Лецзы (перевод Л.Д. Позднеевой)
Шрифт:
Цзингун раскаялся и поднял штрафной кубок, а обоим слугам назначил штраф — по два кубка.
Близ Восточных ворот Вэй жил [некий] У. [Когда] у него умер сын, он не горевал. Домоправитель спросил его:
— Почему [вы] не горюете ныне о смерти сына? Ведь [вы], господин, любили сына, как никто другой в Поднебесной!
— Зачем же мне горевать? — ответил У, [что жил] близ Восточных ворот. — Прежде у меня не было сына. Когда не было сына — не горевал. Ныне сын умер, и его нет так же, как не было прежде.
Земледелец поспевает за временем года, торговец думает о прибыли, ремесленник добивается мастерства, воин стремится к власти — к этому вынуждают их обстоятельства. Однако у земледельца бывают разливы и засухи, у торговца — доходы и убытки, у ремесленника — удачи и неудачи, у воина — поражения и победы. Таково проявление судьбы {36} .
Глава 7
ЯН
Ян Чжу {1} , странствуя в Лу, остановился у Мэна {2} , и Мэн задал [ему] вопрос:
36. Понимание судьбы здесь дополняется ее связью с профессией героя.
1. Ян Чжу (см. также <Предисловие, стр. 31-32,> гл. 2, прим. 32) — ученик Лаоцзы, был выдающимся представителем даосской школы, создал в ней свое направление. В развитом им этическом учении о гармонии человека с природой Ян Чжу с такой силой обрушивался на конфуцианские авторитеты и устои (как, например, на необходимость служить, добиваться почестей и т.п.), что имя его для господствующего класса (начиная с Мэнцзы — IV-III вв. до н.э. — и на протяжении многих веков) было символом вольнодумства и ереси (см. А. Петров, Ян Чжу — вольнодумец древнего Китая, стр. 175, 211).
2. Мэн (Сунь Ян) — ученик Ян Чжу.
— [Родился] человеком, к чему еще [стремиться]? К чему слава?
— Слава ради богатства, — ответил Ян Чжу.
— [Если] стал богат, к чему же еще [стремиться]?
— К знатности.
— [Если] стал знатным, к чему же еще [стремиться]?
— К смерти.
— Умер, к чему же еще [стремиться]?
— К [благоденствию] сынов и внуков.
— Разве слава приносит благоденствие сынам и внукам?
— Благодаря [посмертной] славе, возвышение распространяется отнюдь не только на сынов и внуков, — на весь род, а нажива — на всю общину. [Поэтому] ради славы изнуряют тело, иссушают сердце.
— Каждый, стремящийся к славе, должен быть бескорыстным. А [разве] бескорыстные не бедны? Каждый, стремящийся к славе, должен быть уступчивым. А [разве] уступчивые знатны?
— [Когда] Гуань Чжун помогал управлять в Ци, царь вел распутную жизнь, и Гуань Чжун вел распутную жизнь; царь расточительствовал, и Гуань Чжун расточительствовал. В стремлениях Гуань Чжун был един [с царем], в речах Гуань Чжун следовал (за царем]. Учение [Гуань Чжуна] осуществилось, и [царь] стал гегемоном. После же смерти [осталось] лишь [имя] Гуань. Когда же Тянь помогал управлять в Ци, царь был надменным, а Тянь — скромным, царь обирал [народ], а Тянь раздавал [народу]. Весь народ повернулся к Тяню, и поэтому [он] завладел царством Ци. И поныне [властью в] царстве наслаждаются [его] сыны и внуки.
— [Значит], если слава истинная, то беден? Если слава ложная, то богат?
— [Владеющие] истиной не обладают славой, [владеющие] славой не обладают истиной. Прославленные — ложные, и только. В древности Высочайший и Ограждающий притворно уступали Поднебесную Никого не Стесняющему и Умеющему Свернуться {3} . Не теряя Поднебесной, [они] наслаждались почестями по сто лет. Старший Ровный и Младший Равный искренне уступили царствование и в конце концов потеряли свое царство Одинокий Бамбук, умерли от голода на горе Первого Солнца. Вот таким-то образом и проявляется различие между истинным и ложным.
3. Никого не Стесняющий (Сюй Ю) отказался принять трон от Высочайшего, Умеющий Свернуться (Шань Цзюань) — от Ограждающего (миф.). Олицетворяя даосский тезис — отказ от власти, эти герои противопоставлялись «праведным государям», которых обожествляла конфуцианская школа. В обычае же «уступать» (передавать) Поднебесную сохранилось предание о выборности вождей <(см. также «Чжуанцзы», стр. 137, 285, 291-292)>.
