Лазурный питон

Ниммо Дженни

– Он убегает, – прошептала Эмма.

Они погнались за шагами дальше по коридору и очутились на скрипучей лесенке, которая привела их в узкую комнатку с мутным окном в потолке. Комнатка была сплошь усеяна жестянками из-под джема и потрепанными приключенческими книжками. В углу стояла кровать, накрытая чистеньким лоскутным одеялом, а рядом – тумбочка с керосиновой лампой и массивный буфет. Еще здесь имелись колченогий стул и старая парта, придвинутая так, чтобы на нее падал свет из окна.

– Рики! – приглушенно позвала Эмма. – Рики Сверк, ты здесь?

– Ну

здесь, и дальше что? – не особенно любезно отозвался угрюмый мальчишеский голос.

– А почему мы тебя не видим? – спросил Чарли.

После недолгого молчания последовало сопение и ответ:

– Почему-почему, невидимка я, вот почему!

– Как это тебя угораздило? – поинтересовалась Эмма.

– Меня поймал лазурный питон.

– Питон? – хором спросили Эмма с Чарли.

– Ну да, питон, – со вздохом объяснил угрюмый голос. – Змеюка такая здоровенная. Понимаете, я ее видел, а вообще-то ее никому видеть не полагается. Это тайна. Тайное оружие. – Невидимка сипло хохотнул. – А эти, которые его хозяева, им вовсе не улыбалось, чтобы я повсюду про питона раззвонил, вот они меня и сцапали и отдали питону. Прямо как кролика. И он начал меня душить, ну, обвил и в кольцах сдавил, только я не умер, а превратился в невидимку.

– Ужас! – Чарли схватился за голову.

– Правда, кое-что от меня все-таки осталось. – Мальчик-невидимка издал простуженный смешок. – Во, глядите, большой палец.

Чарли, как завороженный, опустил глаза на пол. Над ухом у него приглушенно взвизгнула Эмма. В нескольких шагах от них на полу розовело что-то маленькое.

– Извините, то еще зрелище. – Палец переместился: похоже, мальчик-невидимка попытался шаркнуть ножкой. – Раньше был носок и чуточку ботинка, но я из них вырос, и они свалились. Конечно, отдельно от тела палец смотрится плоховато.

– Да ничего подобного, – постарался утешить его Чарли.

– Они все пытаются вернуть меня обратно. Заставляют пить какие-то тошнотные эликсиры, – пожаловался голос, – и поливают какой-то дрянью. А однажды я проснулся, а вся кровать вместе со мной паутиной обмотана, носа и то не высунешь.

– Какой кошмар! – всплеснула руками Эмма.

– Рики, но почему ты не сбежал? – искренне недоумевал Чарли. – Дверь не заперта. Невидимке улизнуть проще простого.

– Ага, как же. Попробовал бы ты на своей шкуре, каково это! – обиженно забухтел невидимка. – Я однажды пытался выбраться. На меня все натыкались, толкали, только что с ног не сбивали. Кое-кто еще и визжал. А через парадные двери я пройти не смог, через них никому ходу нет. Я испугался и вернулся на чердак.

– Но тут же, наверно, страшно одному, – вмешалась Оливия. – И что ты здесь ешь? – Собственно, ей хотелось выяснить, как невидимки едят, но она постеснялась спросить прямо.

– Кормят в основном всякой гадостью, но Манфред постоянно приносит мне отличный джем. Должно быть, чтобы я тихо себя вел. А если вам так интересно, то ем я как обычный человек, только еда, едва попадает мне в рот, тоже делается невидимой.

Эмма покраснела, но понадеялась, что Рики этого не заметил. Чарли осенило:

– Знаешь, а ведь ты можешь спуститься в столовую во время обеда, когда мы все сидим за столами, и никто на тебя не налетит. А мы с Фиделио – это мой друг – подвинемся, ты сядешь между нами, и мы тебя подкормим. В начале четверти кормят сносно.

Повисло молчание – невидимка задумался.

Эмма, которая успела немного успокоиться, вспомнила самое важное и спохватилась:

– Рики, твой брат тоже здесь, в академии. Он приехал тебя искать.

– Что, правда?! Ух ты! Сэмюель тут? – Розовый палец внезапно взвился в воздух, и две босые ноги радостно запрыгали по холодному полу.

– Вот спустишься на ужин – и увидишь его, – уговаривал Чарли.

– Да, это можно. Только… – невидимка замялся, – как я узнаю, когда у вас ужин? Часов-то у меня нет.

Чарли отстегнул с запястья собственные часы и протянул их в пустоту:

– Возьми на время.

Часы исчезли, и Чарли вздрогнул.

– Не волнуйся, как только я их сниму, они опять станут видимыми, – успокоил его мальчик-невидимка. – Понимаете, все, что я ношу или ем, делается невидимым.

Эмма покосилась на свои часики и ахнула:

– Через пять минут звонок с урока! Чарли, мы пропали! Мы не успеем!

Не попрощавшись с невидимкой, она кинулась в коридор. Чарли поспешил за ней, бросив через плечо:

– Извини, Рики! Скоро увидимся! То есть, тьфу, услышимся! В общем, ты меня понял!

Эмма с Чарли неслись по пустым коридорам и грохотали по безлюдным лестницам, впопыхах то и дело сворачивая не туда и натыкаясь друг на друга. В конце концов им все-таки удалось выбраться на площадку над холлом. Однако не успели ребята вздохнуть с облегчением, как увидели в двух шагах от себя директора и разом втянули головы в плечи, чуя предстоящий нагоняй.

Доктор Блур двинулся на них, как танк.

– Почему вы не на уроке? – грозно вопросил он.

Дети замерли. Подходящего объяснения не придумывалось.

Светлые пристальные глаза директора, смотревшего на них с высоты своего немалого роста, держали преступников под прицелом. Толстые синеватые губы недоверчиво скривились.

– Я жду ответа.

– Мы… э-э-э… – Чарли чувствовал, что идет ко дну.

– Ах вот вы где! – раздался знакомый голос, и из-за широкой директорской спины возник мистер Краплак. – А я их обыскался! – доверительно сообщил он доктору Блуру. – Ну, как Босх? Нашли это противное животное?

Глаза у Чарли полезли на лоб. Он выдавил из себя какое-то неопределенное междометие, которое могло обозначать все, что угодно.

– С этим Босхом не соскучишься, – объяснил мистер Краплак директору, с чьего сероватого лица не сходило недоверчивое выражение. – Принес, понимаете, в класс ручную крысу, чтобы ребята могли порисовать животное с натуры, а она так и норовит улизнуть. Вот я и попросил Чарли с Эммой ее поискать. Что, Чарли, нашли?

– Нет, сэр.

– Искали-искали, все без толку, а теперь еще и на следующий урок опаздываем, – многозначительно произнесла Эмма.