Льдинка

Печурина Мария

Я спрыгиваю со стола, снова морщась от легкой боли в костях. Маркус недоволен и читает мне нотацию, пока мы идем обратно. Я его практически не слушаю. Я хочу полежать. Осмыслить все сказанное. Прошлое, настоящее, будущее…

– Если что, я буду в кабинете, – произносит Маркус, стоя в дверях моей комнаты.

– Хорошо, – отвечаю ему. Он смотрит на меня немного дольше, чем полагается. Его глаза оценивают меня и мое состояние. Потом он уходит, а я остаюсь наедине со своим прошлым.

***

Я забираюсь на кровать, ложусь на спину и натягиваю

одеяло до самого подбородка. Жарко. Я лежу так довольно долго… Мои мысли крутятся, танцуют, перепрыгивают с одного на другое. Я вспоминаю каждую минуту, проведенную с моей подругой. Она была безумна, часто шутила, ехидничала, подтрунивала, но также она меня поддерживала. Это она подняла меня с пола подвала в доме, куда отнес меня Маркус. Это она вытащила меня оттуда и заставила жить. Она показывала мне, что делать, куда идти. Поначалу я думала, что она реальна, потом поняла, что кроме меня ее никто не видит. Я решила тогда, что это какое-то внутреннее чувство, которое помогает мне. Мое безумие.

Я соскучилась по ней. Я нуждаюсь в ней… Она ушла.

Слезы застилают глаза. Я жду, что она появится вот в эту самую секунду, сдвинет очки на нос и посмотрит строгим взглядом из-под бровей, но ее нет…

Я так устала от всего. Внутри нарастает беспокойство. Водоворот мыслей затягивает меня. Не выдерживаю и закрываю глаза.

***

Резко сажусь и оглядываюсь, не понимая, где я. Приглушенный свет в комнате навевает чувство страха. Тяну одеяло на себя, накрываясь с головой. Через несколько секунд память возвращается. Я в особняке. Меня спасли. К горлу подступает тошнота, когда вспоминаю огненное пламя, лижущее мое тело. Под одеялом душно и жарко, но я терплю. Сердце стучит в ушах от страха. Мне снились пытки. И тот момент… из темноты доносится разговор двух мужчин. Они говорят обо мне. Они ругаются из-за меня. Почему? Я так и не пойму.

Я приподнимаю одеяло, впуская прохладный воздух, высовываю голову. Мои картины стоят на месте, но я смотрю на них равнодушным взглядом. Я не чувствую рвения к живописи. Будто что-то вынули из меня и спрятали, а я не могу найти. «Это все временно. Все вернется».

Вылезаю из постели. Не могу больше оставаться одна. Поднимаю голову и осматриваю комнату, ища камеры наблюдения. Их нет… точнее, их не видно, но я-то знаю, что они где-то спрятаны. Ладно. У меня еще будет время их найти.

Выхожу из комнаты. Маркус должен быть в своем кабинете. Мне особо нечего ему сказать, но рядом с ним я чувствую себя уверенней.

Не успеваю спуститься с нашего этажа, как на лестнице сталкиваюсь с Роксаной.

– Отдохнула? – интересуется она, как всегда приветливо улыбаясь. – Я заходила к тебе после осмотра, но ты спала. Все в порядке?

– Да, нормально, – нехотя отвечаю я. – А ты не покажешь, где кабинет Маркуса?

– Покажу, конечно. Только Маркус сейчас в тренировочном центре. Гоняет молодняк.

– Ясно, – разочарованно отвечаю я, и это не ускользает от Роксаны.

– А что-то срочное? Может, я смогу помочь?

– Я просто не хочу быть одна… в общем, ничего важного.

– Ну раз так, – улыбается Роксана, – то предлагаю присоединиться ко мне на кухне. Хочу сегодня приготовить что-нибудь вкусненькое для ребят.

– Хорошо, – соглашаюсь я, потому что мне действительно не хочется снова возвращаться в свою комнату.

– У нас работает много слуг, – посвящает меня Роксана в устройство жизни дома пока мы идем в сторону кухни. – Площадь огромная, как внутри, так и снаружи. И повар, конечно, имеется, но я люблю готовить, поэтому иногда стряпаю что-нибудь вкусненькое. Мне нравится проводить время за готовкой, да и накормить своего мужчину приятней двойне.

– Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? – усмехаюсь я.

– Все именно так, – кивает Роксана и хихикает. – И не важно твоя ли это кровь или что-то из еды. Повара работают не здесь, – разъясняет мне Роксана, когда мы заходим в пустующую кухню. – Это мои личные владения. Чаще сюда приходят просто, чтобы перекусить или выпить чаю.

– Понятно, – усевшись на стул, отвечаю я. Воспоминания о прошлом дне всплывают в моей памяти. Все же хорошо мы с Маркусом побеседовали вчера.

– Ничего не понимаю, – бубнит Роксана, рыская по полкам. – Я же мыла ту чашечку. Куда она могла подеваться?

– Может, в посудомойке. Я туда все складывала.

Роксана вопросительно приподнимает бровь, но все же проверяет технику.

– Значит, ты любитель поесть днем? – подмигивает она мне.

– Просто кашки и сока мне было мало. Вот я и решила подкрепиться.

– Я думала, что тебе еще рано тревожить желудок, – серьезно произносит вампирша, выставляя все нужные ей ингредиенты на стол. – После кашки и сока тебе стало плохо. От голода бы ты не умерла. Из-за крови Маркуса ты вполне могла не питаться пару дней.

– Но есть мне хотелось, – пожимаю я плечами. – Поэтому Маркус приготовил мне яичницу.

– Маркус? – удивляется Роксана. – Готовил? – она качает головой. – Да ты шутишь!

– Не шучу, – смеюсь я.

– Хм, – только и отвечает мне Рокси, загадочно улыбаясь. Кажется, я краснею, понимая, куда направлены ее мысли. «Что она там говорила про кровь и еду? Ну не может же путь к сердцу вампирши лежать через желудок?»

– Док сказал, что я не беременна, – решаю я сменить тему.

– Знаю. Я разговаривала с ним после осмотра, – хмыкает она. – Братец явно был удивлен твоим вопросом.

– Братец? – переспрашиваю я.

– Ах, да. Ты же не знаешь – Адам мой брат… по крайней мере по крови.

– Это как?

– Просей муку, пожалуйста, – ставя передо мной тарелку, просит Роксана. Она явно не желает отвечать на мой вопрос, а я не вижу повода эгоистично требовать от нее этого.

– Извини, я не хотела…

– Ну что ты, – прерывает она меня. – Я просто обдумываю, с чего лучше начать.

– С самого начала и желательно с пояснениями. Я мало, что знаю о вас… то есть нас.