Ласточки
Шрифт:
– Вас это не касается! У меня красивое тело. И плевать, пусть эти рожи глазеют! Мой парень вступится, если они разойдутся!
Джулс с подозрением уставилась на Глорию.
– А что такое? Это не ваше дело, так что уж позвольте мне самой во всем разобраться! Отвали!
Глория пожала плечами и толкнула дверь. Море лиц и дымная пелена! Как накурено! Слишком шумно, слишком разбушевались посетители! Когда появится Джулс, они обезумеют или прогонят ее свистками.
Глории вдруг стало не по себе. Выражение лица этой девочки… что заставило ее парня выставить Джулс напоказ
И тут она заметила ее парня, стоявшего рядом с Филом. Их взгляды встретились.
Они сразу же узнали друг друга.
Такой же жирный, и морда, как у сытого кота. Черные волосы зализаны назад.
Кен Силверстоун.
– Черт возьми! Глория… странно видеть тебя здесь, но я не слишком удивлен. Ты во втором акте? Какая ты лапочка!
Он самодовольно оглядывал ее.
– Так маленькая Джулс – твоя протеже? Почему-то я тоже не слишком удивлена. Еще одна дурочка попала в твою мышеловку, – прошипела она. – Совсем ребенок! Но ты всегда любил молодых, вкусных и зеленых, как трава.
– Ну, не нужно злиться, дорогая. Мы не можем вечно оставаться молодыми. Должно быть, тебе нелегко пришлось, если ты здесь в такое время. Кто ты теперь, официантка в баре? – с деланым сочувствием поинтересовался он, но Глория не позволит ему говорить с ней в подобном тоне!
– Фил, этот джентльмен докучает мне, – заявила она, бросив на стойку листок с заказом. – Ты позаботишься о нем или мне это сделать?
– Заткнись, потаскуха! Я менеджер Джулс! И не потерплю дерзостей от старой шлюхи! Я мог бы рассказать тебе, Фил, об этой стерве такое, что твой конец мигом встанет и отсалютует! – рассмеялся Кен, видя выражение лица Глории.
– Довольно, сэр! Миссис Берн – одна из владельцев заведения, – вступился Фил, поняв, что дело неладно.
Оскорбление настолько вывело из себя Глорию, что она тряслась от ярости, готовая вспылить.
– Нам такие, как ты, здесь не нужны! – взревела она и, схватив оловянный поднос, треснула Кена по голове, причем с такой силой, что он пошатнулся и опрокинул столик. Керосиновая лампа разбилась о пыльную соломенную крышу хижины, которая мгновенно вспыхнула.
Все произошло мгновенно. Сифон с содовой оказался совершенно бесполезен. Огонь разгорался стремительно, и никто не знал, где стоят ведра с песком.
– Быстро уводи всех вниз… Пожар! – завопил Фил, пытаясь перекричать джаз-банд. – Глория, заткни этот чертов оркестр! Нам нужна вода! Глория, хватай микрофон! Стучи по барабану! Старайся привлечь внимание!
Глория попыталась схватить микрофон, но пьяные посетители решили, что они собираются выступать, и заорали:
– Давай, леди! Снимай все!
– Заткнитесь! Пожар! Все вон отсюда! – кричала она, пока не охрипла. – Все под контролем, но спускайтесь вниз… вниз, и не толкаться! Не спешить! Кто-нибудь послал за пожарными?
Фил был слишком занят, пытаясь сбить пламя. Дым становился все гуще, огонь уже лизал стены, вонь становилась удушливой.
– Откройте окна! Впустите воздух! – заорал кто-то, и Глория, охваченная паникой, нервно огляделась. Фабрика находилась в старом кирпичном здании с сухими деревянными перекрытиями, а сейчас бумажные цветы и сети, наброшенные на стены, уже горели.
– Все окна заколочены! – взвизгнула Бетти.
– Найди что-нибудь и выбей стекла.
Бетти поспешила на помощь. Судомойка принесла топорик и стала колотить им по окнам. Дерево трещало, стекла разлетались вдребезги. Наконец они увидели подъемник старого склада и блоки, висевшие над каналом, как флаги.
Толпа с ревом протискивалась вниз. Некоторые опрокидывали себе на головы бутылки с водой и пытались прорываться сквозь огонь. Пятьдесят человек напирали друг на друга, толкались, орали, отступали в страхе, а пламя выгибалось над их головами. Только сейчас Глория вспомнила о девчонке, переодевавшейся за тяжелой дверью туалета. Нужно каким-то образом вытащить ее оттуда.
Грег и Чарли ехали в «Бэмбу-клаб», решив сделать Глории сюрприз. Но тут мимо них с ревом промчались пожарные машины. В воздухе запахло дымом.
– Что происходят? Пойди выясни, – попросил Грег. – Спроси, где это?
Они остановили человека в дымящейся одежде.
– Дружище, где горит?
– «Бэмбу-клаб», там черт-те что творится.
Грег похромал к клубу, морщась от боли.
– Старая фабрика вся охвачена огнем, никто оттуда не выберется, – судачили в толпе, собравшейся на берегу канала.
Повсюду сновали полицейские, пытаясь найти черный ход, но он был заложен кирпичом. Железная лестница не доходила до верхнего этажа. На первых двух этажах располагался мебельный магазин, и кто-то произнес:
– Если и это загорится…
Грег был вне себя от ужаса:
– Там моя жена! Неужели ничего нельзя сделать?
Он рвался к входу, но Чарли силой его удержал:
– Сейчас пожарные машины установят лестницы. Не лезь туда. Пусть они делают свое дело.
– Я иду наверх!
– Не будь идиотом! Там, на лестнице, огненный шар. Сквозняк превратит помещение в смертельную ловушку. Но не волнуйся… смотри… кто-то на крыше. Сейчас их снимут.
Грег поднял голову и увидел подъемник, за который цеплялись вопившие парни, которые явно собирались прыгнуть в канал. Он насчитал шесть человек, нырнувших в мутную воду. На крышу карабкались и другие, но черепичные плитки разошлись, и в толпе истерически закричали, когда человек упал на тротуар. Кто-то вырвался вперед и накрыл своим макинтошем изуродованное тело.
Пожарные пытались развернуть во всю длину выдвижную лестницу. Но дело продвигалось слишком медленно, а черепица потрескивала и ломалась. Но тут привезли шланги и стали качать воду из канала.
Грег звал Глорию, пока не потерял голос, из-за дыма почти ничего не было видно, и их оттеснили в сторону. Он думал только о том, что Глория застряла в огненной ловушке.
– Уходи, уходи, – шептал он. Хоть бы она догадалась забраться на подъемник.
Чарли стоял окаменев, не зная, что сказать. Наконец он с силой сжал руку Грега.