Лечь на амбразуру
Шрифт:
— Опять ты о нем! — скривил лицо губернатор.
— Ты неправ. Он мне звонил и сказал вот что. Уезжая из Москвы, Минаев этот ваш поручил своему журналисту, ну который жидко обосрался с наркотиками, срочно написать большую статью про те три миллиарда, которые ты только что поминал. И сказал также, что сам будет ее печатать. Не слабо?
— А депутат откуда узнал?
— Так сам журналист и доложил. Перекупил его депутат у Минаева. Не знаю, что он за товар, но мне представляется полным ничтожеством. Однако, как известно, именно ничтожный зверь, загнанный в угол, бывает особо опасен. Минаев угрожал ему, чем, не знаю, но журналист
— Считаешь, напишет?
— А куда ему деваться. Я так думаю, что он позвонил, чтоб заранее предупредить. А потом, ты же знаешь, вся эта сволочь всегда была продажной изначально.
— А убрать… проблему? Трудно?
— Вот, вижу — мыслишь в правильном направлении. Солидарен с тобой. Но, следуя твоей логике дальше, я бы предложил убрать две проблемы, как ты выразился. Что знает этот твой Кобзев?
— А все знает!
— Опасен?
— Если пойдет на поводу у Минаева, то да.
— А если не пойдет? Не успеет, к примеру?
Гусаковский выразительно посмотрел на Толубеева и усмехнулся.
— Ты чего? — нахмурился тот.
— Показалось, что ты постарел, Ванька. Ан нет! По-прежнему гусар! Хорошая мысль. Вообще-то я в тебя всегда верил.
— Приятно слышать… Тогда попробуем проработать такой вариант. Для Москвы. Ты потом Лидке намекни, что тот паренек, что как-то навещал ее здесь, может получить от нее новое задание. Ну и соответствующий гонорар. Не сомневаюсь, что этой нашей дамочки на всех хватит и еще останется.
— Так, заметано. Дальше?
— А дальше я днями подошлю к тебе парочку своих оперков, им надо будет показать клиента, а дальше они и сами разберутся, что и как делать. Я в них верю, настоящие профи. Пришлю как бы для усиления, по просьбе местных товарищей, которые организуют ко мне соответствующее письмо.
— Ты хочешь одним махом обоих?
— Зачем? Алешку трогать не надо, но вот засадить так, чтоб никакой Меркулов его не достал, это уж моя, извини, профессиональная честь. Ребятки и постараются. А этого, как его? Кобзева?… Да ты Лидке же и скажи — пусть тот паренек и поработает. И добавь гонорару, не скупись, дело того стоит.
— Дело не в гонораре, а в чистоте работы.
— Ну жалоб ведь пока не было?
— Бог миловал.
— Надеюсь, и дальше служба не подведет. Правда, всяко бывает. Тут ведь как? И на старуху бывает проруха.
— Бывает. Но нам — нельзя.
Не прошло и нескольких дней, как в местном «Хилтоне» снова появился высокий мужчина тридцати с небольшим лет, приятной наружности, со спортивной сумкой на плече.
Увидев знакомого по прошлому приезду швейцара, по-приятельски подошел к нему, хлопнул по плечу и шутливо-серьезным тоном поинтересовался, какие новости.
Швейцар узнал, заулыбался, помня щедрые чаевые. Стал рассказывать, что крещенские морозы малость отпустили: мол, в прошлый раз — эна как поджимало! А нынче вроде потеплело маленько. Для Сибири, считай, Африка. Поинтересовался, надолго ли в гости.
— Обычные дела, — небрежно отмахнулся приезжий, сбрасывая с плеча сумку. — Пусть поваляется, а я пока пойду номерок оформлю. Пару деньков придется… — Наклонился к самому уху швейцара: — А что ты в тот раз намекал насчет?… — Он большим пальцем потыкал себе за спину, в сторону ресторанных дверей. — Еще не перевелись девочки-то?
Швейцар напустил на лицо таинственности, подмигнул, будто заговорщик заговорщику:
— А что, есть желание прямо с корабля на… — прикрыл ребром ладони рот, — на баб?
Подмигнул и приезжий:
— Вот именно.
— Так попозже. Нет, в том плане, что и сейчас найдется, да попозже ранжиром, будет так сказать, повыше. С после обеда.
— Ну что ж, — рассудил потенциальный клиент, — пока то да се, устроюсь, приму вид, а там, говоришь, и подойдут?
— Так точно!
— Благодарю за службу! — шутливо отдал честь мужчина и ловко сунул швейцару в боковой карман фирменного пиджака сложенную пополам купюру достоинством в пятьдесят рублей. Не сильно велика цена, но очень важно, чтобы служивый приглядел, не тормозил вопросами, лишний раз на приличный кадр указал и прочее, чем обычно занимаются услужливые провинциальные сторожа дверей.
Гостиница эта считалась лучшей в городе. А так как народу приезжего здесь всегда было много, то и с номерами иной раз возникали проблемы. Особенно многочисленный контингент, проживающий в гостинице, составляли, естественно, южане, люди так называемой «кавказской национальности», прибывающие сюда в сибирскую глубинку, как правило, с коммерческими целями. Народ они не бедный и старались занять номера побогаче, попросторней. Своеобразное зеркальное отражение их потребностей. Хотя нужды, чаще всего, в том никакой не было. Но пыль в глаза пустить, понты раскинуть, — пожалуй, для них самое милое дело.
По этой причине на долю остальных приезжих, лишенных желания постоянно пускать эту самую пыль в глаза, оставались либо самые неудобные номера, либо чересчур дорогие.
Зная это положение, местная администрация, имеется в виду — городская, постоянно держала под своим контролем один из этажей двадцатипятиэтажного билдинга. Иногда этот этаж называли губернаторским клубом, поскольку здесь имелся приличный зал для заседаний и несколько хорошо оборудованных служебных помещений. Другие же номера находились как бы на броне администрации — забытое нынче слово «бронь» обозначало, что поселиться в таком номере можно было, лишь получив разрешение кого-нибудь из руководителей края.
Подобная «бронь» была загодя выписана на имя Суслина М. Л., ответственного сотрудника Министерства внутренних дел. Вмиг оформив свое прибытие — для этого всего-то и потребовалось лишь предъявить симпатичной администраторше в рецепшене красное удостоверение, после чего очередь черноголовых приезжих была слегка оттеснена в сторону, — Суслин вернулся к швейцару, забрал свою сумку, еще раз подмигнул по-приятельски и отправился к лифту. Пятый этаж — невысоко, можно в крайнем случае и пешочком. Теперь оставалось бросить вещи, принять хороший душ — Максим добирался сюда поездом, поскольку в сумке вез необходимый для работы «инструмент», — и дожидаться либо телефонного звонка, либо посещения. Здесь был установлен порядок: как только в «губернаторских номерах» появлялся новый жилец, сведения об этом сразу поступали во-он туда, через обширную площадь, в громадное серое здание краевой администрации. Ну а как поступит сигнал, так об этом узнает прекрасная Лидочка. И, пожалуй, не удержится лично засвидетельствовать свое удовольствие от встречи со старым дружком. А подобные встречи на бегу известно, чем кончаются, благо «девушка» — большая мастерица на разного рода экспромты.