Ян Чжу сказал:
— Сто лет жизни — большой срок {4} . Но прожить сто лет не удается даже одному из тысячи. Предположим, что окажется такой. [Но] младенчество на руках матери и старческая дряхлость отнимут чуть ли не половину [времени]; забвение ночью во сне и потерянные даже в бодрствовании дни отнимут еще чуть ли не половину [оставшегося времени]; страдания и болезни, горе и мучения, утраты и потери, печаль и страх отнимут еще чуть ли не половину. За оставшиеся десять с небольшим лет найдется ли хоть мгновение, когда бы [человек] был весел, доволен, беззаботен? Зачем
4. Учение Ян Чжу о наслаждении в пересказе раба и разбойника Чжи см. «Лецзы», <71>, «Чжуанцзы», <стр. 297>.
Люди далекой древности знали, что в жизнь постепенно приходят, знали, что смерть постепенно уносит. Поэтому действовали, следуя [велению своего] сердца, и не шли против своих естественных желаний. Не избегали наслаждений при жизни, поэтому их и не манила слава. Развлекались, следуя своей природе, не шли против тьмы желаний, не гнались за посмертной славой, поэтому их не настигали и наказания. Не рассчитывали, сколько проживут лет и будет ли слава сначала или потом.
Ян Чжу сказал:
— В жизни все вещи друг от друга отличаются, а в смерти все одинаковы. {5} При жизни отличаются друг от друга умные и глупые, знатные и низкие; в смерти же одинаковы тем, что [все] смердят и разлагаются, гниют и исчезают. И все же это не значит, что от способностей [человека] зависит быть умным или глупым, знатным или низким; это не значит, что от способностей [человека) зависят смрад и разложение, гниение и исчезновение. Следовательно, это не значит, что жизнь зависит от живых, а смерть — от мертвых; ум — от умных, а глупость — от глупых, знатность — от знатных, а низкое [состояние] — от низких. Но [это значит], что тьма вещей равна в жизни, равна и в смерти, равна в мудрости, равна и в глупости, равна в знатности, равна и в низком [состоянии]. Умирает и десятилетний, умирает и столетний. Умирает и милосердный и мудрый, умирает и злодей и дурак. При жизни — Высочайший и Ограждающий, после смерти — сгнившие кости. При жизни были Разрывающий на Части и Бесчеловечный, после смерти — сгнившие кости. Кто определит различие между ними, ведь сгнившие кости одинаковы?! Следует наслаждаться при жизни, к чему хлопотать о том, что будет после смерти!
5. Фрагмент посвящен отрицанию бессмертия души (см. также «Чжуанцзы», стр. 222-223, 246; Ван Чун, гл. «О смерти», «Лунь хэн», VII, 202-206).
Ян Чжу сказал:
— Старший Ровный не чуждался желаний. Сверх меры гордясь [своей] чистотой, довел себя до голодной смерти. Цзи под Ивой не был бесчувственным, но из-за чрезмерной гордости своим целомудрием не продолжил рода. Вот как повредили добрым чистота и целомудрие {6} .
Ян Чжу сказал:
— Юань Сянь {7} обеднел в Лу, Цзыгун разбогател в Вэй. Юань Сянь от бедности меньше прожил; Цзыгун богатством навлек на себя беду. В таком случае нельзя ни беднеть, ни богатеть? Что же можно? Скажу: можно радоваться жизни, можно не утруждать себя заботами. Ибо тот, кто умеет наслаждаться жизнью, не беднеет; тот, кто умеет не утруждать себя заботами, не богатеет.
6. Пример перехода явления в свою противоположность: добродетель, становясь чрезмерной, приносит зло.
7. Юань Сянь (Цзысы) — ученик Конфуция (см. также «Изречения», гл. 6, I, 115).
Ян Чжу сказал:
— «При жизни друг друга жалеть, по смерти друг друга покидать» {8} — в этой древней пословице — истина. «Друг друга жалеть» — [эти слова] говорят не только о чувстве, но и готовности дать отдохнуть усталому, накормить голодного, обогреть замерзшего, найти выход для зашедшего в тупик. «Друг друга покидать» — [эти слова] говорят не о том, чтобы не оплакивать покойника, а о том, чтобы не облачать в узорную парчу, не класть [ему] в рот жемчуг и нефрит, не приносить жертв, не ставить блестящих сосудов.
8. В этой пословице Ян Чжу видит протест против роскошных погребении мертвых и требование внимания к живым.