Лайла

Пирсиг Роберт М.

Ей захотелось оказаться на том острове. У дедушки были пчелы, он намазывал хлеб мёдом и давал Лайле. Она припомнила, что он всегда клал его на бело-голубую тарелку. После похорон они продали дом, голубые и белые тарелки отдали Эммалин, и Лайла больше не видела пчел. Она думала, что пчелы улетели на остров вместе с дедушкой. Иногда они возвращались, она снова видела их, и они всегда знали, где находится дедушка. Вот о чем подумала она сегодня утром, когда увидела пчелу на машине.

"Я же говорила тебе, Лайла, никогда ты

не станешь счастливой таким образом", - повторяла ей мать. На лице у неё при этом была ухмылочка, которая появлялась всегда, когда она портила кому-либо настроение.

"Надоело мне слушать это, мама", - отвечала Лайла.
– Какое счастье нашла ты сама?"

Глазки-бусинки, глазки, глазки:

Мать полагала, что Лайла попадёт в ад, потому что она плохая, но ведь на остров попадаешь независимо от того, хорошая ты или плохая. Просто отправляешься туда и всё. Он был на картине в гостиной дедушки.

Из-за угла налетел ветер, пронизал её сквозь свитер и насыпал ей в глаза не то песку, не то грязи. Ей пришлось стать вплотную к стене, проморгаться и прочистить глаза.

Вот! За углом здания она увидела его! Все-таки за ней следовали! Она сосредоточилась, сосредоточилась изо всех сил. Она действительно колдунья, потому что начало возникать лицо. Она может вызывать видения.

Но за ней следовал вовсе не человек. Это была лишь собака. Как только собака поняла, что её заметили, она сразу скрылась за углом дома.

Она сосредоточилась ещё раз. Чуть погодя, медленно, оно стало возникать снова.

Она не двигалась, не сводила глаз с собаки, и та медленно, шаг за шагом, стала подходить к ней. Когда она оказалась на середине дороги, она узнала, кто это.

Это Лаки! После стольких лет!

"О, Лаки, ты вернулся, - прошептала она.
– Ты снова цел".

Она направилась к нему. Нагнулась было, чтобы погладить, но Лаки отпрянул.

"Не узнаёшь меня, Лаки?
– спросила Лайла.
– Ты снова цел. Помнишь меня?"

Следов от удара машины не видно.

"Как ты выбрался с острова, Лаки? Ты плыл? А где же остров, Лаки? Мы уже близко к нему теперь. Покажи мне дорогу."

Но как только Лайла направилась к нему, Лаки пошёл вперёд, и пока она следовала за ним, заметила, что ноги его почти не касаются земли, как будто он в невесомости.

Из глубины улицы появился грузовик без фар. Шума мотора почти не было слышно.

Страшно. Когда машина поравнялась с уличным фонарём, она узнала, кто в ней был, и сердце у неё ёкнуло. Теперь она вправду испугалась. Это был он! Он нашёл её.

Последний раз она видела эту машину, когда её везли в металлолом. Всю искореженную. Как и он сам. Вся дверца машины, откуда свешивалась его голова, была в крови. В морге она так и не стала смотреть на него. Её не смогли заставить смотреть на него.

И вот он теперь явился в своем грузовике, вот тут на улице, сейчас он откроет дверь и скажет: "Залезай!"

Уж

он-то знает, что делать. Он разыщет этого паршивого дружка Джейми, который стащил у неё деньги, и заставит вернуть их. Затем он его отметелит. Одной левой.

Он на это мастак. Он всегда кого-нибудь колотил. Сукин сын: Так не следует говорить о мертвых. Как только она произнесла это, машина вильнула, чтобы задавить Лаки.

Но Лаки увернулся.

Машина промчалась мимо, и она увидела, что в ней был тот, о ком она подумала. Он посмотрел на неё так, как будто бы ему нет до неё никакого дела. Но он узнал её, и она узнала его, он поддал газу и грузовик уехал.

Она помнила кровь. Все делали вид, что жалеют её. Все они лицемерно говорили:

"Ох, Лайла, какая жалость!". Но это было лишь притворство. Они ненавидели его так же, как ненавидели её. Ублюдок. Не следует так говорить о мертвых, но ведь он таким и был. Она говорила ему то же самое, пока он был жив. Теперь уж нечего менять. Это ведь правда.

Когда она завернула за угол, то увидела: вот он, замок! Лаки нашёл его! Но он оказался совсем не там, где она думала. Она поняла, что можно свернуть здесь и спуститься к парку и цементному складу, и лодки тоже вроде бы там.

Какой хороший пёс! Он всегда был такой. Кто-то видимо прислал его с острова, чтобы указать ей путь. Теперь можно пойти на корабль, подождать капитана, и тот отвезёт её вниз по реке на остров.

Она не очень-то хорошо помнит цементный склад. Он чем-то пугал её. Он был похож на вольер со львами. С другой стороны были ступени, и совсем не знаешь, кто там поджидает тебя. Она медленно прошла мимо, считая шаги:

Она ничего не услышала, но была испугана:

Сделала ещё шаг вперёд. Что ещё поделаешь? Надо пройти мимо. Она затаила дыханье и повернула за угол:

Вот она, пристань для яхт! И полноводная река. Всё на месте! Ух, как приятно вернуться назад. Она услышала, как канаты постукивают на ветру: тук-тук-тук.

У ворот яхтклуба какой-то негр что-то стал ей говорить, но она не ничего не поняла. Он размахивал руками, показывал ей что-то, но не помешал ей пройти мимо него на яхту.

Она прошла по пирсу, и вот он её корабль! Лаки нашёл всё-таки дорогу.

А где же он сам?

Она поискала его глазами, но того нигде не было. Она позвала, но он не появился.

Она посмотрела на реку, не поплыл ли он обратно на остров, но увидала лишь огни вдалеке, размытые дождём.

Переступив через лееры судна, она уселась в рулевой рубке. Как хорошо всё-таки посидеть снова! Зубы у неё стучали, одежда промокла насквозь, но теперь это было неважно. Ей всего лишь надо теперь дождаться капитана, и они отправятся на остров.

На реке поднялось волнение. Оно было заметно по свету, мерцавшему на верхушках волн. Судно приподнялось и качнулось, а чуть погодя всё успокоилось.