Ласточкино гнездо
Шрифт:
Представитель министерства. Не имею чести знать имени уважаемого человека, сказавшего подобные слова. Но я приведу слова другого уважаемого человека и назову его имя. Ленин. Основатель нашего государства. Он сказал: «Кино – самое сильное оружие в руках советской власти». Все поняли? И этой установке мы следуем неукоснительно. А теперь – милости просим в просмотровый зал. Вашему вниманию будут предложены первые пробы актеров на роли.
На экране – британский актер, пробующийся на главную роль – молодой смазливый блондин, прижав телефонную трубку к уху, со сдержанной страстью произносит текст.
Актер.
Кусок обрывается темной засвеченной пленкой, но вот экран снова проясняется, и возникает, с телефонной трубкой, прижатой к уху, Лида, в гриме и подходящем случаю скромном платьице.
Лидия (старательно и тоже со сдержанной страстью проговаривает свой текст). Дорогой Дональд! Я тебя плохо слышу. Ты меня слышишь? Вот теперь лучше. Что ты сказал? Повтори.
И долго слушает, озаряясь счастливой улыбкой.
12. Интерьер.
Квартирка Мумии.
(Ночь)
Большие настенные часы хрипло и громко отбивают время, и бронзовый диск маятника тускло высвечивает в полумраке.
Комната тесная, загроможденная излишними вещами. Старомодными и ветхими, как и их хозяйка – бывшая актриса Нина Ивановна Стрельникова, прозванная в театре Мумией. На окнах – тяжелые пыльные шторы с бахромой. На рояле среди статуэток-безделушек – медный позеленевший канделябр. Во множестве висят большие фотографии в рамках, прижимая к стенам отставшие темные обои. На фотографиях – Мумия в молодости. В ролях. В экстравагантных театральных костюмах.
За спиной Мумии в клетке дремлет зеленый попугай. На коленях – лениво нежится черный кот, трется мордой о шелковые складки пестрого, в цветах и птицах, халата, в который кутается хозяйка. Ее голова увенчана таким же, разноцветным, тюрбаном, заколотым крупной брошью.
Мумия. Душечка, я рада твоему посещению. Анатолий Васильевич мне звонил и просил взять тебя под свое покровительство. Я ведь тоже была «ласточкой». Возможно, одной из первых. Задолго до твоего рождения. Так сказать, пионер. А сейчас, на покое, когда меня очень просят, делюсь своим опытом с новичками. Вроде тебя. Только ступающими на этот заманчивый, увлекательный, но очень опасный путь.
У нее в гостях Лидия. И по тому, как она слушает Мумию, видно, сколь поражена она услышанным.
Мумия. Кстати, я тебя и рекомендовала Анатолию Васильевичу. Товарищу Безрукову. Я – его глаза и уши в театре. И не только в театре. Я на тебя уже давно положила глаз. Знаешь английский. Привлекательна. И не без дарования. А теперь представился удобный случай пустить в дело.
Лидия (роясь в сумочке). Я принесла вам долг. Три рубля.
Мумия. Мне приятно, что ты – аккуратная. А то ведь наши девочки часто забывают с долгами рассчитаться – вернуть должки старой Мумии. И если б я жила лишь на те гроши, что мне платят в театре, давно бы уж ноги протянула. Но, слава богу, у меня хорошая пенсия. Комитет Государственной безопасности не скупится, чтобы скрасить старость своим заслуженным ветеранам. Да, чтоб не забыть. А то у меня склероз: иду в магазин за сахаром, а приношу соль. Запомни важнейший урок, который я извлекла из
Лидия. Рано… преждевременно ликовать. Я суеверная. Меня еще должны утвердить на эту роль.
Мумия. А это – не твоя забота. Помни: тебя допустили к сладкому пирогу, куда тянутся так много алчных ртов. Толкаться локтями, оттирать конкурентов тебе не придется. Это сделаем мы. А ты, не будь дурой, не глотай, не жуя… не подавись с голодухи. Действуй с умом. Строй карьеру, делай себе имя. Стань великой актрисой. Чтоб не только я… но и Анатолий Васильевич были бы счастливы сохранить твое расположение и уж никак не отважились напомнить тебе, что начинала ты свой блистательный путь со скромной «ласточки».
Лидия. Мне страшно, Нина Ивановна.
Мумия. Бояться абсолютно нечего. Тебя страхуем мы. Лучшей страховой компании нет в мире. Это и наши противники признают. Ты – в надежных руках. Теперь только сама не плошай.
Все в мире – фетиш, мыльный пузырь. Кроме вершин творчества, сияющего Олимпа, куда открывается доступ лишь избранным, достойным королевских почестей. Стань царицей экрана! Не потеряй головы.
Будь равнодушна к богатству, к лести, к пустым похвалам. Не дай своей головушке закружиться от сладкого внимания мужчин и… У меня их было… сотнями могу насчитать. А что помню? Даже лица стерлись из памяти. Подай мне с тумбочки альбом.
На тумбочке из темного дерева стоял допотопный граммофон, развернув, как зев огромного цветка, серебристый раструб рупора. Внизу лежали горкой пыльные бархатные альбомы.
Мумия, надев очки, листает альбом. Лидия перегнулась через стол, чтобы видеть. На пожелтевших фотографиях – юная Мумия, то в роли амазонки на коне, то на поляне в купальном костюме тех времен, то за ресторанным столиком. И на каждом снимке ее окружают мужчины-полуголые, в военных мундирах, в вечерних смокингах, верхом на лошадях, в открытых автомобилях.
Мумия (смеясь). Одни туловища… ни одного лица… Всадники без головы.
Действительно, почти у всех мужчин, окружавших на фотографиях Мумию, вместо голов были белые кружки. Головы аккуратно вырезаны. Остались лишь тела.
Мумия. Знаменитые летчики… дипломаты… министры… тогда их называли народными комиссарами… Имен не упомню. Пришлось в свое время вычеркнуть из памяти… как и головы убрать с фотографий. Расстреляны… при Сталине… как враги народа. Многих потом реабилитировали… посмертно. Такие были мужчины… Такие орлы! И на всех меня хватало. Вот и истратилась…