Ласковые псы ада
Шрифт:
— Где Урам? — спросил Рафаил, оглядывая неполный полукруг кресел.
Ему ответила Микаэлла.
— У него на территории ситуация, требующая немедленного внимания.
Губы у нее скривились, когда она это сказала, и была она красива — никогда, наверное, не было на свете другой такой красавицы… если не заглядывать глубже поверхности.
— Она из Урама сделала марионетку.
Голос прозвучал настолько тихо, что Рафаил понял: это сказано для него одного. Посмотрев на Лижуань, он покачал головой:
— Он слишком могуществен
Лижуань улыбнулась, и ничего человеческого не было в этой улыбке. Старейшая из архангелов давно миновала тот возраст, в котором могла еще хотя бы притворяться смертной. Теперь Рафаил, глядя на нее, видел лишь причудливую темноту, шепот миров за пределами смертности и бессмертия.
— А с нами можно не считаться? — остро прозвучал вопрос Нехи, правительницы Индии и ее окрестностей.
— Оставь, Неха, — в своей спокойной манере бросил Илия. — Все мы знаем его надменность. Если он не хочет здесь быть, то лишает себя права оспаривать наши решения.
Королеву Ядов это удовлетворило, Астаад и Тит тоже не стали возражать, но Хариземнон та легко не остывал.
— Он плюет на Совет! — Аристократическое лицо архангела исказилось гневом. — С тем же успехом мог бы выйти из состава.
— Хари, не говори глупостей. — По лицу Микаэллы было ясно, что этот архангел тоже побывал у нее в постели. — Архангелов не приглашают в состав Совета. Они туда входят, когда становятся архангелами.
— Она права, — впервые послышался голос Фаваши. Тишайшая из архангелов держала власть над Персией, и так хорошо умела быть незаметной, что даже враги о ней забывали. Поэтому он правила, а они лежали в могилах.
— Хватит, — распорядился Рафаил. — Мы здесь собрались по делу. Займемся же им, чтобы каждый мог вернуться на свою территорию.
— Где смертный? — Спросила Неха.
— Ждет снаружи. Иллий принес его с равнин. — Рафаил не попросил Иллия ввести гостя. — Мы здесь собрались, поскольку Саймон, смертный, стареет. Американскому капитулу Гильдии в будущем году понадобится новый директор.
— Ну так пусть себе его выберут. — Астаад пожала плечами. — Какая нам разница, пока они делают свою работу?
Работа эта была важнейшей. Ангелы умеют Создавать вампиров, но гарантию, что вампиры будут соблюдать свой столетний контракт, дают охотники Гильдии. Подписывают контракт относительно легко — людей тянет к бессмертию. А вот выполнять его — дело другое, и очень многие вновь Созданные передумывают после первых жалких лет службы.
Ангелы же, вопреки мифам, созданным вокруг их бессмертной красоты, не агенты какой-то небесной сущности. Они — правители и бизнесмены, практичные и безжалостные. Терять вложения они не любят. Поэтому — Гильдия и ее охотники.
— Разница есть, — отрезала Микаэлла, — потому что американский и европейский капитулы Гильдии — самые мощные. Если следующий директор не справится с работой, нас ждет бунт.
Рафаила заинтересовал такой подбор слов. В нем слышался подтекст, что находящиеся под ее нежным попечением вампиры готовы в любой момент удрать.
— Мне это надоело. — Мускулистая туша Тита шевельнулась, блеснула иссиня-черная кожа. — Приведите этого человека, и давайте его послушаем.
Рафаил согласился и мысленно обратился к Иллию:
Впусти Саймона.
Тут же открылись двери и вошел высокий мужчина, мускулистый и жилистый, как уличный боец или солдат-пехотинец. Волосы у него побелели, лицо покрылось морщинами, но живо и ясно смотрели с него ярко-голубые глаза. Иллий закрыл за ним двери, и снова комната оказалась отрезана от мира.
Уходящий в отставку директор Гильдии встретился глазами с Рафаилом и наклонил голову.
— Для меня честь предстать перед Советом. Я никогда не ожидал такого.
Осталось несказанным, что почти никто из представших перед Советом живым не выходил.
— Присядь.
Фаваши показала на стул, поставленный у открытого конца полукруга.
Старый воин сел без малейшей неловкости, но Рафаил видывал Саймона в расцвете его сил и знал, что директор Гильдии уже испытал дуновение возраста. И все же стариком он не был и не будет никогда. Это человек, заслуживающий уважения. Когда-то Рафаил мог бы назвать такого человека своим другом, но то время прошло тысячу лет назад. Он знал теперь слишком хорошо, что жизни смертных мигают и гаснут, как светляки.
— Ты желаешь оставить свою должность? — спросила Неха с царственным изяществом.
Она одна из немногих сохранила при себе двор. Королеве Ядов убить человека — как муху прихлопнуть, но ее утонченной грацией нельзя будет не восхищаться, даже корчась в судорогах.
Саймон под ее взглядом не утратил хладнокровной собранности. Пробыв директором Гильдии более сорока лет, он приобрел уверенность, которой недоставало юноше, на глазах Рафаила взявшего бразды.
— Я должен, — ответил он. — Мои охотники были бы рады, если бы я остался, но хороший директор должен в первую очередь думать о здоровье Гильдии как целого. Это здоровье исходит сверху — руководитель должен быть в высшей степени способен сам выйти на охоту, если будет необходимо. — Горькая улыбка. — Я силен и искусен, но я уже далеко не так быстр, и нет желания танцевать со смертью.
— Честные слова, — одобрительно кивнул Тит. Ему легче всего бывало среди воинов и их породы — правил он грубой силой и был так же прямолинеен, как его резко очерченная челюсть. — Силен тот генерал, что способен отдать власть.
Саймон принял комплимент с легким кивком.
— Я всегда буду охотником, и, как требует обычай, буду в распоряжении нового директора до самой моей смерти. И при этом я безгранично верю в ее способность руководить Гильдией.
— Ее? — фыркнул Хариземнон. — Это женщина?