Ласточка смерти
Шрифт:
Собеседник, изображая сильное удивление, смешно приоткрыл рот и стал изучать взглядом мое тело. Он начал с лица, потом осмотрел мышцы рук, плечи… грудь… Мне стало неуютно под пристальным взглядом медика.
— Меня зовут Михаил, — наконец сказал он, — а вас?
— Евгения.
— Вы здесь со своим ребенком или с охраняемым?
«Какой ты догадливый!» — подумала я, давая оценку своим чувствам. Он мне определенно нравится, но в данный момент я не могу распоряжаться ни своим временем, ни своим вниманием. Надеюсь, он это поймет.
— С чужим, конечно, — я наконец улыбнулась, — я пока
— Я — тоже.
— В смысле? — Я не поняла.
— С племянницей. Сестра уехала в деревню, а мама в больнице.
— Что-то серьезное?
— Да нет, обследование. Я настоял. Может, сходим вечером в кафе? Как у тебя со временем? — сказал он, переходя на «ты».
Сходить вечером в кафе я была не против. Но сегодня у меня уже была назначена встреча. Я так и сказала Михаилу. Он почему-то расстроился, видимо, понял меня не так. Мы обменялись телефонами, и я пообещала, что позвоню завтра. В этот момент ко мне подошла Виола и встревоженно сказала:
— Женя, посмотри вон на ту лавочку. — Кончиком мизинца она показывала, на какую именно.
На лавочке напротив сидел мужчина лет тридцати пяти, в шляпе и летнем пальто. Он пристально смотрел на играющих в песочнице детей. Я стала рассматривать его лицо, чем-то напоминающее мне лицо вчерашнего официанта. Я вгляделась пристальнее. Чушь какая-то! Может, мне показалось? Да, волосы светлые, у официанта они были каштановые, а у этого типа — русые. Нос с горбинкой, а официант был курносый. Может быть, это грим? Зачем? Чтобы напугать детей в песочнице? Но он смотрит именно на Гарика. Надо подойти и спросить, что ему нужно.
Я резко встала и направилась к незнакомцу. А тот, будто учуяв неладное, встал с лавочки и быстро начал удаляться. Я было прибавила шаг, но меня остановила Виола.
— Женя, нас нельзя бросать, — крикнула она обеспокоенно, — мы остаемся без защиты!
Мне казалось, что она вот-вот зарыдает. Я вернулась. Михаила на лавочке уже не было, зато рядом с лавочкой стояла Гончарова, успевшая взять сына на руки.
— Женя, мы идем домой! — твердо сказала она и перехватила Гарика поудобнее. — Проводи нас! — Виола повернулась и пошла по направлению к выходу.
Я послушно поплелась следом. Я шла и думала: почему же я с моим опытом не заметила вокруг ничего подозрительного? Может, увлеклась разговором с Михаилом? Это на меня не похоже, даже если парень мне очень нравится, я никогда не теряю бдительность, а тут… Я всегда вижу опасность! А сегодня проглядела этого типа на лавочке. Кстати, почему он мне напомнил официанта? Может, подсознательно я все время думала о нем, поэтому… Чушь фрейдовская! Я чего-то не понимаю в этой игре. Прежде всего не понимаю, кто ее со мной ведет. И еще не понимаю, зачем ему все это.
Близился вечер. Небо окрасилось в розовые тона, а тетя Мила принялась готовить ужин.
— Женечка, тебе баклажан пожарить?
Интересно, баклажаны парниковые или уже грунтовые? Грунтовые вкуснее, но в парниковых практически нет семян. Даже и не знаю.
— Я сегодня иду в ресторан, не нужно мне жарить баклажан, тетя Мила. Сейчас я приму душ и уеду на целый вечер.
— С кем? — Тетя Мила стояла в дверях моей комнаты.
Слышно
— Это так важно? — Я улыбнулась.
— Ты меня интригуешь, — тоном заговорщицы произнесла тетушка, — я его знаю?
— Не думаю. — Я вытащила из комода большое полотенце и направилась в ванную.
Тетя Мила долго смотрела, как я включаю воду и регулирую душ, наконец, молча закрыла ванную с внешней стороны, и слышно было, как она вернулась на кухню.
Я встала под душ и с наслаждением почувствовала, как тугие струи забарабанили по коже. Сегодня мне надо как следует расспросить Жданова обо всем. Главное — об официанте, хотя я не уверена, что он прольет свет на это запутанное дело.
Но хватит об этом. Сейчас мне нужно подумать о том, как я буду выглядеть в ресторане. Конечно, ждановское заведение не слишком дорогое, но я должна быть на уровне. В противном случае я не смогу держать Игоря на нужном мне расстоянии.
Я вышла из ванной и остановилась перед зеркалом. Что же надеть в ресторан? Конечно, платье, и желательно длинное. Такое, чтобы одновременно привлекало внимание и делало недоступной и загадочной. Флиртовать со Ждановым я не собираюсь, хотя немного его заинтриговала. Он будет ждать, прошу прощения за каламбур. Но и выглядеть ханжой тоже не годится. Вот откровенное платье-коктейль. Голубое. Нет, это, наверное, слишком… для Жданова. У него, если что, и так фантазия богатая. Нужно что-то более скромное, но элегантное.
Оранжевое с завышенной талией? Слишком броско. В таком ресторане я буду в нем как тропическая птица среди ворон. Черное с разрезом… оно мне всегда нравилось. К тому же разрез очень удобен: я смогу спрятать пистолет за ремешком на ноге, и если что, быстро его выхватить. Решено! Черное. Теперь волосы. Я сняла с головы полотенце и взяла в руки фен. Через десять минут мои волосы приняли нужную форму. Будет держаться весь вечер, тем более что никаких эксцессов не предвидится.
По этой же причине не стала мудрить с туфлями, вынула черные лодочки на шпильке и поставила на пол перед собой. Всем хороши туфли, но с металлической окантовкой у меня только одни. А жаль! Вдруг Игорь задумает сильно приставать? Я улыбнулась, представив, как Жданов прыгает на одной ноге и шипит от боли. Картинка получится еще та: директор ресторана у себя же в заведении побит женщиной-телохранителем.
Ну, ладно, помечтала, и хватит. А что у нас с макияжем? Пудра, тени, румяна, тушь, помада — все послушно ложилось на лицо, подчиняясь моим рукам. Я рисовала образ деловой женщины на отдыхе, и пока у меня все получалось. Критически осмотрев себя в зеркале, я довольно сказала себе:
— Угу… — и стала одеваться.
Минут через пять я была уже готова. Наряд дополнила бархатная театральная сумочка со стразами, в которую я положила баллончик со слезоточивым газом и носовой платок.
Все! Можно ехать. Я не спешу и не опаздываю. Ровно в семь я буду в ресторане, если, конечно, «фольк» не подведет. Я сегодня так и не нашла времени съездить в мастерскую. Ладно, съезжу завтра. Думаю, время терпит и моя машина не в таком плачевном состоянии, как утром.