Лазутчик в цветнике

Уэстлейк Дональд Эдвин

В понедельник днем ко мне в гости пожаловал П (вы его помните, именно он и воспитал из меня лазутчика). С ним были двое незнакомцев (назовем их, пожалуй, Твердый знак и Ы). П представил

их мне как работников ФБР. Все трое долго поздравляли меня с успешно выполненным заданием и выражали сожаление по поводу того, что мы, вероятно, уже никогда не узнаем, кто нанял Тайрона Тен Эйка и кого он хотел устранить. Затем Твердый знак твердо заверил меня, что впредь ФБР больше не будет следить за мной, читать мою почту, прослушивать телефон и выносить мусор, поскольку я доказал свою благонадежность и приверженность гражданскому долгу.

— Думаю, после всего, что вам довелось пережить, ваше мировоззрение очистилось от этой шелухи, — подвел итог Твердый знак.

— Надо полагать, — неуклюже соврал я, потому что мне не хотелось вступать в прения. Я знал, что уже через неделю ФБР опять начнет шпионить за мной. (Так и случилось. Они потом качали головами и уверяли друг друга, что я — законченный псих.)

Ну а главным итогом всей этой истории стало вот что. Если прежде я едва трепыхался и вел свою работу без души, то теперь моя миротворческая деятельность заблистала всеми гранями. После той ночи в обществе Тайрона Тен Эйка в окрестностях Тарритауна я открыл для себя смысл жизни, проникся чувством долга перед обществом и сознанием необходимости бороться за равенство для всех.

Только дурак может думать, что, если

он один раз оступился и изменил своей приверженности милосердию, значит, милосердие как таковое — штука бесполезная и не может служить началом всех начал. Я низко пал, поддавшись злым чарам искусителя, Тайрона Тен Эйка, но теперь снова твердо стою на ногах и надеюсь, когда-нибудь мне удастся возместить ущерб, причиненный моим отступничеством.

Анджела очень помогает мне. Иногда мы вспоминаем случившееся, когда она чинит мой печатный станок или везет меня в своем «мерседесе» на какую-нибудь мирную демонстрацию. Она призналась мне, что была рада, когда я напал на ее брата. Оказывается, она была в восторге и даже подбадривала меня возгласами, которых я, правда, не слышал в пылу борьбы. Короче, все медленно, но верно возвращается на круги своя.

Человек по природе своей жесток, но лишь потому, что он — наполовину животное. Однако пришла пора покончить с жестокостью. И если это необходимо, стало быть, это возможно.

Ну, ладно, довольно. Во вторник утром, в одиннадцать часов, здание ООН, понятное дело, не взорвалось. Никакого заминированного грузовика возле него и в помине не было. Но зато были мы с Анджелой. Мы вышагивали туда-сюда перед главным входом с лозунгами в руках, пока не появились полицейские. Они отобрали лозунги, затолкали нас на заднее сиденье патрульной машины и отвезли в участок, чтобы взять под стражу за пикетирование без разрешения городских властей.

Думаю, вы и сами знаете, что было начертано на наших лозунгах.

«Бомбы — вне закона» — вот что.