театр»
Во дворе дома 16 на углу Большой Зелениной улицы и Гейслеровского переулка было построено в 1904 году здание Театра Неметти. С появлением народных, общедоступных театров зрителями становились все слои населения. Стремление к переустройству жизни, к свободе находило выход на спектаклях по пьесам Горького, Ибсена, Гауптмана, Чехова, превращало театр в своего рода политический клуб. «Для нас театр и пьесы до сих пор то же самое, что, например, для западного европейца парламентские события и политические речи», – писал в 1899 году один из театральных критиков. С другой стороны, театр привлекал возможностью ухода в другой, иллюзорный мир. Игра дополняла жизнь. Многие театрики возникали ненадолго, многие работали годами.
Драматический «Петербургский театр» в здании Неметти организовал в 1907–1908 годах режиссер Н. Д. Красов, ушедший из театра Комиссаржевской. Он решил создать, по его словам, «театр-эклектик», «общедоступный литературный театр». Для начала он поставил «боевики» недавних лет, пьесы «Дети Ванюшина», «Мещане» М. Горького, а также новинку – пьесу С. П. Григорьева «Около фабрики» о вожаках-забастовщиках. Тема рабочего движения 1905 года была главной в спектакле «Белый ангел» А. И. Свирского. Юная героиня выходит к демонстрантам 9 января, чтобы призвать к миру возбужденных людей, но ее убивает шальная пуля. «Не надо крови» – основная идея спектакля.
В мелодраме «Воровка» делался акцент на том, что не тюрьма перевоспитывает преступника, а доброта и сострадание. Комедия М. А. Сукенникова «Депутат» изображала закулисную сторону предвыборной агитации в Государственную думу. Главным событием сезона стала постановка пьесы «Черные вороны» Протопопова о мошенничестве лжесектантов, в которых многие увидели намек на последователей Иоанна Кронштадтского.
В 1908–1909 годах Театр Неметти арендовала антреприза М. Т. Строева. Его труппа профессиональных добросовестных актеров и серьезные пьесы оставили публику петербургской окраины равнодушной. Летом 1909 года Театр Неметти перестал существовать, здание было перестроено в жилой дом, но театральные маски над окнами остались.