Лаймовый трэш

Лейн МаККайла

– Что это было? – неуверенно спрашивает она.

– Уроки от сэра Сиреникса, - улыбается Рокси. Она не знает, почему именно это словосочетание приходит ей на ум.

…А где-то под водой соприкасаются противоположности, и женщина с белокурыми волосами кричит и захлебывается водой, когда сильные мужские руки обнимают ее. Он принимает тот вид, что заложен был в нем еще давно. Она же обхватывает его широкий стан ногами, и они становятся единым целым.

========== Уроки от сэра Сиреникса. Магическое начало ==========

Рокси

снятся древние забытые боги, что канули в лету. Сметанный кот идет по небу, вкушает творожные облака и рыщет-ищет сметанное, единственное свое. Мурчит полосатый, а люди падают ниц и возносят ему молитвы. Призрачная коза является девушкам, погрязшим в депрессии, в первых числах нового месяца. Стоит, рогатая, смотрит заблудшим взглядом, а глаза в разные стороны вращаются, глаза безу-у-умные. Просыпается девушка в холодном поту – а коза уж прочь уходит, хвостом коротким виляет, и не слышно совсем стука копыт. Позже тела таких находят с бритвой в руке, с петлей на шее или пузырьком маленьким.

Девы прыгают со скал в морскую пучину, царь морской трясет своим хвостом, монстры хтонические носятся, гремя хвостами, могучие Атланты возводят города и падают в пропасть, поглощенные Океаном, Сиреникс поворачивает взор свой ясный и неживой.

Рокси просыпается и видит на одеяле своем соль. Оседает белая, оседает снегом и любуйся, любуйся на дары змея. Кристалл еще сопит на соседней кровати, но звенит будильник, нехотя трет принцесса Линфии веки и недовольно бурчит, кашляя, ибо соль в нос забивается.

– Какой первый урок? – вопрошает она.

– История магии, - отвечает Рокси, стягивая волосы в тугой хвост и идя в ванну. Там, под душем, она вспоминает странный сон, когда услышала странную мелодию самоубийц и порезала себя бритвой, только чтобы последовать за дивной музыкой. До смерти боится фея животных услышать мелодию это наяву вдруг, в стуке капель. Боится, что не справится с соблазном и потянется вслед. Боится, потому что хочет жить.

Она выходит из душа и ждет, пока Кристалл примет водные процедуры. Соль танцует на подоконнике, танцует безумно, прыгая тарантеллу, словно ядом ужаленная.

Феи выходят вдвоем, рука об руку, и вновь сталкиваются с Аной, которая поджидает их в коридоре. Девушки молчат и привычной троицей идут на завтрак.

Фарагонда произносит речь, где всем желает доброго утра и напутствует фей. Второкурсницы сидят, кусая нежные фрукты зубами острыми, а мысли у всех одни и те же, да только не могут сказать, поделиться своими страхами, ибо рот открывать начинают, как вдруг затекает в горло морская вода, и задыхаться начинаешь, обжигаться.

– Мы снова увидим его? – читает Рокси в глазах Аны и отвечает утвердительным взглядом.

– Он странный. Но забавный чем-то, - усмехается Кристалл.

Ана поднимает на нее удивленный взгляд и качает хорошенькой головой, в которой звучит новая мелодия.

– Он сказал тогда правду?

–

Кто знает, - Рокси ковыряется ложкой в кукурузных хлопьях. – Не верить ему причин нет.

– Как и верить, - замечает Ана. – Откуда профессор Дафна откопала его?

При мысли о Дафне у Рокси перехватывает дыхание, а сердце начинает колотиться часто-часто, и она так и засматривается в овсяные глаза своей учительницы.

Позже они снова сидят за своими партами, снова переговариваются взволнованно, ожидая таинственного гостя, величающего себя… Да никем. Ана и Кристалл не понимали еще, почему Рокси назвала змея Сирениксом, а вот девушка отчего-то чувствовала, что глаголила… Истину глаголила.

Дверь открывается, и в класс заходит Виола: преображенная, нервная, дрожащая. Волосы, заплетенные обычно в толстую косу, растрепаны и спутаны, одета она в мешковатый свитер и невзрачные джинсы, а очки съехали набок куда-то. Виола идет, бормочет себе под нос что-то, никого не замечая, садится на первую парту и начинает говорить с доской.

Крисси сидит под партой и не высовывается оттуда. Сопит. Спит.

Дафна уже на месте – чистая, свежая, светящаяся знанием, мудростью и красотой, присущей женщинам. На ней привычный ее костюм: синий пиджак поверх светлой рубашки, и Рокси любуется статной фигурой нимфы.

С потолка снежным ливнем падает соль, и на учительском столе вновь появляется Сиреникс с неизменным взглядом своим: усталым чуть, презирающим и невыносимо бессмертным. Когтями передних и единственных лап царапает дорогое дерево, то-то удивится старушка Фарагонда, и нарочно смотрит в потолок, чтобы еще одна дура не вырвала себе мозги.

Он молчит.

Дафна молчит.

Все молчат.

– Так мы начнем? – нетерпеливо стучит ручкой по столу Кираль. У нее – никаких изменений, адекватная и свежая, вечно ворчливая.

– Та-что-знает-уменьшение?

– Да хоть так, но вообще-то меня зовут Кираль, - в лице девушки – вызов, в глазах – ухмылка, в ушах – магические затычки, не пропускающие чар змея.

– Твое имя не передает твоей сути, - ухмыляется василиск и вытягивается вперед. Шея его внезапно длинной становится и дотягивается прямиком до Кираль. – Избавимся от того, что мешает тебе? – и затычки выпадают из ушей. – А теперь смотри.

Кираль послушна, словно Драконов агнец, сходит с ума и смотрит в бесцветные глаза Сиреникса, в которых плещется время и вода. Смотрит и воет.

– Мне нужно выдернуть себе волосы! Абсолютно все! – полным решимости голосом сообщает она. В глазах – твердая уверенность в правильности своих поступков. – Срезать все до единого. С луковицами.

– Дерзай, - кивает Сиреникс. Он смеется, как это умеют змеи, ибо употребил слово, присущее людям, но ему чуждое. Речь его вообще странно звучит на языке человеческом, ибо беден он и сыр собой, не плескаются благодатные воды Океана.